Вам не перезвонят
Шрифт:
– Из-за новых правил сдачи экзаменов все табуном попрут сдавать на права, а мы хотим еще автошколу «Мотодрайв» на себя взять, – Меркулов махнул рукой в неизвестном направлении. – Здесь, на Нижней Первомайской. Думаю тебя к ним приставить, чтобы ты экзамены у них принимал.
– Новый регламент вступит в силу только следующим летом, – прокомментировал Казначеев. – Есть смысл ожидать поток только весной.
– В автошколе тоже не дураки сидят, в 2016 году у них ценник взлетит будь здоров. И это я еще молчу про тех, кто взвинтил стоимость после новых правил и обвала рубля. У нас уже практически график до конца года расписан, так что принимающих инспекторов может не хватить, если какая-нибудь сволочь
О чем это он? Казначеев догадывался, для чего Меркулов мог присматривать себе нового сотрудника. Свою лапшу, Альберт Сергеевич, с новым регламентом и автошколами оставь где-нибудь в отделе пропаганды БДД 9 . Начальник отделения наверняка хотел застраховаться на тот случай, если старший лейтенант снова удумает быть ложкой дегтя в медовой бочке работы его отделения, и чтобы неугодного служащего можно было скинуть в удобный момент или, чего хуже, выставить причастным к злоупотреблению должностных полномочий или по другой статье.
9
БДД (сокр.) – безопасность дорожного движения
– Сделаю, Альберт Сергеевич, – после чего они вместе направились в отдел кадров, где лежало резюме кандидата.
***
Перед своим отъездом на совещание по округу Меркулов дал Казначееву ценные указания – о чем расспрашивать кандидата и, в зависимости от результатов собеседования, подобрать ему соответствующую ставку или сопроводить на выход. Начать хотя бы с основ – что такое документ, что является реквизитами документа, какие нормативно-правовые акты регулирует делопроизводство, чем приказ отличался от распоряжения и тому подобное. Про себя Казначеев понимал, что проверять кандидата одной теорией не слишком эффективно. Такой подход мог бы сработать разве что на зачете у его университетского преподавателя при сдаче предмета «Правовые основы государственного управления и государственной службы».
Но в отличие от работника образовательного учреждения, кандидат не прощался с принимающим экзаменатором после успешной сдачи, а внедрялся прямо в бюрократическую машину их подразделения. А значит должен понимать и ориентироваться в реальных документах, проекты которых он будет готовить и относить на подпись первому лицу отделения. И все возможные косяки, которые будет выявлять Меркулов у нового сотрудника, будут оборачиваться в сторону Казначеева косыми и вопросительными взглядами. Поэтому старший лейтенант планировал дополнить собеседование практической частью.
Через полтора часа в кабинет к Казначееву зашел консультант средних лет в ярко-оранжевой жилетке, основной труд которых заключался в нажимании экрана терминала выдачи талончиков на очередь. В этот момент старший лейтенант готовил очередную служебную записку с направлением информации, и не очень обрадовался внезапному появлению.
– Почему не стучитесь, Валерий Юрьевич? – сухо, но без злости спросил Казначеев.
– Степа, там на собеседование парнишка какой-то пришел, спрашивает Альберта Сергеевича…
– Валерий Юрьевич, Вы не ответили на мой вопрос, – уже более строго, но все также без ноток злости, переспросил старший лейтенант. Глаза сверлили взглядом переносицу консультанта.
– Да я думал ты не сильно занят, да и…
– Закройте, пожалуйста, дверь и попробуйте снова, – Степан отчетливо отстучал каждое слово. На лице привратника одновременно выразилось как негодование, что какой-то молодой зазнайка в погонах командует им, так и трепет от его громогласного тона. Борьба двух чувств в
– Да-да, – оживленно ответил Казначеев.
Валерий Юрьевич, на сей раз с чуть озлобленным выражением лица, повторил предыдущее сообщение.
– Альберт Сергеевич ждал его в 11 утра. Сейчас 10:44. Пусть ждет, – ответил старший лейтенант, поглядывая на свои наручные часы с черным кожаным ремешком.
– Х-хорошо… – запинаясь, ответил консультант и закрыл (почти захлопнул) дверь.
Казначеев всегда считал стук в дверь не столько психологической подготовкой для встречающего, сколько актом вежливости по отношению к человеку, к которому собираются обратиться. Стук в дверь означает, что посетитель уважает личное пространство принимающей стороны, а также других присутствующих, если человек за дверью не один. Привратник не проявил такового в отношении Казначеева, сославшись якобы на относительную незанятость единственного делопроизводителя отделения. А потому таких, как Валерий Юрьевич, несмотря на зрелый возраст, надо перевоспитывать. А если он так к Меркулову додумается зайти…?
К назначенному времени Казначеев успел подготовить три проекта служебных записок. По ту сторону двери из дубового массива раздался стук. Степан посмотрел на свои часы – 11:01. Он что там, совсем за временем не следит?
– Да, – отчетливо ответил старший лейтенант.
Дверь открылась, и в кабинет вошел молодой человек лет 29. Казначеев, оценивая внешний вид кандидата, сделал соответствующую пометку в своей личной записной книжке (выбор в пользу черного поло и темно-синих облегающих брюк был не самым лучшим для появления на собеседовании в государственных структур, пускай даже и в летнее время). Возможно, что черным поло он маскирует потливые места на теле и не выглаженные участки одежды. Но отсутствие на ней каких-либо посторонних следов убедило сделать «галочку» об опрятности.
– Доброе утро.
Поздоровался не совсем уверенно, но без запинки. Сойдет, учитывая, что он ожидал увидеть по эту сторону стола далеко не погоны старшего лейтенанта.
– Здравствуйте, – громогласно ответил Казначеев и посмотрел в лицо вошедшему.
– Ворон, это ты что ли?
Удивлению Казначеева не было предела, когда тот узнал в кандидате одного из бывших членов клуба «Ночные всадники».
***
– Как тебя занесло сюда, Волк? – с ноткой удивления спросил Казначеев, пожимая руку бывшему соратнику по клубу.
– Да ладно, Степ, можно же по именам.
Старший лейтенант на это ничего не ответил. В резюме было указано, что настоящее имя Волка было Егор Клыков. Из личного дела бывшего гонщика Степан узнал, что в свое время, этак лет пять назад, по договору дарения ему перешла квартира от бабушки по линии отца, которую он досматривал с 18 лет. Сами родители при этом переехали за границу по работе, предоставив сыну условную свободу действий. После смерти Агафьи Петровны, матери его отца, Егор какое-то время уживался в одинокой трехкомнатной «хрущевке», периодически приводя новых знакомых с ночных вечеринок, от которых он и узнал про гоночные клубы стритрейсеров. По словам самого Егора, он едва не завалил защиту дипломной работы по специальности маркетолог, когда начал увлекаться гоночными соревнованиями (видимо, звонок родителей «из-за бугра» привел парня в чувство, когда тот собирался пойти по пути Билла Гейтса). Тем не менее, свои новые увлечения он не забросил – как единственный собственник жилой площади он организовал обмен бабушкиного наследства на скромную студию с евроремонтом, а на оставшийся капитал приобрел себе первую и единственную «RX-7», с которой и начал свой путь стритрейсера. Заодно позаботился и о приобретении военного билета.