Валькирия в черном
Шрифт:
Катя… да что, они все, вся опергруппа готова была расцеловать его глянцевую лысину. Старик все-таки добыл!
Но тут вышла маленькая заминка: сыщики воззрились на Катю.
– Может, там у него мегабайты порнухи.
– Я уйду, уйду, в приемной подожду, – Катя все поняла.
В приемной она села на кожаный диван. Прошел час. Потом еще сорок пять минут.
Рабочий день давно закончился, но здесь, в уголовном розыске, этого словно не заметили.
Тук-тук… что за звук?
Хорошо знакомый Кате эксперт Сиваков, звезда экспертно-криминалистического управления, ковылял по коридору,
– Екатерина, ты кого тут ждешь? – спросил он зычно. – А Матвеевич у себя? Что происходит, объясни ты мне, ради бога. Ты знаешь, сколько стоит экспертиза ДНК?
– Дорого, а что?
– Еще спрашиваешь. Гущин, Матвеевич наш, вчера ворвался ко мне в лабораторию как очумелый, а я ведь еще на больничном, просто коллег консультирую, а он меня сразу запряг в работу. Сунул какие-то обрывки, в приказном порядке экспертиза ДНК срочно! Мы всю ночь, все утро этим занимались, подняли образцы крови из хранилища. К чему такая горячка, я не понимаю, она же мертвая. При чем тут родственные связи? Выявлены в образцах ДНК с этих бумажек при сравнении, но…
– О ком вы говорите, я не понимаю? Кто мертвая?
– Потерпевшая по делу об отравлении Гертруда Архипова, мы образцы ее ДНК сравнивали.
– А о каких обрывках речь?
– О бумажках, тех, что Гущин вчера подсунул мне на экспертизу. Обертках от конфет.
В это время распахнулась дверь кабинета розыска.
– Нашли то, что искали, – сказал Гущин с порога. – Все последние файлы.
На большом мониторе компьютера в кабинете демонстрировалось видео. Сначала лишь темный фон, затем все светлее, светлее, и вот уже фигурка танцует, кружится перед веб-камерой – двигается угловато и неловко и вместе с тем соблазнительно и бесстыдно, снимая перед объективом одежду, раздеваясь донага.
Наклоняется, чтобы там, на том конце перед другой веб-камерой, разглядели все, не упустив ни одной детали.
Наклоняется низко, так, что волосы метут пол.
Оборачивается, смотрит прямо в камеру.
Катя узнала Виолу Архипову.
– Там еще обширная переписка в почте. Весь набор, начиная с секса онлайн, – оперативник за компьютером говорил это Кате, потому что остальные все уже видели. – Последний мэйл послан за день до убийства Лопахина. Он настаивал на встрече уже не виртуально. И она согласилась.
– Хотя сейчас уже и поздно, хотя она и несовершеннолетняя, подросток, откладывать задержание до утра я не собираюсь, выдвигаемся в Электрогорск сейчас же, – полковник Гущин оглядел свою притихшую команду. – Кроме Киселева, охранника, в доме взрослых нет. Она там с сестрой. Рядом с Виолой Офелия в смертельной опасности.
Глава 56
АВАРИЯ НА ПОДСТАНЦИИ
На выезде из Москвы у МКАД оперативная машина попала в длиннющую пробку.
Среди горожан, стремящихся покинуть душный город, они медленно въехали, почти вплыли, как на корабле в закат. Он не был столь живописен, как вчерашний, все портили ошметки рваных облаков. Окрашенные багрянцем, они походили на окровавленную вату.
– Все, все собирается вместе, все одно к одному теперь. Она познакомилась
Начинало быстро темнеть. Закат умирал над полями, над лесом, над крышами домов придорожного поселка.
Пробка впереди потихоньку рассасывалась.
– Федор Матвеевич, но зачем ей убивать сестер? – Катя в эту минуту меньше всего желала спорить и противоречить, но она ничего не могла поделать с собой. – Какой мотив? Ведь даже в том деле пятьдесят пятого года мы отыскали мотив, а тут с Виолой… я его не вижу.
– Младшая сестра – вот тебе и мотив, младшая сестра – злыдня. Они могли ею помыкать, мы же знаем об их отношениях между собой в семье только со слов Офелии. А потом ты же сама говорила – Виола влюблена в охранника Киселева, а тот любит ее мать. Злость, ревность…
– Но она же не матери подсыпала яд на празднике.
– Все сходится на ней – знакомство с Лопахиным, данные экспертизы ДНК с конфетных оберток. Одну я поднял на даче, в доме, а вторую она на моих глазах во дворе больницы швырнула мимо урны. И я поднял, эти конфеты в продаже в Электрогорске, и экспертиза выявила наличие на обертке следов ДНК, схожей с образцами ДНК ее сестры Гертруды. Родственная связь. У подростков всегда потные руки, особенно тогда, когда они готовятся убить. Ты же хотела найти отравительницу. Вот мы ее и нашли. А то, что ей всего четырнадцать… да ты видела, что она перед камерой перед Лопахиным вытворяла? Где разврат, там и злоба, коварство. И самое главное – эта самая ипекакуана, рвотное снадобье. Это же антидот, как ты не понимаешь. Она дала яд сестрам, а сама из осторожности приняла антидот!
– Федор Матвеевич, я понимаю, и во многом вы правы. Но все равно…
– Что, что еще тебя не устраивает?!
– Что-то не сходится, я не знаю, но что-то не так.
Темная стена леса вставала по обеим сторонам шоссе. Огни, огни фонарей, слепящие фары встречных машин.
– Если тут свернем, не застрянем на перекрестке у светофора возле Баковки, сэкономим минут десять, – объявил водитель Гущина.
Не застрянем на том самом месте, где майор-педофил умер в своей машине…
– Только тогда придется через промзону, через территорию завода. Мимо старых цехов в районе Сороковки.
Они свернули, проехали несколько километров, миновали атвозаправку и снова свернули. И очутились на заброшенном железнодорожном переезде.
В свете фар справа мелькнули развалины: кирпичные стены, черные провалы огромных окон. Здание, открытое всем ветрам и дождям, лишенное крыши, походило на декорации к фильмам ужасов – ржавые балки выпирали наружу, все заросло крапивой и бурьяном, все обратилось в пыль и прах давным-давно, став прибежищем крыс и бродячих собак, сов и нетопырей.