Валькирии
Шрифт:
Вскоре часового приняли внизу, Эсмеральда облегчённо выдохнула и спустилась на землю так же быстро, как и поднялась наверх.
Бона закинула пленника себе на плечо и, отмахнувшись от помощи, быстро зашагала в сторону квадрокоптера. За всё время они не сказали ни единого слова. У всех кроме Эсмеральды были на лицах чёрные балаклавы с прорезями только для глаз. Одеты Валькирии тоже были во всё черное. И ночью они двигались как тени, практически невидимые и не производящие никакого шума.
Когда погрузились в квадрокоптер, Эсмеральда заговорила первой.
—
— Почему? — удивилась Бона, а Руфь в это время уже взлетала.
— С ним вряд ли получится поговорить нормально, — сказал Эсмеральда, — посмотри на него, он же идиот.
— Я не идиот, — возразил неожиданно пришедший в себя пленник, — я не очень умный, но не идиот.
— Речь вполне разумная, — отметила Бона.
— Допустим, — пристально вгляделась пленнику в лицо Эсмеральда, — как тебя зовут?
— Морик, — ответил пленник.
— В общем, слушай, Морик, — сказала Эсмеральда, — нам от тебя нужно кое-что узнать. Если ты нам всё расскажешь, мы отпустим тебя целым и невредимым.
— Вы диверсанты! Мы ловим диверсантов. Диверсанты враги. Морик не предатель, он не будет ничего рассказывать диверсантам, — сказал пленник.
— Ну чего вы напали на человека? — вдруг сказала одна из Валькирий, которую звали Кира, — не видите, он на службе. Хотите, чтобы он изменил своему долгу? Он не такой и это делает ему честь. Отнеситесь с уважением, — Кира присела рядом с Мориком, — у тебя ничего не болит? Мы не сильно тебя помяли, пока тащили?
— Нет, Морик в порядке, — сказал пленник и уставился на Киру, которая сняла балаклаву и длинные каштановые волосы рассыпались по её плечам. Во мраке кабины это смотрелось волшебно. Морик даже потерял дар речи.
— На меня он так не среагировал, — хмыкнула Эсмеральда.
— Так куда летим? — тихонько спросила Руфь.
— Ладно, давай на скалу. Потом, если понадобится, ещё слетаем. Долго что ли? — махнула рукой Эсмеральда.
Вскоре, они уже были на своей вершине и вновь привязывали квадрокоптер.
Кира взяла шефство над Мориком. Как и сказал сам пленник, он был не очень умным. А так же не очень красивым и не очень хорошо сложенным. И это всё было очень мягко говоря. Кроме умственных недостатков, его организм тоже весь был устроен неправильно. Единственное чего у него было в избытке, так это силы. Они это не проверяли, но это чувствовалось.
Морик был очень негативно настроен к диверсантам, но девушки все сняли свои балаклавы, общались с ним непринуждённо, вкусно накормили. В общем, вскоре Морик размяк и перестал воспринимать их как чужих. Особенно Киру, которая первой проявила о нём заботу.
Выждав, на её взгляд достаточно, Эсмеральда решила, что всё-таки с пленником нужно наконец поговорить, иначе смысл привозить его сюда вообще пропадает. Скармливать этому бугаю немногочисленные продукты тоже идея не из лучших.
— Значит, вы тут ловите диверсантов, — сказала Эсмеральда, усаживаясь
Мори сразу напрягся.
— Не волнуйся, — сказала Эсмеральда, — мы не просим тебя предавать своих. Просто мы не диверсанты. Но нас могут за них принять. Нам же никто не объяснил, что тут можно делать, а чего нельзя. Куда можно ходить, а куда нет. Мы вообще ничего не знаем. Может быть ты нам расскажешь? А тайны свои не выдавай, не нужно. Мы не собираемся на вас нападать и причинять какой-либо вред. Но и сами не хотим пострадать по незнанию.
Морик наморщил лоб. Слова Эсмеральды казались ему убедительными.
— Жаль, — наконец выдавил он.
— Что жаль? — не поняла Эсмеральда.
— Жаль, что вы такие хорошие, — вздохнул Морик.
— Почему? — удивилась Эсмеральда.
— Были бы плохие, — сказал Морик, — я бы взял одну из вас и сдал главному пограничнику. А за поимку диверсанта, можно сразу отправляться на пенсию! Прямиком в город пенсионеров.
— В город пенсионеров? — удивилась Эсмеральда, — а что это за место?
— Это место, — мечтательно сказал Морик, — где можно больше не работать, спать на мягком, всегда вкусно и сколько хочешь есть, выбирать себе любых женщин, — он бросил быстрый взгляд на Киру, — у нас-то с этим туго, женщин нет вообще. На главных заставах бывают, но не много. А на малых нет. У нас вот ни одной.
— Звучит как сказка! — сказала Эсмеральда, — и многие у вас туда отправились?
— Я таких не знаю, — честно сказал Морик, — нам не везёт. Диверсантов вообще нет. К нам не заглядывают. Место плохое. До вас вообще ни разу не было, — он с сожалением обвёл Валькирий взглядом. Видно хотелось очень сдать начальству хоть одну, но больно уж они ему понравились. Да и сказали же, что не диверсанты. А если они и начальству так скажут? Тогда не засчитают Морику поимку. Получится, что и новых приятных знакомых подведёт, и на пенсию не отправится.
— А на других-то заставах ловят диверсантов? — спросила Эсмеральда.
— Да, и очень много. Но в основном далеко отсюда, — сказал Морик.
— Удобно, — кивнула Эсмеральда, — значит вы все, я так понимаю, пограничники. А что вы охраняете? Это граница чего?
— Мы не пограничники. Мы усиление, — сказал Морик.
— Усиление? — не поняла Эсмеральда.
— Ну да, — Морик искренне удивлялся, что она не понимает, — усиление! Пограничников мало, поэтому им нужна помощь. Вот им и присылают усиление. Нас. Таких как я. Не очень умных.
— А откуда вас присылают? — спросила Эсмеральда.
— Из города, — сказа Морик, — из «Энергона». Город рядом с «Энергоном» находится, вот его тоже так и называют.
— А что такое «Энергон»? — спросила Эсмеральда, — никогда про такое не слышала!
— Да сейчас стрельнёт уже, — сказал Морик и обернулся.
Все посмотрели туда же, но там была только ночная темнота. Лишь в небе висела орбитальная станция ярким пятном.
Эсмеральда уже поняла, что они скоро увидят.
— Что-то ничего не стреляет, — сказала Бона.