Вампиры и зомби. Все о живых мертвецах
Шрифт:
Десять лет назад у Халлгейра погибла жена, и в ее гибели он винил себя: женщина упала в воду, помогая мужу выбирать сети, а он не смог спасти ее. С тех пор никто не видел улыбки на лице рыбака.
Но вот люди стали замечать, что Халлгейр меняется: всегда стройный, он вдруг сгорбился, глаза его потускнели, а при ходьбе он начал по-стариковски шаркать ногами. Поначалу соседи пытались расспрашивать мужчину — не заболел ли? Но после того, как он несколько раз молча проходил мимо, обиделись и оставили его в покое.
А вскоре по деревне разнеслась весть: в доме Халлгейра появилась женщина.
Люди посудачили — откуда, мол, взялась эта девушка со светлыми прозрачными глазами и длинными косами, но, поскольку узнать им ничего не удалось, вскоре успокоились. В конце концов, главное, что их односельчанин теперь не один и, может быть, вскоре пройдет его странная болезнь, да и характер станет получше, таким, как был при прежней жене.
Однако дни скользили за днями, а рыбак все больше мрачнел и все сильнее сутулилась его спина — так, словно кто-то давил на нее сверху, прижимая к земле. Видно, не принесла радости и душевного покоя своему мужу молодая жена. Впрочем, история ее появления в доме Халлгейра была очень странной…
А дело было так. Стали сниться рыбаку каждую ночь страшные сны. В этих снах приходила к нему погибшая жена и бросала ему в лицо горькие слова: якобы он нарочно утопил ее в соленой морской пучине. Халлгейр уже стал бояться ночей и, когда над землей сгущались сумерки, зажигал лампу и все свечи, что были в доме, стараясь как можно дольше не засыпать.
И вот однажды, изо всех сил борясь со сном, Халлгейр увидел, как из щели стены прямо над его постелью появились длинные тонкие пальцы. Эти пальцы, казалось, искали кого-то. Рыбак вскочил с постели и плеснул в щель горячим жиром. Пальцы исчезли, словно растаяли, а вслед за этим Халлгейр увидел стоящую посреди комнаты юную девушку — такую тонкую и беленькую, что она казалась сотканной из морского тумана. «Кто ты и откуда?» — удивился мужчина. «Не знаю», — тихо прошептала в ответ незнакомка.
Утром Халлгейр увидел, что девушка лежит рядом с ним на постели. Поразмыслив, он предложил ей стать его женой.
Вскоре соседи заметили, что на еще недавно бледных щеках жены Халлгейра заиграл румянец, и сама она не была уже такой тоненькой, как поначалу. А вот муж, наоборот, постепенно бледнел, а глаза горели нездоровым огнем. Глядя на Халлгейра, жена как-то странно улыбалась.
Каждый раз, вернувшись с моря и сидя у домашнего очага, Халлгейр пил пиво и задавал жене один и тот же вопрос: «Кто ты и откуда взялась?» Но женщина всегда тихо отвечала: «Не знаю». И вот однажды, услышав этот ответ, муж вдруг пришел в ярость. «Ах, ты не знаешь?! — закричал он. — Зато я знаю! Ты пришла из этой щели в стене, в нее и убирайся!» — и он сковырнул со стены затвердевший жир. Его жена задрожала, начала таять в воздухе, а потом, превратившись в белое облако, устремилась к щели в стене и навсегда в ней исчезла.
Норвежцы считают, что их соотечественник, живший несколько веков назад, стал жертвой хозяйки ночных ужасов, которая
О хозяйке ночных ужасов говорят многочисленные скандинавские легенды. Чтобы не дать ей выпить свою жизненную силу, нужно не отворачиваться от людей и жить в мире с соседями. И даже если вы не боитесь нечистой силы, выжить на Севере в одиночку почти невозможно…
Глава 6
ЧЕРНАЯ ВДОВА
Сколько себя помнила жительница Абакана Клавдия Ивановна Сухорукова, ей всегда нравились представители противоположного пола. Вначале мальчики, затем юноши, а после — мужчины. И те отвечали ей не меньшим интересом.
К ней — шустрой черноглазой девчушке — липли все мальчишки окрестных дворов, в школе настойчивые знаки внимания оказывали старшеклассники, а в институте благоволили убеленные сединами профессора. Бабка Клавдии, Матрена Серафимовна, как-то раз, глядя в выразительные глаза своей тринадцатилетней внучки, спросила с грустью: «Скольких же мужиков ты сведешь с белого света?» Тогда Клавдия не поняла истинного смысла этих пророческих слов, но позже они не раз звучали в ее голове печальным напоминанием ее сложной судьбы.
Семья Сухоруковых жила бедно. Главной кормилицей была мама Клавдии, Софья Федоровна, работавшая в столовой домостроительного комбината. Отец постоянно болел и в 41 год умер от острой почечной недостаточности. Клавдии тогда исполнилось 16 лет. Софья Федоровна несколько раз пыталась выйти замуж, однако все мужчины, появлявшиеся в их доме, довольно быстро уходили из ее жизни. Матрена Серафимовна, жившая с ними, постоянно пилила дочь, считая ее виноватой во всех семейных проблемах.
Замуж Клавдия вышла в 21 год за мужчину, который был старше ее на семь лет, имел собственную квартиру, положение в обществе и престижную работу. Муж (звали его Андрей) любил ее безумно, в отличие от своей матери, считавшей выбор сына весьма неудачным. Она еще на свадьбе произнесла мрачный тост, пожелав Андрею, чтобы тот из-за жены не лишился главного в своей жизни. Чего именно — она умолчала. Но, видимо, материнское сердце оказалось очень чутким. Позже она старалась как можно реже видеться с «горячо любимой» снохой и вместе с тем души не чаяла во внучке, которую Клавдия родила через год после их свадьбы с Андреем.
Правда, радость от рождения дочки Даши была омрачена смертью бабки Матрены Серафимовны, умершей в один день и час вместе с появлением на свет крохотной Дашеньки. Именно тогда у Клавдии мелькнула мысль о некоей мистической связи этих двух фактов.
Дашенька оказалась точной копией Клавдии — такая же черноглазая, шустрая, любившая всегда быть в центре внимания. Ее кумиром был отец, который проводил с девчушкой все свободное время. Однако когда Даше исполнилось четыре года, в семье Клавдии прозвучал первый тревожный звонок — Андрея увезли с обширным инфарктом в больницу.