Вампиры в большом городе
Шрифт:
И облизнулась.
Остин отступил:
– Все в порядке, только маленький укол.
Глаза леди Памела сверкали:
– Давайте я поцелую ранку, чтобы вам стало легче, - она потянулась к его руке.
Остин отшатнулся.
Вампирша оскалилась:
– Только немного попробую.
– Снято! – Дарси встала между ними.
– Памела, иди на этаж для слуг и там… перекуси. Сразу почувствуешь себя лучше.
Та посмотрела долгим взглядом на Дарси, потом фыркнула:
– Для тебя – леди Памела, -
Дарси выдохнула с облегчением:
– Адам, почему бы тебе не пройти со мной? В домике у бассейна есть аптечка.
Он хмуро посмотрел на девушку:
– Мне не нужна первая помощь.
Она взглянула на операторов:
– Ребята, отправляйтесь в бильярдную. Леди Памела продолжит, как только перекусит.
Те послушно направились к лестнице.
– Пошли, - Дарси потянулась к руке Остина.
Он отступил. Девушка нахмурилась:
– Ну пойдем со мной, пожалуйста.
Остин посмотрел в сторону. Даже видеть ее было больно, но как он мог оплакивать смерть любимой, если она продолжала мелькать у него перед глазами?
– Все в порядке, к тому же ты не несешь ответственность за проколы кожных покровов, помнишь?
Дарси фыркнула:
– Это правда, но мне не хотелось бы, чтобы ты поранился.
«Слишком поздно». Он уже испытывал самую большую сердечную боль, которую когда-либо мог себе представить.
– Сюда, - она махнула по направлению к домику у бассейна.
Остин неохотно пошел за ней. Они прошли мимо бассейна, и взгляд Остина упал на джакузи. Проклятье.
Дарси посмотрела на него с беспокойством:
– Ты вел какой-то странный разговор с леди Памелой.
О продолжительности ночей? Дарси начала подозревать, что он знает о вампирах? Или, что он знал о ней? Ну и пусть. Она дала ему себя целовать. Интересно, на какой стадии их отношений она собиралась признаться, что уже мертвая?
– Я ей баки заливал.
Брови Дарси поползли вверх:
– Зачем? Ты внезапно захотел выиграть конкурс и деньги?
– Да мне плевать на деньги. На самом деле я вообще начинаю задумываться, что я тут до сих пор делаю.
Она открыла дверь в домик:
– Я думала… - девушка прикрыла глаза на секунду. – Наверное, я ошибалась.
Она думала, что он ею увлекся? Да так и было, черт возьми, пока не узнал правду. Остин зашел в домик, главная комната которого была одновременно гостиной и кухней. Белая плетеная мебель стояла тут и там, на ней валялись подушки с тропическими рисунками. Бумаги Дарси лежали на кухонном столе. Прошлой ночью, по дороге к бассейну, он пробрался сюда и спрятал камеру над входной дверью. И до сих пор не включал. Последнее, чего ему хотелось, так это наблюдать, как Дарси пьет кровь или засыпает мертвым сном.
– Сюда, - девушка прошла в маленькую кухню. Вся техника состояла из холодильника и микроволновки. Дарси включила воду.
– Иди
Остин опустил руку под холодную воду, девушка протянула полотенце:
– Что-то не так, я в этом уверена. Ты даже не смотришь на меня.
Он пожал плечами и вытер руки.
– Тебе и правда не нравятся женщины, которые носят брюки?
– Я просто сказал леди Памеле то, что она хотела услышать.
Дарси напряглась и хмуро посмотрела на него:
– Это то, что ты обычно делаешь? Говоришь женщинам то, что они хотят услышать?
Он кинул полотенце на стол:
– Мне надо идти.
– Тебе нужен пластырь, - она открыла аптечку.
– Да не нужно мне ничего! Это просто хренотень какая-то.
В глазах девушки промелькнул гнев:
– Ты сейчас про палец говорил или про себя? – она открыла упаковку с пластырем.
Остин просто кипел от бешенства. Черт возьми, он же не знал, что она мертвая, когда начал за ней ухлестывать. Но Дарси-то знала. Она должна была его остановить.
– Дай сюда палец, - девушка потянулась к его руке.
Остин отступил:
– Дай мне пластырь.
Она швырнула упаковку на стол:
– Ну и пожалуйста, заклеивай себя сам.
– Ну и заклею.
Дарси посмотрела на него:
– Я тебя не понимаю. Ты задаешь мне вопросы и говоришь так, будто слишком много знаешь.
– Тебе только кажется.
– Да? Я все время слышала от тебя, что должна довериться и рассказать тебе свои тайны, но, как только я решила, что могу это сделать, ты отворачиваешься от меня.
Остин заскрипел зубами:
– Я не ушел, я все еще здесь.
– Ты не дотрагиваешься до меня, даже не смотришь в мою сторону. Что случилось?
Он наконец приклеил пластырь:
– Ничего. Я… решил, что у нас ничего не получится.
– Ты решил? Я не имею права голоса?
«Нет, ты уже мертвая».
– До свидания, - он направился к двери.
– Адам! Почему ты так со мной?
Он остановился у двери и обернулся. Сердце сжалось в его груди. Проклятье, глаза Дарси были полны слез, и это он заставил ее плакать. «Мертвые женщины не плачут».
Дарси подошла к нему:
– Если ты у нас такой чувствительный эмпат, скажи, что я сейчас чувствую?
По ее щеке скатилась слеза, и это почти разорвало его сердце. Остин отвернулся:
– Я не могу.
– Не можешь это почувствовать? Или не можешь признать, что именно ты причинил мне всю эту боль?
Он вздрогнул, как от удара:
– Мне жаль.
Остин ринулся к лестнице, но понял, что пока не может видеть вампиров, так что свернул к оранжерее, чтобы побыть в одиночестве. Уселся на скамейку и закрыл лицо ладонями. Как он мог признать, что причинил боль Дарси? Мертвецы не чувствуют боль. Они не плачут. Не выглядят так, как будто ты разбил им сердце.