Вампиррова победа
Шрифт:
— У него такой вид, как будто он только что бежал из тюрьмы. — Бернис поежилась. — Мне он совсем не нравится.
— М-м-м... — мечтательно согласилась Электра. — Есть в нем, однако, что-то неотразимое. Ловишь себя на том, что смотришь на него во все глаза?
— На мой взгляд, он похож на монстра. Он, наверное, грабитель.
— Во всяком случае, он приносит пользу, учитывая, что Джим снова не удосужился явиться.
— Кто он?
Электра пожала плечами.
— Он просто появился у двери и попросил работы в обмен на жилье.
Бернис потрясенно
— Ты ведь не собираешься позволить ему остаться здесь?
— Почему бы и нет?
— Он же уголовник.
— Ну-у, может быть. Но он может стать занимательным развлечением посреди вселенской скуки.
— Забавным? — нервно рассмеялась Бернис. — Ты шутишь, правда?
— Моя дорогая, я совершенно серьезна. Ты видела шрамы у него на лице? А эти тату? Это ли не мужчина в его естественном первородном состоянии?
— Электра, он похож на дикого зверя. Почему, скажи на милость, ты собираешься позволить ему остаться в гостинице?
— Уверена, что смогу что-нибудь придумать, — улыбнулась она все той же заговорщицкой улыбкой.
Бернис была в смятении. Ей пришло в голову, нет ли безумной — причем самоубийственно безумной — черты в столь утонченном в остальном характере Электры.
— Прошу тебя, Электра. Отошли его. Ты только посмотри на него. Разве ты не видишь, что он опасен?
— М-м-м, я знаю, что он опасен. Теперь возьми себя в руки. девочка. Вот он идет.
6
Он открывает дверь ногой. Ящики, полные бутылок пива, он держит с такой легкостью, будто набитые пером подушки. Две женщины в кухне глаз от него не могут отвести. Высокая в кожаных штанах улыбается. Волосы у нее такие черные, что почти синие. Вторая с синим лаком на ногтях, кажется, испугалась.
У них есть все основания бояться. Черт их разберет, этих сучек.
— Куда ящики поставить? — бормочет он.
— Вот здесь, у холодильника, — все еще улыбаясь, отвечает высокая.
Он знает, она собирается спросить, как его зовут. Знает еще, что она позволит ему остаться. Он понятия не имеет, с чего это он это знает наверняка. Так же, как знает, что сегодня пятница, а завтра будет суббота. Просто знает, и все.
Имя?
И какое же имя назвать?
Он ставит ящики. Звенят бутылки. Пиво — моча. И почему его пьют? Все спиртное — моча. Люди прячутся за выпивкой, как крысы заползают от собак в норы.
— Прекрасно, большое спасибо, — говорит долговязая сука. — О, да у вас рука в крови. Вы поранились?
— Нет, — бросает он. Кровь не его.
— Что за совпадение, — улыбается сука. — В один и тот же день в мою гостиницу являются двое мужчин, и у обоих — руки в крови. Как полагаете, это знамение?
Взгляд его стекленеет. Он не улыбается и, конечно, не намерен отвечать.
— Прекрасно. — Она по-прежнему улыбается, но улыбка теперь выглядит натянутой.
Неожиданно у него в голове возникают слова: «Что ж, спасибо за помощь. Вы нас просто спасли. Могу я предложить вам выпить, мистер э?..»
По
Все еще улыбаясь, высокая сука говорит:
— Что ж, спасибо за помощь. Вы нас просто спасли. Могу я предложить вам выпить, мистер э?..
Так вот, давать имена людям, машинам, местам — дело важное. Он это знает. В муниципальном доме была одна тетка, которая давала имена своим машинам. Это его прикололо. Вот она — истинная власть. Только те, у кого власть, могут давать имена. Он был прав насчет тетки. Ее потом выбрали главой профсоюза. Тогда она купила себе новый «BMW», и ему тоже дала имя. Этот урок он крепко запомнил. Если у тебя есть власть давать имена, в твоей власти сделать что угодно. Он хотел дать новые имена городам и рекам. Имена, которые проживут тысячи лет. Люди, назвавшие этот город, были сильны. Обладали властью над жизнью и смертью. Это он одобрял. Такая власть хороша.
А потому, где бы он ни оказался, в каждом городе он давал себе новое имя. На этот раз даже выдумывать не пришлось. Имя врезалось в него как пуля.
Вот так, из ниоткуда.
Будто молнией ему в голову забросило.
— Простите, что не расслышала вашего имени. — Долговязая тетка начинала нервничать под его стеклянным взглядом. А что до маленькой сучки с синим ногтями... ну надо же, она просто оцепенела от страха.
Улыбнись дамам, сказал он себе, пусть они почувствуют себя комфортно. Он растягивает губы в улыбке, приправляя ее лишь крохой тепла.
— Меня зовут Джек, — сообщает он им. — Джек Блэк.
— Благодарю вас, мистер Блэк. Я Электра Чарнвуд. — Высокая сука протягивает ему руку. Надо же, а она храбрая. — Да, у нас есть отдельное помещение над каретным сараем. Вы можете им воспользоваться, конечно, в том случае, если согласитесь быть нашим новым кладовщиком.
Он видит, как вторая, та, с синими ногтями, бросает на свою подругу взгляд полный ужаса.
Теперь он слышит, как голос в ее голове тараторит, как испуганный воробей: Электра, нет. Ты не в своем уме, ты совсем ума лишилась. Не позволяй этому уголовнику оставаться. Он безобразное чудовище. Он будет красть. Он будет ввязываться в драки. Что бы ты ни делала, не оставляй его; он принесет беду.
Она, конечно, права, холодно думает он. Куда бы я ни пришел, со мной беда. Но уже поздно. Слишком поздно. Я здесь, чтобы остаться.
7
Джейсону Морроу ничего не видно в кромешной тьме. Свет погас в тот момент, когда он открыл дверь.
Но он чувствовал чье-то присутствие, чье-то живое дыхание. Человек пришел сюда за тем же, за чем и он.
Он знал, что оба они понимают правила игры.
Здесь они, чтобы совершить сексуальный акт. И нет необходимости видеть лица партнера или слышать его голос. Сейчас последует неловкая возня, ощупывание, потом тот, кто окажется сильнее, вставит первым.