Вальсирующие со смертью. Оставь ее небу
Шрифт:
— Да, это она, — разглядывая снимки, сказал Нодия, — Мне не нравится, что этот парень все время у нас на пути.
— Помехой он стать не сможет, — заключил Максим,
Нодия пристально посмотрел на парня.
— Он должен стать нашим помощником.
— Вербовка? Компромата у нас хватает.
— Не торопись, сынок. С огнем не шутят. Тут нужен неординарный ход. Бить надо наверняка.
Немного помолчав, Нодия спросил:
— Как продвигаются дела с гробовщиком?
— Клюнул. Видимо, Трофимыч совсем сдал. Пролетающей мухи боится. Взял задаток в десять тысяч баксов. Сегодня к ночи обещался все подготовить. Но осторожничает гад. Деньги берет, а мне
— Не преувеличивай, Макс. У него денег хватит на пять жизней. А ты ему еще двадцать кусков подбросил. План его прост. Хапнуть остальные, и концы в воду. В Москве его уже никто не встретит. Он решил дать ходу. Пусть отваливает. Ты думаешь, я его не просчитал? Я знал, что он обратится к Жоржу. Только тот может сделать настоящий паспорт. И я не ошибся. Жорж доложил мне сегодня утром, что гробовщик был у него и просил об этом. Документы будут готовы завтра. Так что через пару недель где–нибудь в Уфе появится новый санитар морга по имени Григорий Иванович Савельев, а Седнев Валерий Трофимович тихо испарится.
— Я понял, Отар Георгиевич.
— Последи–ка за этой бабенкой. У тебя фотографии получаются лучше, чем у Ивана.
После ухода Максима Нодия не долго оставался в одиночестве. Его посетил Игорь Валентинович Косых. Доктор явился без предупреждения.
— Какие новости, Игорь? Ты чем–то озабочен?
— Вы правы. В нашей поликлинике была проверка. Целый шмон. Листали все корешки рецептов. С проверяющими из Минздрава находился капитан милиции Катаев. Следователь. Он сидит в одном кабинете с Семеном. В соседней поликлинике они тоже были. Чего ищут, я не знаю. Этот вопрос можно будет прояснить через Семена. Но когда я был в кабинете главврача, то обратил внимание на медкарты выбывших. Тех, кто отдал душу Богу. Среди них есть некая Тамара Лакашина. Диагноз смерти — отравление риптозолом. Это то самое средство, которое я подмешивал в вино. Диагноз ставили в городском морге судмедэксперты. Там работают ребята, которых на мякине не проведешь. Я зашел к ее лечащему врачу. Она мне сказала, что у нее был парень из райотдела, интересовался болезнями умершей.
— Лакашиной нет в нашем списке, — раздражительно сказал Нодия.
— Одна деталь. Это мой участок. Четные квартиры обслуживает Галя, а нечетные я. Так вот, мне пришлось проведать соседку Лакашиной. Результат умопомрачительный. Лакашина умерла в квартире Людмилы Вельяминовой, которая в свою очередь скончалась на даче у Добрушина. Теперь ее ищут. Вопрос: как яд попал в организм Лакашиной, если Иван обязан зшичтожить остатки вина? Я не вдавался в подробности, чтобы соседка ничего не заподозрила, но в квартире Людмилы была милиция и ее опечатали.
Нодия схватил трубку и набрал номер.
— Мне срочно нужен Суходрев Сан Саныч. Это Нодия. — После секундной паузы продолжил: — Что у вас с квартирой Вельяминовой? Что? Продана? Сделайте все возможное, чтобы аннулировать сделку. Квартира на контроле милиции… Как поздно?… Идиоты!
Он бросил трубку и долго молчал. Потом посмотрел на врача и спросил:
— Ты выписывал этот самый риптозол?
— Нет, конечно. Его в аптеках не продают. Больницы его заказывают через аптечное управление. Мне удавалось доставать его окольными путями, через реанимационное отделение.
— Следы замести сможешь?
— Попытаюсь.
— С кем я работаю! Сплошные олухи. Простых вещей сделать не могут! Только деньги научились считать.
Они долго сидели и молчали. Потом Игорь вновь заговорил:
— Если помните,
— Придется найти, пока и до ее квартиры менты не добрались. — Нодия протянул Игорю чистый лист бумаги и добавил: — Напиши ее адрес. Подробно. Какие двери, кто соседи, сколько квартир на этаже. Когда она пропала?
— Последний раз Катя разговаривала с ней числа пятого. А их встреча с Добрушиным состоялась седьмого либо восьмого. Деньги он мне вернул девятого.
— Катя такая же шалава, как и ее подруга!
— Нет, полный антипод. Два раза выходила замуж, и оба неудачно. Первый раз за уголовника. Тот ее колошматил и обкрадывал. Потом его посадили. Второй раз за алкоголика. Мужика хватило на полгода. Закодированным оказался. Код кончился, и он запил. Да так, что не просыхал. То, что не успел из дома вытащить первый муженек, пропил второй. Теперь живет одна уже второй год. От мужиков шарахается, как от чумы. Никому не верит и всех ненавидит. Не повезло бабе, а она стоит настоящего. Я и сам за ней ухлестывал, но не получилось.
— Раз денег у нее нет, значит, нас она интересовать не может. Хорошо, что она Добрушина не видела.
Игорь расчертил весь листок схемами и оставил на столе.
— Пока ты у нас без работы ходишь, Игорек, пригляди за квартирой этой самой стервы. Если я пошлю туда своего человека, то он должен обыск без оглядки провести. Кто и когда входит и выходит из подъезда, чей балкон соседствует с ее балконом. Кто и во сколько ложится спать, и часто ли проезжают мимо дома милицейские машины. Короче говоря, подготовь почву. Сколько замков на двери и какие. Код подъезда. Одним словом, работай! Раечка должна попасть в наше досье, а не милицейское.
После полудня началась гроза. Ливень стоял черной стеной, по мостовым текли реки.
В совершенно пустой квартире находились двое. Оба стояли у окна и смотрели на проливной дождь.
— Вам понравилась квартира? — спросил Иван.
— Как я вижу, из нее мебель вывезли пару дней назад и даже пол не подмели. Но это детали. Уборка, ремонт — дело обычное. Главное, что мне этот район нравится.
— Тогда она ваша. Платите деньги и получайте ключи.
— Так я и сделаю. Дождь–то какой.
Иван положил свою руку ей на талию и слегка прижал к себе.
Она улыбнулась и очень ловко выскользнула из его объятий.
— Не увлекайтесь, Иван. Я не ваша добыча. Смазливой мордашки не всегда достаточно для, женщины. К тому же вы моложе меня лет на пять.
— Но я не претендую на роль мужа. Вы очень приятная женщина, и почему мы не можем просто насладиться друг другом, а потом вы меня забудете.
— Я не сторонница свободной любви. У меня свои принципы. Так уж воспитана.