Вам не перезвонят
Шрифт:
– С двумя «е», как в паспорте.
– Нужно переделать свидетельство.
– Чего?
– Вы хоть проверяли, когда получали ее на руки?
– Мне в таком виде дали.
– Кто дал?
От таких вопросов Степан начинал вскипать.
– Отец.
– А чего отец не проверил?
«Вот и спроси у него сама», – негодовал про себя Казначеев.
– Скажите, что Вам надо.
– Я уже все сказала. Езжайте в морг, кто Вам выдавал документ, и пусть они исправляют. Я такую справку не могу принять.
– Там же всего одной буквы не хватает! Давайте допишу.
– Еще чего, чтобы меня потом в подделке документов обвинили? Может Вы
Степан начинал вскипать от одного только взгляда сотрудницы ЗАГСа. Но еще не мог определить, что его раздражало больше – ее наглое и чуть округлое от сидячей работы лицо, излишняя дотошность или мысли о корыстных помыслах заявителя. Работаешь здесь за копейки и разговариваешь с клиентами с такой дерзостью?
– Женщина, я долго буду терпеть Ваше невежество!?
– Молодой человек, не задерживайте очередь, – женщина демонстративно громко что-то нажала на компьютере, после чего послышался звонок с приглашением следующего заявителя.
Казначеев невольно вспомнил своего напарника Алексея. Точнее, его методы решать такие спорные ситуации, в которых в выигрыше остаются обе стороны. Он бы неспешно осмотрелся по сторонам, медленно потянулся рукой в карман, и протянул бы несколько «путевок до града Ярослава Мудрого» ей под бумажным прикрытием. И на душе у женщины сразу бы стало тепло. Кто тебя там будет проверять? Выдала документ, и все забыли. Однако Степан пришел к осознанию, что таких рычагов решения вопроса у него сейчас нет. А если бы и были, он бы точно не стал ей делать каких-либо предложений – не за такие дерзкие домыслы про наследство и мнимые похороны. Можно, конечно, было прибегнуть к силе его голоса и заставить специалиста принять документы. Но где-то в глубине души он понимал, что она всего лишь ответственно подходит к своей работе.
Парень выругался про себя и бросил дальнейшие попытки и неспешно вернулся к лавкам для ожидания. Посмотрел бы он на нее, когда она будет вызывать наряд ДПС, увидев по утру помятое крыло на своей машине… Фокус обиды, тем временем, плавно переключился на другого человека – его отца. Неужели тот так невнимательно подошел к проверке документов и принял на руки эту «липу»?
– Да, – кратко выдал Алексей Иванович, когда Степан нашел ближайшее свободное место на скамье и набрал ему.
– Отец, Вы хоть документы смотрели, когда получали справку?
– Что такое?
– Фамилию матери записали неверно, – он взглянул на листок и продиктовал, произнеся Казначева с ударением на предпоследний слог. – Вместо двух «е» записали одну букву «ё».
Алексей Иванович ответил на это лишь глубоким вздохом.
– Когда сам побегаешь, я посмотрю, как ты у нас внимательно буквы вычитываешь. Пропустил, значит…
– Это мне сейчас обратно в морг ехать?
– Придется, – затем быстро продиктовал адрес и схему проезда.
Степан прошептал адрес больницы про себя и начал рыскать в сумке в поисках ручки и клочка листа.
– Можете еще ра…
– Все, давай я на совещании у главного, – и резко бросил трубку.
Лучшего пожелания и скажешь.
***
Из всей этой печальной истории с потерей полутора часов и нервных клеток в свадебном бюро радовало лишь то, что далеко идти не пришлось – адрес на справке гласил, что тело матери оформляли в ГКБ имени Плетнева, на 11-ой Парковой улице. Идти до него было всего 10-15 минут.
Заведующий патологоанатомическим отделением подошел
Внутри себя Степан уже окрестил его врагом народа, из-за которого ему пришлось явиться в это мрачное место. Не дожидаясь какого-либо приглашения с той стороны кабинета, он без стука заглянул в дверь, игнорируя возмущения других присутствующих в очереди.
– Ждите, я приглашу, – сухо сказал Пересветов, не отрываясь от перелистывания каких-то журналов за своим столом.
– Добрый день, в медицинском свидетельстве о смерти Казначеевой Елизаветы Павловны допущена опечатка. Замените, пожалуйста, – пассивно-агрессивно протрубил Казначеев, впившись взглядом в заведующего.
– В каком свидетельстве? Вы кто?
– Ее сын, Казначеев Степан Алексеевич, – ответил он и положил медсвидетельство с паспортом матери ему на стол. Пересветов быстро осмотрел бланк и взглянул на Степана:
– Ясно, Вы можете подождать за дверью?
– Я могу подождать здесь.
Словно услышав боевой клич, в кабинет зашла женщина лет пятидесяти, чьи планы навестить заведующего первее всех рухнули после появления Казначеева. Та начала причитать о несправедливости во всем мире и пытаться выдворить Степана из кабинета. Но поучения женщины немного стихли, когда инспектор ДПС предъявил служебное удостоверение и представился сотрудником полиции. В этот момент Степан осознал, что «корочка» благоприятно действует не только на водителей.
Пересветов, видимо, посмотрел на ситуацию немного иначе – через 15 минут новое исправленное свидетельство было на руках у Степана.
В отделении ЗАГС удача вновь улыбнулась Степану – талон на очередь вновь попал на то же окошко. К той же сварливой и вредной женщине, чье имя, как выяснилось, звучало как «Комаркина Дарья Игоревна» (с ее стороны окошка появилась треугольная табличка с инициалами).
– Быстро же Вы разобрались…. Степан Алексеевич.
Прозвучало, как претензия. И для чего она так отчетливо произнесла его имя и отчество? Так обычно в группе дознания в его батальоне разговаривают, когда разбираются с водителями-нарушителями. Тем не менее, через какое-то время у Степана на руках были отправные документы – справка о смерти и гербовое свидетельство о смерти. Оригиналы медицинского свидетельства и паспорта матери остались в ЗАГСе.
С этими документами можно смело отправляться на бывшую работу матери. Для этого случая Степан взял даже ее пропуск и свое свидетельство о рождении. Мать работала в какой-то консалтинговой фирме, в районе Красной Пресни. Офис компании на седьмом этаже был на редкость приятным, выполненным в созвучии с названием самого бизнес-центра «Тропикано». В отделе кадров выразили соболезнования об утрате родственника, и оперативно помогли решить вопрос с «увольнением» бывшей сотрудницы. Казначеев обычно не давал оценку каким-либо явлениям, но мысленно про себя сравнил отношение к людям в коммерческих и государственных конторах. Причем как к мертвым, так и живым – для сотрудников отделов ЗАГС мертвые люди есть только на бумаге, они не проявляют каких-либо эмоций к заявителям умершего. Вообще ничего не проявляют, кроме правильности в написании фамилий.