Валькирии
Шрифт:
— Да, ты это мне уже говорила, я помню, — задумчиво сказал Пётр, — но знаешь в чём ваша главная проблема?
— В чём же? — заинтересованно спросила Лада.
— В слишком долгой жизни, — сказал Пётр, — вернее, сама жизнь не проблема, но вы воспринимаете время по-другому. Впрочем, я тоже, я же ведь здесь вырос. Но я пока не прожил настолько долго. На меня ещё распространяется мироощущения людей из внешнего мира. Они им умеют заражать. Тут всё дело в том, что когда жизнь короткая, многое хочется успеть. Поэтому действовать и реагировать на вызовы люди могут более оперативно чем «изначальная
— Может ты и прав, — сказала Лада, — мы об этом тоже думали. Но возможность строить планы на большой срок, это не недостаток, а преимущество. Люди не могут играть настолько в долгую. Из-за этого развитие человечества происходит во многом стихийно. И многое зависит от того какая группировка сейчас находится у власти и как представляет себе будущее… если вообще представляет. Мы же разрабатываем стратегию. И мы знаем где хотим в итоге оказаться. Хотя да, иногда на короткой дистанции, мы упускаем инициативу. Но это больше во внешнем мире, здесь всё-таки даже обычные люди живут долго и начинают видеть мир иначе.
— И где же вы хотите оказаться? Опять не скажешь? — спросил Пётр.
— Многое уже становится очевидным. Информация просачивается и накапливается. Следующий большой шаг, это встреча и позитивный контакт двух цивилизаций. Людей и бесов. Это сейчас самое важное, — сказала Лада.
— И по невероятному стечению обстоятельств, принцесса бесов сейчас находится здесь и рискует жизнью вместе со всеми, ставя под угрозу будущий контакт! — усмехнулся Пётр, — всё-таки я склоняюсь к мысли, что Момо это ваша работа.
— Честное слово нет! — слегка возмутилась Лада, — ты же знаешь, что мы не врём! Но и в совпадение я не верю. Просто мы не единственные игроки на этом поле. Тут, как ни странно, Лиана намного больше посвящена в происходящее. Изначальная раса не на вершине пирамиды. Но я никогда не слышала, чтобы с кем-то из наших выходили на прямой контакт с более высоких уровней.
— Значит, смешанные браки работают! — усмехнулся Пётр.
— И результат этого брака как раз сейчас высаживается на берег вместе с мужем, — сказала Лада.
— Ты их видишь? — спросил Пётр, пристально вглядываясь в утренние сумерки, которые ещё не до конца рассеялись.
— Нет, отсюда это место вообще не видно. Я чувствую! — сказала Лада.
— Смотри, а то Лиана тоже тебя почувствует! — сказал Пётр.
— Нет, я не вмешиваюсь, не воздействую, я просто наблюдаю! Не должна почувствовать! — сказала Лада.
— Ну что, снимается с места? — спросил Пётр.
— Погоди, пускай сначала пройдут мимо. Отпустим их вперёд и пойдём сзади, на безопасном расстоянии, — сказала Лада.
Капельку они спрятали очень удачно. Загнали в трещину между скал, в грот, затопленный водой почти под потолок. Поставив её там на электронный якорь, они не без труда выбрались на берег, не сумев, правда, остаться сухими.
— Ну ничего, — сказал Спас, отжимая штаны, — зато лодка в
— Абсолютно с тобой согласна, — сказала Лиана, отжимая свою одежду, — но всё равно первое время придётся идти мокрыми.
Несмотря на близость океана и утро, воздух был довольно сухой. Их одежда в утренних лучах солнца высохла быстро. Сухой воздух шёл с материка. Он был не просто сухой, а какой-то… мёртвый, как сказала Лиана. В нём было мало обычных запахов, присутствующих на суше. Флора и фауна насыщают воздух, делая его более густым и богатым. А этот воздух как будто шёл из пустыни. Судя по окружающему пейзажу, так оно и было.
Кое-где встречались чахлые деревца, но очень редко. Травы тоже было мало. И чем дальше они уходили от берега, тем даже этой скудной флоры становилось всё меньше и меньше. По-прежнему не было птиц. Не попадались следы животных. Но самым странным было то, что даже насекомых почти не было. Вернее, всё это было: и птицы, и мелкие грызуны и насекомые, но в мизерном количестве. С ними дело обстояло даже хуже чем с растительностью.
— Если такая ситуация с природой и дальше, то на подножном корме тут не продержишься, — сказала Лиана.
— Только два варианта, — кивнул Спас.
— Почему два? — удивилась Лиана.
— Первый, это тащить еду с собой, а второй это раздобыть нектар, которым питается изначальная раса. С ним такое путешествие можно выдержать, — сказал Спас.
Лиана замерла как громом поражённая.
— Гениально! — сказала она, — я не шучу! Только вот жаль, что мы раньше об этом не подумали и не раздобыли нектар. Думаю, что мама могла бы нам с этим помочь! А сейчас этот вариант мы вряд ли сможем использовать.
— Мы же не знали что здесь мёртвая земля, — сказал Спас.
— Да, это ты точно сформулировал, — кивнула Лиана, — мёртвая земля!
— А что с людьми? — спросил Спас, — заметила что-нибудь?
— Да, люди здесь есть. Но они не гуляют просто так. Видимо, время от времени совершают обходы, но всё время по разным маршрутам, чтобы не набивать очевидных троп. Но даже их следы какие-то странные, — сказала Лиана.
— А в чём заключается странность? — спросил Спас.
— Следы человеческие, но как будто какие-то механические. В них, как бы это сказать, мало инициативы. Люди всё равно, какая бы железная дисциплина у них не была, отклоняются от маршрута, отходят в кусты, останавливаются посмотреть на закат или восход. А эти следы слишком уж правильные и аккуратные, — сказала Лиана.
— Думаешь, что это могут быть роботы? — спросил Спас.
— Нет, не думаю, — покачала головой Лиана, — никто не стал бы патрулировать берег человекоподобными роботами. Они во-первых запрещены, а во вторых слишком дороги. Даже если найти где их достать, расходовать их ресурс на патрулирование это всё равно что… что… даже не могу подобрать подходящей аналогии!
— Как палить из пушки по воробьям! — вдруг сказал Спас, — неожиданно всплыло в голове, — как будто даже смутился он.
— Да, что-то в этом духе, — улыбнулась Лиана, — говоря проще, это глупо. Гораздо проще и дешевле нанять на эту работу людей.