Вампир в Атлантиде
Шрифт:
— Вы не можете связаться с вампиром, Посейдон никогда этого не позволит.
— О, так же, как атлантиец не должен жениться на человеке? Конлан, ты настоящий лицемер!
Вэн отошел на несколько шагов и сел на камень.
— Она права. И это не просто вампир, это — Дэниел, который сотни раз спасал наши жизни и жизни многих атлантийцев.
— Дэниел — вампир, — заявил Конлан сквозь стиснутые зубы. — Она — принцесса древней Атлантиды, женщина с голубой кровью правящих старейшин, которой суждено однажды стать королевой…
— Если посмеешь заикнуться о программе размножения, я
— Кстати о взрывах — я стою здесь, — на удивление весело заметил Дэниел. — Если хотите обсудить, достоин ли я быть с Серай, то можете обращаться прямо ко мне.
— Тебя это не касается, — проворчал Конлан.
— Вообще-то касается, так как не больше часа назад он помог мне избавиться от жуткой обузы — моей девственности, — сообщила Серай, чувствуя мелочную радость от возможности сообщить об этом Конлану.
Вэн снова присвистнул, но Конлан отступил на пару шагов, словно она его ножом пырнула. Верховный принц пронзил Дэниела таким гневным взглядом, что им можно было бы убить.
— Я придушу тебя голыми руками. Я… — Конлан буквально исходил яростью.
— Ты ничего не сделаешь, так как не имеешь права ни злиться, ни защищать, ни угрожать, — перебила его Серай. — Однако мне интересно узнать, что скажет верховная принцесса Райли о такой твоей реакции.
— Я веками считал, что моя обязанность — защищать вас, — наконец ответил Конлан. — Я не… не знаю, как перестать, особенно, когда думаю, что одна из наших самых опекаемых представительниц, отдается мужчине без души.
Дэниел вскрикнул, словно его ударили, но Серай не могла пока смотреть на него.
Непроизнесенные слова повисли в воздухе между нею и Конланом, бывшей девственницей и принцем, который ею пренебрег. Между ними никогда не было любви, а вот оскорбленной гордости — через край.
Эта мысль пронзила сердце Серай, и атлантийка поняла, что должна отпустить гнев. По крайней мере пока они не вернут «Императора» и не спасут дев.
Принцесса прошептала:
— Мы отвратительно себя ведем, Конлан. Я прошу прощения за себя и то, какую роль в этом конфликте сыграла моя гордость. Эти женщины зависят от нас, и каждую минуту, которую мы тратим на глупые препирательства, у них остается все меньше надежды на спасение.
Конлан заколебался, а затем поклонился ей намного ниже, чем раньше.
— Конечно, вы правы и посрамили меня своей добротой, принцесса.
Она покачала головой.
— Я уже не принцесса, прошу, называйте меня просто Серай. А сейчас нам пора.
Дэниел забросил рюкзак на плечо, а затем остановился.
— Вы ничего не сказали про Джека. Он в порядке? Аларик нашел способ ему помочь?
Конлан посмотрел на Вэна, но тот лишь пожал плечами.
— Аларик не вернулся в Атлантиду, и уж точно не с Джеком. Мы даже не знаем, пускает ли Посейдон к нам перевертышей, так что один из наших воинов, женившийся на пантере-оборотне, так пока и не приводил ее к нам. А что? Что случилось с Джеком?
Дэниел быстро рассказал им, что произошло; лица Конлана и Вэна мрачнели с каждым его словом.
— Мы должны их найти, — заметил Конлан. — Аларик необходим
— Мы обязаны помочь им, — возразил Вэн, указывала на Дэниела и Серай.
— Мы сами прекрасно справимся, а вы найдите Аларика и возвращайтесь, — сказала Серай, желая уйти, да поскорее. — Отыщите жреца, но знайте, что он никогда добровольно не оставит свою пару.
— Джека? — с удивлением переспросил Вэн.
— С ними Квинн, — пояснил Дэниел. — Аларик поклялся никогда ее не бросать, а человеческая половина Джека может никогда не вернуться… Сложно объяснить. Идите, разберитесь со всем и пошлите подмогу. Нам пора уходить.
— Я могу остаться, — предложил Вэн, но Серай покачала головой.
— Если вы не знаете, где он, то лучше вам обоим отправиться на поиски. Сделайте все возможное, чтобы найти Аларика. Он сможет защитить моих сестер, если ведьма, использующая «Императора», не отдаст аметист добровольно.
Конлан откинул голову.
— Ваших сестер? Я не знал, простите меня, Серай…
Она отмахнулась.
— Потом. Я все объясню потом. А сейчас уходите.
И побежала, будто не в силах воспротивиться мощи, к руслу ручейка, а потом дальше на северо-запад.
Вампир последовал было за ней, но Конлан метнулся наперерез, схватил Дэниела за руку и заставил остановиться.
— Наш разговор еще не окончен. Ты не можешь надеяться на будущее с принцессой Атлантиды, каким бы замечательным союзником для нашего народа ты ни был. У тебя даже нет души, чтобы провести с нею ритуал смешения душ. Дэниел, Серай заслуживает лучшего.
Молниеносным движением Дэниел вывернул принцу руку и заломил ее Конлану за спину.
— Больше никогда не прикасайся ко мне, атлантиец, если, конечно, желаешь сохранить конечность, иначе тебя ждет судьба нашего друга Райзена.
Он отпихнул Конлана в сторону и снова пошел за любимой.
— И не волнуйся, — бросил вампир через плечо, обращаясь к разъяренному принцу. — Я с тобой согласен. Серай заслуживает лучшего. Но пока что я — все, что у нее есть, и умру прежде, чем позволю кому-либо навредить ей.
Лорд Джастис, спрятавшийся за деревьями, медленно отпустил рукоятку меча. Примерно в двадцати шагах от него Конлан и Вэн вошли в портал, а Дэниел и Серай исчезли вдали. Принц был прав: вампир не обрадовался бы, заметь их рядом.
Тем хуже. Джастис проследит за парой, дождется, пока они найдут «Императора», потом заберет камень, принцессу и вернется с ними в Атлантиду прежде, чем Кили начнет по нему скучать.
И плевать, понравится Дэниелу такой поворот или нет.
Джастис взмыл в воздух, принял форму тумана и последовал за необычной парочкой в каньоны, концентрируясь на дыхании. Кили научила его техникам, помогавшим воину контролировать вспышки ярости своей непредсказуемой нереидской половинки. И так уже плохо, что вампир осмелился изнасиловать принцессу Атлантиды, но то, что он сделал это с девой, лишь несколько часов назад вышедшей из анабиоза и явно очень уязвимой, — это разъярило обе половинки, ведущие мирную войну в душе Джастиса.