Вампир демону не эльф
Шрифт:
Предсказательница выдохнула, упершись рядом с миской с водой, и ощутила, что рубашка прилипла к спине, промокнув от пота. Вот, значит, как Аль вляпался несколько лет назад! Вот что случилось тогда. Но как он вообще?.. Она замолчала, пытаясь понять совместимость физиологии оборотня и демона, но сбившись на габаритах. И все же это видение не принесло успокоения, по сути, оно было лишним. Помедлив, она медленно вылила воду в раковину, ощущая холод, и неуверенно достала камешки. Зачем это было показано? Что видение означает? Айша и раньше, до гибели брата, редко пользовалась водой, как и зеркалами, – они были ей чужды,
И больше ничего. Кел-ле задумалась… Происходило что-то странное. Она скривилась: «Надеюсь, ни Адальберта, ни Мерта это не затронет». Верилось слабо, но нужно было хоть во что-то верить сейчас.
Дни тянулись, не балуя разнообразием. Все одно и то же: утренняя толпа и лишь несколько выбранных человек. Тильвег больше не показывался, но предсказательницу мало беспокоило, выполнил ли он, что намеревался, или передумал. Ее это не касалось. С каждым днем на душе становилось все муторней, кошмары не давали спать, перестали быть связными и хоть что-то напоминающими. Обрывки разговоров, каких-то картин прошлого, каких-то схваток и драк. Только под утро удавалось забыться тревожным тяжелым сном. Айша уже задумывалась о снотворном, которое гарантировало сны без снов, но не могла решиться на это. Ей словно не хотелось обрывать ту кошмарную ниточку с прошлым… За эти дни мэтр Крей заходил несколько раз, рассказывал о том, что произошло у него дома и как бравая няня построила нападавших. Предсказательница только улыбалась, слушая недоуменно-восхищенные слова об изумительной женщине.
Но сегодня Адальберт мало того что был необычайно молчалив, но и пришел поздно ночью.
– Что-то случилось? – Женщина убрала белую прядь волос за ухо.
– Нет. Погадаешь?
Айша кивнула, сдвигая в сторону несколько книг, в которых что-то искала, но раскинуть камни не успела – с полки рухнула большая кружка, разлетаясь по всей комнате на множество осколков. Маг замер, он прекрасно помнил, что кружка стояла далеко от края и не могла упасть сама. Предсказательница, переступая осколки, подошла к оставшемуся целому донышку и присела, рассматривая.
– Вряд ли это на счастье, – глухо пробормотал Аль, но Кел-ле его услышала и подняла голову:
– Восемь дней.
Он не понял, переспросил, может быть, излишне быстро:
– Что?
Айша осторожно сдвинула несколько осколков в сторону:
– Восемь дней прошло.
Маг помолчал, оценивая информацию, и уточнил:
– Ко мне это имеет какое-то отношение?
– Пока нет, – она вспомнила ту странную ночную встречу. Вампир был очень недоволен, и уверенность прийти через восемь дней читалась в нем, как в детской книге. Он только одного не учел – предсказательница не ошибалась. Час назад истекли отведенные восемь дней, и Айша твердо знала, что ни сегодня, ни завтра вампир не придет. Неотложные дела и проблемы…
Ксения Баштовая
7. Зубы, крылья и хвосты
Если бы еще несколько лет назад кто-нибудь сказал верховному вампиру королевства Ир, что он будет бояться вернуться к себе домой, мужчина бы просто съел наглеца. Точнее, сперва бы рассмеялся ему в лицо, а потом съел, но это, конечно, не столь важно.
Намного важнее, что это несуществующее предсказание
А надо. Другого жилища у высшего вампира не было – все уничтожено лет сто назад в последних битвах Ночной войны, а до рассвета оставалось всего ничего.
Вампир на миг прикрыл глаза, затем, прикоснувшись губами к медальону, висевшему на шее, чуть слышно выдохнул короткую молитву Влюбленным и, обернувшись летучей мышью, взмыл в воздух.
В замок Хэнедоара он попал за несколько мгновений до того, как солнце выглянуло из-за горизонта. Влетел в предусмотрительно распахнутое окно и рухнул в кресло, стоявшее возле камина, поспешно меняя форму, превращаясь в человека. Предусмотрительный Брайн, терпеливо ждавший возвращения хозяина, смазанной тенью метнулся к окну. Все действия отработаны до автоматизма: закрыть тяжелые ставни, задвинув громоздкий засов, хлопнуть створками, не обращая внимания на звяканье слюдяных стекол, и опустить бархатные шторы, стараясь, чтобы ни один лучик не проник в комнату, не потревожил хозяина.
Его брат-близнец, молчаливый Нэйр легкой тенью отделился от стены и, на миг склонившись в поклоне, подхватил небрежно брошенный Иштваном плащ и растаял во мраке коридора.
– Графиня спрашивала, когда вы вернетесь, милорд, – чуть слышно обронил оставшийся в комнате слуга.
– И что ты сказал? – граф очень старался, чтобы его голос звучал спокойно. Но, кажется, панические нотки все-таки проскользнули.
– Как обычно: на рассвете.
– И? – Паника нарастала.
– Она была расстроена, – попытался смягчить обстановку вампир. – И заподозрила, что вы…
– А ну не держи меня! – ультразвуком взвизгнул из-за двери хорошо поставленный женский голос. – Я вас, кровососов, не боюсь! Я сказала, не держи!.. Я знаю, что этот упыряка здесь! Я слышала его голос.
– Но, миледи, – простонал в ответ Нэйр. Даже эти слова давались ему с трудом. – Граф занят…
– И чем же это он, интересно, занят, когда его хочет видеть жена?!
Верный слуга прекрасно знал, что вампир не желает видеть опостылевшую супругу, а потому старательно пытался придумать, что же ему говорить и, главное, как произносить эти самые слова.
– Он… Он… Он раздет! Он не может вас встретить!
Лучше бы он этого не говорил…
– Раздет?! В кабинете?! Это чем же он там занимается, что раздет?!
Иштван, тихо застонав, прикрыл лицо ладонью. Знай он, что его жизнь превратится в такой ад, в жизни бы ни на одну эльфийку не посмотрел. Особенно на девицу Алэру из рода Альруин. Каковая, успешно став дамой Алэрой, сейчас и рвалась в кабинет графа.
– Впусти ее, Брайн, – горестно протянул верховный вампир, окончательно понявший, что от «любимой» жены так просто не избавишься.
Дама Алэра влетела в комнату ураганом в юбке. Крутнулась на месте, рявкнула на замершего у входа Нэйра:
– Свечи зажги, ничего не видно!
Единственным светлым пятном в комнате выделялся белоснежный кружевной воротник Иштвана. Графиня тут же повернулась к нему:
– Ну и где она?!
– Кто?!
Вампир и сам не мог бы сказать, что мешало ему выпить кровь супруги. Ну, в первые ночи – понятно: не до того было, но сейчас-то? Сейчас?!
– Та, из-за которой меня не пускали! – прошипела эльфийка, меряя Иштвана гневным взором. Золотые волосы растрепались, несколько шпилек с черным жемчугом упало на пол, но женщина этого даже не заметила.