Вампирша
Шрифт:
Дженни достала телефон, но в этот момент за её спиной раздался голос:
— Дженни Дженкс? Вы арестованы, пройдёмте с нами.
— Нет! — выкрикнула Дженни, резко оборачиваясь и видя перед собой отряд полицейских. Её уже немолодые черты лица исказила гримаса ярости, — Вы не имеете права! Вы за это ответите! Мой муж вас уничтожит! Вы не можете так со мной поступить! Я не хочу! Подождите неделю, и я сама к вам приду! Я должна стать вампиром! Постойте! Нет! Я выйду из тюрьмы уже старухой! Вы должны меня понять!
Дженни сама не заметила, как от угроз перешла к мольбам, но уводившие её полицейские были глухи к её стенаниям.
Часть 3.
Всю неделю, прошедшую с того момента, как они проникли в лабораторию, Ильга зверски уставала и не высыпалась несмотря на свою вампирскую сущность и потребность во сне всего пару часов в сутки. С выходом первых разоблачительных статей на них всех обрушилось столько работы, что проще было бы ещё пару лабораторий ограбить: к этой вылазке они хотя бы готовились, а вот к последующему объёму работ оказались не готовы.
Лори с друзьями, которых тоже пришлось посвятить в некоторые подробности операции, снабжали освобождённых из плена людей провизией и медикаментами, Джоус с коллегами допрашивали их и, заодно, обеспечивали охрану. Разгин — бывший начальник Ильги и нынешний — Джоуса, когда увидел все доказательства, встал на их сторону, а вместе с ним — и всё отделение полиции Ниабрика. Таким образом, полицейские уже в трёх городах — Ниабрике, Сигмалине и Колгове — были в курсе аферы с лабораториями, и немало поспособствовали тому, чтобы ситуация не остановилась на уровне разоблачительных статей, а перешла в судебно-правовое поле.
Пока мужчины готовили материалы для суда, выстраивая линию обвинения и проводя следственные мероприятия, Ильга отвлекала внимание от этих приготовлений и поддерживала интерес общественности, выполняя отведённую ей задачу. По задумке Ильга раскрыла свою вампирскую сущность одному крупному изданию, и с тех пор её не оставляли в покое. Она давала интервью, рассказывала о своей работе в полиции, ездила с репортёрами в «Вешние ключи», где они общались со старостой спасённой деревни, пока сама Ильга пила чай с пирожками в доме Любовиры и Карима. Потом были интервью с комиссаром вольных охотников Марузом Деем и с начальником ОБВ города Колгова Саврелием Ким, которые дали Ильге блестящую характеристику, а начальник полиции ещё и добавил, что будет рад видеть Ильгу на работе в своём отделе. На что Разгин возмутился, и следующим вышло интервью, в котором он уверял, что Ильга — ценный сотрудник, которого он не намерен отпускать.
Ильга рассказывала о том, при каких обстоятельствах произошло её инфицирование (репортёры отыскали ту спасённую девочку, и она всё подтвердила), какие меры она предприняла для того, чтобы обезопасить окружающих на время, пока испытывала трёхдневный безумный голод. За её историей, затаив дыхание, следили миллионы людей и сотни вампиров — для многих из них, особенно тех, кто живёт в городах, стало откровением то, что можно пить кровь животных.
Немало поспособствовала изменению отношения к вампирам история Биллис, которую та рассказала на камеру, поддерживая свой огромный живот — ей со дня на день уже надо будет рожать. Столько десятилетий в обществе культивировался ужас и отвращение к образу жизни вампиров, а тут — история о том, как вампиризм изменил жизнь девушки к лучшему, помог обрести любовь и семью! Ильга усмехнулась про себя: когда-то она мечтала свернуть шею тем, кто романтизирует вампиризм, а теперь сама способствует его романтизации.
После того как, благодаря Биллис, женщины всего мира узнали, что вампиры могут иметь детей, в эфир вышел репортаж о том, как в лабораториях издевались над беременными вампиршами. В сюжет вошёл отрывок видео, где Ильга освобождала пленников из вивария, среди которых были две вампирши, потерявшие своих детей в ходе экспериментов, а также измученная вампирша с ребёнком, которая
А малыш Земиры оказался особенным: вампиром он был только наполовину, а на вторую половину — человеком. Естественным путём рождение таких детей невозможно, однако учёные постарались и смогли создать зародыши искусственно, после чего три таких зародыша подселили в тела вампирш, а ещё три — в тела человеческих женщин. Все человеческие женщины погибли, ни одна не сумела выносить плод, а вот с вампиршами произошла обратная история: у двух из трёх произошёл выкидыш, и только одна сумела выносить и родить ребёнка. Ребёнок этот оказался совершенно уникальным: он никого не сможет обратить, но сам при этом регенерирует в разы лучше, чем обычные люди и, вероятно, проживёт намного дольше, чем положено человеку. Таким образом, учёным всё-таки удалось создать вечно молодое условно-бессмертное существо, без зависимости от употребления крови и не представляющее опасности для окружающих. Вот только такой результат не устраивал заказчиков: они хотели бессмертия для себя, а не для кого-то другого, а потому ребёнок был обречён, а его кровь послужила бы для дальнейших экспериментов. Вовремя Ильга с командой вмешались.
Ну а потом… Потом состоялся суд — первый из череды судебных процессов над всеми замешанными лицами. Правительство в полном составе ушло в отставку, все высокопоставленные чиновники подверглись проверке на вампиризм, многие из них сбежали ещё до проверки. Всё новые и новые виновные выявлялись на каждом процессе. В итоге от прежней верхушки власти почти никого не осталось. Надо ли говорить, что в новое правительство вошли те, кого продвигало вампирское сообщество? На волне стремительно меняющегося отношения к вампирам были приняты новые законы, в частности:
— Люди и вампиры стали равны перед законом. Вампиризм сам по себе перестал считаться преступлением, а вампир — преступником по умолчанию. Судили и наказывали только тех, кто нарушал закон, нападал на людей, убивал или насильно обращал.
— За принуждение человека пожертвовать свою кровь вампиру — тоже было назначено наказание. Зато на сдаче крови теперь можно было неплохо заработать: если для донорства крови необходимо отсутствие ряда заболеваний, то вампирам всё равно, в каком состоянии человек, который даёт ему кровь. Конечно, тут же активизировались алкоголики и наркоманы, и прочие антисоциальные элементы — ну зато хоть вампиры будут сыты и никого не убьют ради пищи.
Однако обществу требовалось время, чтобы принять вводимые изменения: люди по-прежнему боялись вампиров, и, надо сказать, небезосновательно.
Поэтому правительство вело строгий учёт вампиров, а каждый, кто желал пройти инфицирование и стать вампиром, должен был подать официальную заявку, и только после одобрения заявки, человек проходил процедуру обращения в специально оборудованной камере под присмотром врачей и охраны. Это было сделано для того, чтобы не допустить бесконтрольного перерождения и возможных жертв со стороны новообращённых вампиров. Понятное дело, что пока ещё мало кто соблюдал это требование, и проследить за его выполнением было достаточно трудно: никто не знал, сколько на самом деле в мире сейчас вампиров. Работа полиции по отлову обратившихся по-прежнему была востребована.