Вампир-самозванец
Шрифт:
– Не… подходи… – голос вышел глухой и какой-то чужой.
Я едва не отпрянул от этого страшного голубого блеска на дне её глаз. И растрескавшейся нижней губы скатилась ещё струйка крови… над которой мерцали белёсые искры… и чёрные… от одного взгляда на которых мне вдруг почудилось, что падаю в бездну… Я вздрогнул, вгляделся…
Да, грудь её совсем не вздымалась и не отпускалась от дыхания… она просто… не дышала… Неестественно бледная… словно из неё выпили всю её кровь… всю её силу… Силу?
Вздрогнул. Да, именно, всю её магическую силу выпили…
Она лежала на
Её глаз, одежда и волосы вдруг как-то поблёкли, потускнели… мигнули… затянулись лёгким туманом…
Передо мной лежал, скрючившись, рыжий кот с необычными, изумрудно-зелёными глазами…
– Тьфу, да что вы оба такие задумчивые? – проворчал Аркадий, – Ни с одним сегодня нормально не поговорить!
Я зябко поёжился, обнимая руками локти, растирая плечи.
– Да я просто пошутил насчёт Сержия! Просто пошутил…
Клод опять отвесил ему затрещину, чтоб помолчал.
– Да что вы в самом-то деле?!
Неуёмный вампир ещё долго орал, не внимая просьбам черноволосого заткнуться. И вдруг вообще на его ладони замерцала огненная стрела, неожиданно обернувшаяся шаром.
– А я вот такое заклинание знаю! Я тоже маг! – сказал он с гордостью и, слегка смутившись, прибавил, – Немного…
Самоучка, что ли?
Я уныло отвернулся. Воспоминания разбередили мне душу. Совсем не хотелось ни с кем говорить. Даже было как-то наплевать, что и он умеет магичить.
– А я ещё во как могу!
Такая мощная струя взметнулась между его рук, что я невольно отшатнулся, накрывая ладонью обожженную спину. А мощный огненный столб пропадал одним концом в земле, а другим взлетел в небеса… высоко-высоко… казалось, до самых звёзд…
– Видал! – с гордостью произнёс светловолосый.
Я едва не выругался.
– Ты спятил? – Клод сбледнул, – Её же могут заметить!
А Аркадий заржал, довольный произведённым на нас впечатлением.
Первым вздрогнул я. Потом ещё больше побледнел, почуяв, Клод…
Над ромбом, очерчивающим нашу стоянку, взмыла сияющая стена… Взмыла и… быстро опустилось.
Дюжина волшебников окружили нас. И ещё несколько прятались в тени.
– Что за?.. – от растерянности Аркадий сбился с настроя и пламя, которые бы сейчас оказалось весьма кстати, погасло.
Ядовито ухмыльнувшись, один из волшебников, ещё молодой, достал из кармана прозрачный круглый пузырёк и, уже внаглую смеясь, поднял над головой.
Кровь… вампирская кровь… и, судя по яркости сине-голубых искорок вокруг неё, отданная добровольно… Кого и как они вынудили?! И… нет, они же…
Смеясь, волшебник переступил через черту ромба.
Возможно, что магия нас теперь не спасёт… Мечи лежат в стороне от нас… Вот около них уже возник какой-то грузный волшебник, наступил ногой… Аркадий сбледнул, испуганно сглотнул… Клод и я молча извлекли кинжалы – он из сапога, я – из-под
И я вдруг понял, на что похожа магия, которой так сильно веяло от неё… магия проклятия… чёрная магия обращения… Она так сильно въелась в тело, в кровь, что уже почти неразличимой стала со стороны… остался только слабый след… слабый след старого чёрного проклятия на крови… Как… она смогла использовать магию в таком-то виде? Как… как она вообще смогла… родить Кристину?..
– Прости… Арсений… – голос её зашелестел едва слышно, – Не сберегла…
Потерянно опустился на земли вокруг неё. Землю, высыхавшую вокруг неё, трескавшуюся: жизнь леса пыталась бороться со льющимся из её крови проклятьем…
– Как?.. – только и смог выдавить я.
– Отойди… опасно…
Растерянно взглянул на неё. Волшебница… пыталась защитить меня?..
– Он… проклял… меня… – прошептала женщина ещё тише.
Молодая… совсем ещё молодая… Наверное, она была чуть старше Кристины, когда родила её…
– Муж… проклял… меня… – горькая улыбка скользнула по её губам, – Всё… было… так… краси-иво… – веки её устало сомкнулись… Мы… были… так… молоды…
Мне вдруг вспомнилась ночь… когда я за ужином слишком много сока выпил… и потом потребовалось выйти… Была безлюдная тихая звёздная ночь… И как будто силуэт на дальнем холме… девушка, расчёсывающая пальцами пряди длинных-длинных волос… Рыжих… тускло мерцавших в звёздном свете… И ещё… она пела… с моего места её голос был едва слышен:
Сколько слёз я пролила тогда, кто заметит?
Кто узнает о самых заветных мечтах?
Где же, где же, скрывается ветер?
И девчонка, совсем не знавшая страх?
Время первой любви и время терзаний,
Отзвенело оно, уплыло, смеясь, вдаль.
Я тогда так мечтала! Тогда я не знала,
Что вместе с любовью приходит печаль…
Танцевали мы с ветром, смеялись, кружились…
Как потоки воды волосы на ветру…
Тот день, когда мы с тобой подружились…
Я из памяти даже в аду не сотру…
Для чего эти все условности мира?
Для чего мне богатство? И слава зачем?
Это твоей гордости, игрушки, любимый…
Я не об этом мечтала совсем…
И я стою на перепутье… душа кричит…
Вернуться ль обратно? Уйти насовсем?
И пламя морозит в груди моей сердце…
Зачем мне в любви ты признался? Зачем?..
Её голос был такой звонкий, а песню она пела так пронзительно. И я тогда стоял, как завороженный. Вдруг она разрыдалась, закрывая ладонями лицо. И я, вздрогнув, ступил было в сторону холмов. Она вдруг подняла голову и как будто взглянула в мою сторону. Миг – и её не стало. Пропала… как будто не было её. Я всё-таки пошёл в сторону кустов. Потом побежал на холм. Но там… было пусто. Даже трава не примялась там, где сидела она. И я тогда решил, что мне просто привиделось. А утром вообще подумал, что то был просто сон.