Вампиры замка Карди
Шрифт:
– Значит, Лизе-Лотта может быть использована, как материал, – прошептала Магда, искоса поглядывая на Курта.
– Не говорите глупостей, Магда. Вы прекрасно знаете, какую ценность представляет для меня Лизе-Лотта! Я старый человек. Очень старый. Я нуждаюсь в постоянном уходе. А какой наемный работник сможет дать мне столько самоотверженной заботы, сколько дает мне она? Какой наемный работник будет столь внимателен и проявит столько ответственности, чтобы помнить все, что мне необходимо в путешествии или в случае обострения какой-либо из моих болезней. Нет уж, фрау фон Далау, – усмехнулся доктор Гисслер. – Заботливая
– Надеюсь, фрау Шарлотта не будет участвовать в экспедиции? – подал голос Курт.
Магда скрипнула зубами. Ну, почему он всегда произносил имя этой бесцветной дурочки с таким почтением, даже с… С любовью?!
– Разумеется, поедет. И я только что объяснил вам, почему, – ответил Гисслер.
– Но это же может быть опасно! Вы не вправе подвергать ее жизнь такому риску! – возмутился Курт.
– Я не вправе подвергать свою жизнь такому риску… Риску остаться на месяц, если не на более долгий срок, без должного ухода! И вообще, молодой человек, меня ваше мнение по данному вопросу не интересует! – сварливо ответил доктор Гисслер. – Но не тревожьтесь особенно. По уже изложенным выше причинам, я буду беречь Лизе-Лотту. К тому же я сомневаюсь, что вампиры ею заинтересуются. Лизе-Лотта – не девственница, – продолжал доктор Гисслер, обернувшись теперь уже к Магде. – И у нее слабое здоровье. А мы не знаем, как повлияет на вампира, если он станет питаться кровью больного человека. Вы сами, Магда, в этом смысле гораздо лучше подходите в качестве донора. Вы тоже, конечно, не девственница… Но вы красивы и у вас идеальное здоровье.
– Вы хотите девственницу? Я привезу вам… Девственницу с чистой кровью. Для завершающей стадии эксперимента! – коварно улыбнулась Магда.
– Надеюсь, это ваша очередная шутка? – угрюмо спросил Отто Хофер.
– Нет, профессор. Это не шутка. Я давно собиралась это сделать… Это будет забавно… Но позвольте мне пока умолчать о подробностях. Я хочу, чтобы все было сюрпризом!
– Господа! Фрау фон Далау! – доктор Гисслер снова постучал по столу. – Прошу вас, покончим с этой болтовней. Вот список того, что нам следует получить от правительства: серебро, подопытный материал и добровольцы. Дети и добровольцы должны быть здоровы.
– Помилуйте, какое здоровье после концлагеря?! Тем более – у детей? – удивился Август Хофер.
– Значит, отберете самых красивых и самых выносливых. И хватит на сегодня.
Доктор Гисслер поднялся, и вышел из библиотеки, подавая пример остальным.
Отто Хофер схватил со стола листок с записями, сделанными доктором Гисслером, быстро пробежал глазами и пренебрежительно отбросил.
За ним направился к двери Курт.
Август Хофер не торопился уйти, выжидательно глядя на Магду.
Магда прошла мимо него с деланным безразличием на лице.
Что он вообразил? Краснорожий, пузатый, да еще этот нос, как у морского слона, а уши… Огромные и мясистые. Как у настоящего сухопутного слона! Которого в зоопарке выставляют. Глазки маленькие, взгляд пронзительный. Волосы редкие, он их тщательно начесывает, чтобы изобразить подобие шевелюры. Что он вообразил о себе и о ней? Что она переспит с ним? Похоже… Как глуп! И всего-то несколько вольных шуток… А этот кретин уже вообразил, что она, графиня фон Далау, будет рисковать своим супружеством и титулом ради
Магда хорошо знала таких мужчин.
Болтать они горазды.
А в постели – ничто.
Магда догнала Курта в коридоре, положила ладонь ему на плечо.
– Подожди!
Он обернулся. Прекрасное, прекрасное лицо! Юность и чистота. Волевой, всегда так сурово сжатый рот. Холодный взгляд прекрасных голубых глаз.
О, чего бы не отдала она ради того, чтобы эти глаза засветились нежностью – для нее! А губы сами попросили поцелуя!
И титул отдала бы.
И даже жизнь…
Для такого, как Курт, жизни не жалко!
Магда смотрела на него сияющими глазами. Потом чуть приподнялась на цыпочках и прижалась губами к его губам. Как всегда, его рот не сразу поддался поцелую, его губы не сразу раскрылись ее жадному, ищущему языку.
Краешком глаза Магда увидела массивную тень, упавшую на пол из-за поворота коридора. Тень чуть-чуть колыхалась… Но не двигалась.
Август! Подслушивает! Ну, и черт с ним. Ему же хуже. Все равно не побежит он Хельмуту докладывать… И никому не скажет. Не захочет, чтобы хоть кто-то знал о том, что Курт в который уж раз обошел дядюшку.
Курт вдруг прервал поцелуй и резко оторвал от себя Магду.
– Почему? – жалко всхлипнула Магда.
– Нам следует разойтись и хоть немного поспать.
– Ты не зайдешь ко мне? Ненадолго? Ну, еще хоть один раз… Пожалуйста, милый!
Она готова была на колени перед ним упасть, потому что уже чувствовала трепет, пробегающий по коже, и тяжесть в груди, и сладкие спазмы в низу живота. Она опять хотела его! И только он мог утолить ее желание! Никто другой… Она пыталась найти замену… Но никто не мог – так! Никто!
– Нет, Магда. Я хочу побыть один. Прости. Мне нужно подумать…
– О чем тут думать? Мы столько раз уже все проговаривали! Единственная новость – то, что нам наконец разрешили провести эксперимент в замке Карди!
– Да. Разрешили. И времени для принятия решения осталось очень мало. До завтрашнего утра. Завтра я должен сказать доктору Гисслеру…
От безжизненных интонаций в голосе Курта, Магде вдруг стало холодно. И даже страсть, мгновение назад сжигавшая все ее тело, вдруг сжалась до размеров орешка, спряталась где-то глубоко-глубоко. У Курта был такой странный взгляд…
– О чем ты хочешь сказать доктору Гисслеру? – прошептала Магда пересохшими губами.
– О том, что я хочу принять участие в эксперименте в качестве добровольца.
– Нет, Курт! – ужаснулась Магда. – Ты не можешь…
И тут же ей в голову пришло, что он, должно быть, шутит, и она рассмеялась – фальшиво и невесело.
– Ну, же, милый, скажи, что ты пошутил!
– Я не шутил. И не надо над этим смеяться. Это слишком серьезно.
– Вот именно! Это СЛИШКОМ серьезно! Я просто не допущу, Курт…