Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови
Шрифт:
— У меня не так уж много времени, Джо. Я пришел сказать тебе…
— Пропихивай сюда свою волосатую задницу и выпей со мной, а не то я выйду и сам тебя притащу.
— Хорошо, — согласился Зев. — Я войду, но пить не буду.
Он спрятал велосипед за мусорным баком и протиснулся в окно. Отец Джо помог ему спуститься на пол. Они обнялись, хлопая друг друга по спине. Отец Джо был выше ростом, гигант по сравнению с Зевом. При росте шесть футов с четвертью он казался выше на десять дюймов, в свои тридцать пять выглядел моложе на много лет; у него была мускулистая фигура, густые каштановые волосы и — в лучшие дни — ясные голубые глаза.
— Ты поседел, Зев, и похудел.
— Сейчас не так уж легко доставать кошерную пищу.
— Любая пища сейчас становится редкостью. — Дотронувшись до креста,
Зев пощупал бахрому, высовывающуюся из-под рубашки. Старые привычки легко не умирают.
— Знаешь, я даже немного привязался к нему.
— Так чего тебе налить? — спросил священник, обведя жестом ряды ящиков с алкогольными напитками. — Мой личный запас. Назови свой яд.
44
Цицит — кисти, прикрепляемые к четырем углам талиса — полотнища, в которое облачаются евреи во время утренней молитвы.
— Я не хочу пить.
— Ну давай, ребе. У меня здесь есть самая настоящая «Столичная». Ты обязан выпить хотя бы один глоток…
— Зачем? Потому что ты решил, что нельзя пить в одиночку?
Отец Джо улыбнулся:
— Туше!
— Ладно, — согласился Зев. — Bissel. [45] Я выпью один глоток при условии, что ты не сделаешь ни одного. Потому что я хочу поговорить с тобой.
Священник мгновение обдумывал это предложение, затем потянулся за бутылкой.
45
Чуть-чуть, немного (идиш)
— Договорились.
Он щедро налил водки в бумажный стаканчик и протянул Зеву. Тот отхлебнул. Он редко пил спиртное, а когда все же решал выпить, предпочитал ледяную водку прямо из холодильника. Но эта оказалась вкусной. Отец Кэйхилл уселся обратно на ящик виски «Джек Дэниелс» и сложил руки на груди.
— Nu? [46] — спросил патер, пожав плечами, словно Джеки Мэйсон. [47]
Зев не мог не рассмеяться:
— Джо, я по-прежнему подозреваю, что у кого-то из твоих предков в жилах текла еврейская кровь.
46
см. сноску 39
47
Мэйсон Джеки (р. 1931) — американский комик.
На минуту он ощутил легкость, почувствовал себя почти счастливым. Когда же он в последний раз смеялся? Наверное, целый год назад; да, за их столиком в задней части гастронома Горовица, как раз перед историей в приходе Святого Антония и задолго до появления вампиров.
Зев вспомнил день их знакомства. Он стоял у прилавка Горовица и ждал, пока Юссель завернет ему заказанную stuffed derma, [48] когда вошел этот молодой гигант. Он был намного выше всех присутствовавших раввинов, выглядел чистокровным ирландцем, словно один из членов «Paddy's Pig», [49] и носил воротничок католического священника. Он сказал, что, по слухам, это единственное место на всем побережье Джерси, где можно достать приличный сэндвич с солониной. Он заказал порцию и весело предупредил, что лучше бы ему оказаться хорошим. Юссель осведомился, что он знает о хорошей солонине, на что священник ответил, что он вырос в Бенсонхерсте. [50] А около половины присутствовавших в тот день у Горовица — да и во все остальные дни, если уж на то пошло, — были родом из Бенсонхерста, и не успел священник оглянуться, как все принялись расспрашивать его, знает ли он такой-то магазин и такой-то гастроном.
48
Мясное
49
«Paddy's Pig» — американский ансамбль ирландской музыки.
50
Бенсонхерст — рабочий квартал в Нью-Йорке, в Бруклине.
Затем Зев сообщил патеру — со всем должным уважением к стоявшему за прилавком Юсселю Горовицу, — что лучшие в мире сэндвичи с солониной делают в иерусалимском магазине деликатесов Шмуэля Розенберга в Бенсонхерсте. Отец Кэйхилл ответил, что он там бывал и согласен на сто процентов.
И тут Юссель подал ему сэндвич. Когда священник откусил огромный кусок солонины с ржаным хлебом, tummel, [51] обычный в магазине кошерной еды в обеденное время, смолк, и у Горовица стало тихо, словно в shoul [52] воскресным утром. Все смотрели, как ирландец жует и глотает. Подождали. Внезапно на его лице появилась эта широченная ирландская улыбка.
51
Шум, суета (идиш)
52
Синагога (идиш)
— Боюсь, что мне придется изменить свое мнение, — сказал он. — Горовиц из Лейквуда делает самые лучшие в мире сэндвичи с солониной.
Под звуки аплодисментов и дружеского смеха Зев отвел отца Кэйхилла к заднему столику, который затем стал их обычным местом, и сел рядом с этим сдержанным и притягательным иноверцем, который с такой легкостью завоевал симпатию полного зала незнакомых людей и доставил такую mechaieh [53] Юсселю. Он узнал, что молодой священник — новый помощник отца Пальмери, настоятеля католической церкви Святого Антония, находившейся в северной части Лейквуда. Отец Пальмери служил здесь многие годы, но за это время Зев всего лишь пару раз видел его. Он принялся расспрашивать отца Кэйхилла — который хотел, чтобы его называли Джо, — о жизни в Бруклине, и они проговорили целый час.
53
Радость, удовольствие (идиш)
В течение последующих месяцев они так часто сталкивались у Горовица, что решили регулярно встречаться и обедать вместе по понедельникам и четвергам. Эти встречи продолжались не один год; они обсуждали религию — о, эти богословские дискуссии! — политику, экономику, философию, жизнь вообще. Во время этих обедов они решали большую часть мировых проблем. Зев был уверен, что они решили бы их все, если бы скандал в церкви Святого Антония не привел к изгнанию отца Джо из прихода.
Но это было в другом измерении, в другом мире. В том мире, который существовал до вампиров.
Зев покачал головой, размышляя о нынешнем положении отца Джо в пыльном подвале винной лавки Мортона.
— Это насчет вампиров, Джо, — начал он, сделав еще глоток «Столичной». — Они захватили Святого Антония.
Отец Джо фыркнул и пожал плечами:
— У них теперь численный перевес, Зев, не забывай об этом. Они захватили все. А почему приход Святого Антония должен отличаться от всех прочих приходов мира?
— Я не имел в виду приход. Я имел в виду церковь.
Глаза католического священника слегка приоткрылись.
— Церковь? Они захватили само здание?
— Каждую ночь, — ответил Зев. — Они приходят туда каждую ночь.
— Это же святое место. Как им это удалось?
— Они осквернили алтарь, уничтожили все кресты. Церковь Святого Антония — больше не святое место.
— Очень плохо, — отозвался отец Джо, опустив взгляд и печально качая головой. — Это была красивая старая церковь. — Он снова взглянул на Зева. — А откуда ты знаешь, что происходит в приходе Святого Антония? Это не так уж близко от твоей общины.