Вампирески. Книга 1. Праздник крови
Шрифт:
– Эгей! – послышался голос неподалеку от них.
– Это мистер Чиллингворт, – сказал Генри.
– Эгей! – повторно крикнул доктор. – Это вы, мой друг?
– Да, я, – ответил Генри.
Мистер Чиллингворт приблизился к ним и сказал:
– Я пришел немного раньше и, чтобы не выставлять себя на обозрение у церкви, решил отправиться вам навстречу.
– Откуда вы знали, что мы пойдем этой дорогой?
– Не трудно было догадаться. Кратчайший путь от вас до церкви.
– Мне придется вернуться в особняк, – сказал мистер Маршдел.
– Вернуться? –
– Я забыл спички. У нас есть свечи, но зажечь их будет нечем.
– Не беспокойтесь об этом, – с усмешкой произнес мистер Чиллингворт. – Я никуда не выхожу без спичек собственного изготовления. Если у вас есть свечи, мы можем зажечь их в любой момент.
– Будем считать, что нам повезло, – сказал Генри.
– Еще как, – согласился Маршдел. – До особняка не меньше полмили, а я уже не тот ходок, каким был в юности. Вперед, друзья!
Они быстро зашагали по проселочной дороге. Старая церковь находилась в миле от деревни. Она была ближе к владениям Баннервортов, но почему-то с давних пор считалась деревенской. Рядом с церковью располагался небольшой сад и два коттеджа, в которых жили люди, проводившие религиозные службы и охранявшие церковные владения.
Само здание было возведено в ранне-английском стиле, причисляемом к архитектуре XII века, с одной из тех древних квадратных башен, которые строились из кремневой гальки, смешенной с цементом. Со временем этот раствор превращался в монолит такой же консистенции, как камень. Многочисленные стрельчатые окна имели какое-то отношение к витиеватому готическому стилю, но скудность орнамента делала эту связь слишком сомнительной. Здание церкви стояло в центре кладбищенского двора, который занимал не меньше половины акра.
Это была одна из самых красивых сельских церквей на многие мили вокруг. Ценители древней и колоритной архитектуры приезжали полюбоваться ею со всех уголков страны, и это строение имело заслуженную репутацию изящного образца в своем хронологическом классе и стиле.
Ныне в Кенте сохранилось лишь несколько церквей древнеримского стиля – да и те скоро снесут по наущению современных архитекторов и алчных биржевых дельцов. Вместо них тщеславные священники возведут непрочные здания, построенные на итальянский лад. Однако истинный знаток искусства еще может отыскать монументальные творения. Взять к примеру церковь в Виллесдене. Она во многом схожа с тем зданием, в которое намеревались проникнуть наши четверо друзей.
В их умах не было богохульных мыслей. Они действовали из добрых побуждений. Единственная странность их поведения объяснялась тем, что они желали сохранить посещение склепа в тайне.
К тому времени тучи сгустились и полностью закрыли луну. Когда четверо мужчин подошли к кладбищенским воротам, их окружала беспросветная мгла.
– Ночь нам благоволит, – прошептал своим спутникам Генри. – Возможно, нас никто и не заметит.
– А как мы проберемся внутрь? – спросил доктор,
– Двери закрыты на замки, – сказал Джордж.
– Что же нам делать?
– Я предлагаю вынуть одно из мозаичных стекол в каком-нибудь нижнем окне, – ответил Генри. – Тогда, просунув руку, я мог бы дотянуться до щеколды и открыть оконную раму. Затем мы проберемся в церковь.
– План хорош, – согласился Маршдел. – Не будем терять времени.
Они обошли церковь и выбрали ближайшее к углу окно – там, где огромный контрфорс выступал в сторону кладбища.
– Ты сможешь сделать это, Генри? – спросил Джордж.
– Да, я знаю, где запоры. Подсади меня немного, и все будет в порядке.
Джордж выполнил просьбу брата, и Генри отогнул ножом края свинцовой оплетки, которая удерживала одно из мозаичных стекол. Он выковырял стекло из оплетки и передал его Джорджу.
– Держи. Когда мы будем уходить, я вставлю его обратно. Никто даже не заметит, что мы пробирались в церковь.
Пока Джордж прятал стекло в траве, Генри открыл раму. Доступ в здание оказался на удивление легким.
– Странно, что при такой плохой защите церковь ни разу не грабили, – сказал мистер Маршдел.
– На самом деле в этом нет ничего странного, – ответил мистер Чиллингворт. – Просто грабителям здесь нечем поживиться.
– Ну да?
– Тут нет ничего ценного. Конечно, кафедра проповедника покрыта потертым вельветом, но за исключением его и старого сундука, в котором, как я знаю, осталось лишь несколько книг, ворам здесь нечего брать.
– Да, за таким добром сюда не полезут.
– Вперед, – поторопил их Генри. – Будьте осторожны. От подоконника до пола около двух футов.
Когда его спутники пробрались внутрь, Генри закрыл изнутри раму на шпингалет.
– Теперь осталось пробраться в склеп, – сказал он своим друзьям. – Надеюсь, небеса простят меня за осквернение могилы моих предков, но я делаю это по вполне достойной причине.
– Да, разгадывать секреты гробниц – это нехорошее занятие, – заметил Маршдел.
– Все это вздор, – ответил доктор. – Какие секреты могут быть у могил?
– Но, сэр…
– Нет, мой друг, смерть – это неизбежный для нас удел, и он должен рассматриваться с философской точки зрения. В могиле нет никаких секретов, кроме того, о котором не принято говорить.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду тот неприятный факт, который мы вскоре раскроем.
– И что это за факт?
– Отвратительный запах разложившейся плоти. Больше, насколько я знаю, у могил секретов не имеется.
– Ваша профессия делает вас скептиком в таких вопросах.
– И очень хорошо, что делает. Если бы все люди видели в мертвом теле нечто ужасное и отвратительное, то хирургия потеряла бы смысл, а самые жуткие преступления оставались бы безнаказанными.
– Если мы сейчас зажжем свечу, нас могут заметить, – сказал Генри. – В церкви много окон.