Вампир… ботаник?
Шрифт:
Он выглядел таким уверенным… Немножко раздосадованным зряшными подозрениями, но искренним, заботливым, спокойным. И очень, очень уверенным.
Ну, то есть я бы поверила…
Но в зале по-прежнему было очень тихо. Слишком.
– Возможно, и правда стоит проверить… – негромко проговорил Раймондо.
– Я не дам меня обследовать, – взгляд Дауда заметался по рядам. – Я не…
– Ты зря волнуешься, воин, – мягко проговорил Игнасио. – Чтобы тебя успокоить, я готов пройти исследование первым. Ты увидишь, что это безвред…
– Нет!
– Да
– Но убивать нравится!
– …между тем как настоящий убийца… Что ты сказал?!
– Ты сказал. Тогда… вытер саблю о мое тело и сказал… я не сразу «умер», я слышал… «Смерть – естественная часть жизни, одно из множества превращений живого. Но как сладостно порой ускорить это превращение! Жаль, нечасто выпадает такое удовольствие». Приказал собрать разорванные четки … – Дауда пошатнуло, – две бусины до сих пор под полом лежат… их можно достать.
– Довольно! Я требую обследования немедленно! Дарья, позвольте…
– Поддерживаю! – вскочил аур, рыжий до такой степени, что белая кожа на его лице казалась ошибкой. – Уважаемый совет, вопрос слишком серьезный, чтобы мы могли верить на слово чужаку и наемнику!
Игнасио кивнул… и напрасно. Потому что рыжий продолжил:
– Менталисты тоже не лучший вариант. Я предлагаю объединение!
Что?
Тишина стала оглушительной. Невозможной. Ни звука за, ни слова против.
И в этой тишине рыжик чем-то мазнул по рукам и раскрыл их ладонями вверх. И… что это? Бледно-зеленый, почти незаметный свет окутал его фигуру… и, крутнувшись, стремительно вытянулся вверх, словно призрачный воздушный змей. Зеленые глаза рыжего стали золотыми, и он тихо вздохнул, как вздыхает человек, получивший возможность оставить тяжелый груз…
А справа на его ладонь опустилась другая рука, и слева, чуть промедлив, еще одна. И цепочка покатилась по залу, соединяя руки, сплетая энергии. Ярко-бирюзовая, бледно-лимонная, нежно-розовая, мерцающе-белая, светло-сиреневая, холодновато-синяя… линия за линией взвивались вверх, вились и кружились, сплетались в узор, поднимались к потолку, превращаясь в мерцающий купол.
– Дарья, руку!
– Что?
– Я?! Но…
– Ты даешь руку? – В глазах Раймондо кипело золото. – Выбор, помнишь?
«Мы то, что мы выбираем». Помню…
«Только мы выбираем, где кончаются наши возможности».
«Делая выбор, ты принимаешь тот вариант будущего, который зависит от этого выбора»…
Я помнила.
Протянутую ладонь обожгло короткой болью, вторую тоже, но крик умер, не родившись. На моих ладонях была не кровь порезов, а два пушистых золотых шарика.
– Смелее! – Чужой свет подтолкнул «шарик», и тот, нерешительно помедлив, полетел вверх…
– Аур… – выдохнул зал. – Аур…
– Бенессионе…
– Феличите!
А следом раздались другие голоса – беззвучные:
«Воистину
«Добро пожаловать!»
«Не надо волноваться… то есть можно, но так сильно – не надо».
«Никто не обидит…»
«Не горюй понапрасну, девочка. Убивать плохо, но ты ведь защищала».
«Ты сильная. Справишься».
«Пузо? Изумительный способ замещения! Обязательно встретимся попозже, я просто должен поговорить с тобой…»
«Какой потенциал, какой великолепный потенциал! Потрясающе…»
«Поверь, все будет хорошо!»
«Все когда-то делали первый шаг. Главное, не паниковать, превращая окружающих в летучих серпенто».
«Опять про моих серпенто, сплетник. Всем новичкам про них заливать будешь?»
И я поняла, что такое – объединение. Нет.
Что такое – Объединение. Я поняла, почему в аур-совете невозможно соврать.
Как невозможно по-настоящему соврать себе.
Ты словно сидишь у костра в компании лучших друзей, которым можно сказать и доверить все, и тут не стыдно быть собой настоящим, потому что примут и помогут… Ты свой здесь, тебе открыто все… и ты открыт для всех. Можно соврать словами, выплести целое кружево… но невозможно соврать душой.
Хотя некоторые против.
В одном месте сияющий купол остался темным. И только один вампир не спешил включаться в Объединение.
Игнасио…
Теперь он не выглядел уверенным. И спокойствия на красивом лице не было. Он старательно прикрывался маской честности и сдержанной обиды за неуместные подозрения, но как-то сразу становилось понятно, что это маска. Может быть, потому, что руки с плотно переплетенными пальцами лежали ладонями вниз?
– Я не намерен участвовать в ритуале. Все, что наговорил этот обрубок, – ложь.
Тишина. Десятки пар глаз, сверкающих золотом. Беспокойно мерцал огоньками купол, все сильнее напоминая грозовую тучу.
– Я не считаю это нужным. Вы унижаете меня, требуя оправданий!
Тишина. От нее уже в ушах звенело.
– Кровь первых вампиров, я просто против, ясно?
Тишина.
«Ясно…»
Кажется, это выдохнула сама Инфериора – бестелесный голос пришел отовсюду:
«Правду!»
– Не считаю… не хочу! Не смейте… отпустите. Ненави-и-ижу-у-у!
«Рассказывай, Игнасио».
«Говори».
«Мы ждем».