Вампиры. A Love Story
Шрифт:
– Нет.
– На одну ночь. Сто тридцать два доллара и тридцать семь центов.
Хозяин кота поднимает одну бровь. Корка грязи на лбу идет трещинами.
– Сто пятьдесят.
– Вы же знаете, у меня нет такой суммы.
– Тогда пусть рыжая покажет сиськи. Томми переводит взгляд на Джоди, потом на кота, потом опять на Джоди.
– Нет, - сухо произносит Джоди.
– Нет, - изображает обиду Томми.
– Как у вас только язык повернулся предложить такое?
– Одну сиську, - сбавляет цену нищий.
Томми
– Ни за что, - говорит Томми.
– Сиськи рыжей не в теме.
– Глаза у него так и бегают: Джоди - нищий; нищий - Джоди.
Попрошайка пожимает плечами:
– Мне нужен залог. Типа водительские права…
– Конечно, - перебивает его Томми.
– …и кредитная карта?
– Нет.
– Джоди наглухо застегивает молнию на своей куртке.
– Да уж ладно вам, - грустит бродяга.
– И так все счастье мимо. Как всегда.
– Я покажу кота тетушке и завтра верну его вам, примерно в это же время.
– По рукам, - соглашается нищий.
– Его Четом кличут.
– Ты первая, - говорит Томми.
Они вернулись в свою мансарду. Посреди комнаты на тюфяке возлежит Чет, помесь перса, швабры и, наверное, антилопы-гну. Томми про себя твердо решил не терять самообладания ни при каких обстоятельствах, хотя предвкушение крови уже взвинтило его так, что он готов по стенкам бегать. А почему бы и нет - только смутный страх упасть и останавливает. Нет, не только, - он ведь не салага какой (не то что пару месяцев назад, когда он появился в Сан-Франциско), чтобы принимать все близко к сердцу и позориться перед своей девушкой. Ни за что. Главное не выеживаться и держать себя в руках.
– Нет, ты первый, - сопротивляется Джоди.
– Ведь ты еще ничего не ел.
– А ты отдала старому вампиру часть своей крови. Тебе надо поесть.
Хоть она и правда отдала вампиру часть своей крови (после того, что Томми и его кореша учинили с его яхтой и еще кое с чем, вампиру явно следовало подкрепиться), но про себя Томми надеется, что она опять откажется.
– Нет, только после вас, монсеньор, - произносит Джоди с деланным французским акцентом.
– Я настаиваю.
– Ну уж если мадемуазель настаивает… Томми изготавливается и кидается на кота.
С чего начинать, он понятия не имеет, но перед глазами у него здоровая красная аура животного, а в ушах - стук кошачьего сердца. Этот стук отдается в голове лопающимся звуком, словно кто-то давит пузырьки на упаковочном пластике. Звук этот усиливается, начинает зудеть небо. Что-то с силой впивается в нижнюю губу. Томми отрывается от кота и улыбается Джоди. Та визжит и отскакивает в сторону.
– Пфомафка, - шамкает Томми.
– Вижу, - отвечает Джоди.
– А фто ты так пефепуфалась?
– От неожиданности.
– Джоди старательно
Собравшись с духом, она понукает Томми:
– Давай, давай. Осторожненько. Не перестарайся.
– Ффяс, - скалит зубы Томми. Джоди поспешно отворачивается.
Томми заключает кота в объятия (вид у животного куда более равнодушный, чем у обоих вампиров) и кусает.
– Ферт фофери!
– Томми поднимается с колен и пытается счистить с языка кошачью шерсть.
– Гафость какая!
– Стой смирно!
– Джоди обирает у Томми с лица прилипшие волоски, приносит из кухни стакан воды и бумажное полотенце и вытирает Томми язык.
– Прополоскай рот. Только не глотай. А то стошнит.
– Пфоглофиф тут фто-нибуфь! Не отплеваться!
Выгребая у Томми изо рта остатки шерсти, Джоди цепляется пальцем за правый клык.
– Ой!
– Она резко отдергивает руку и сует палец в рот.
– О господи!
– Томми хватает Джодин палец и сует в рот себе.
Глаза у него закатываются, из груди исторгается стон.
– Не надо, - выстанывает Джоди, вцепляется зубами в руку Томми и припадает к любимому, как рыба-прилипала к акуле.
Томми рычит, поворачивает Джоди к себе задом и бросает лицом на тюфяк. Не отрываясь от его руки, девушка сдвигает волосы в сторону, и Томми вонзает зубы ей в шею. Во рту у Джоди булькает кровь, в которой вязнут восторженные крики. Чет шипит и забивается под кровать. Звуки рвущейся одежды и рык хищников наполняют комнату.
Вся ирония заключается в том, что здоровенный котяра Чет даже не замечает, насколько эти звуки напоминают об игрищах настоящих больших кошек.
Четыре
Красно-белые и мертвые, совсем мертвые
Пух, перья и прочая набивка сугробами навалены по всей комнате. Тут же клочья одежды, куски половика, останки бумажных фонариков. Обнаженные провода над стойкой бара время от времени искрят - еще недавно здесь была подсветка. Вообще помещение выглядит так, будто компания плющевых мишек устроила расслабон и в самый разгар веселья кто-то метнул в них ручную гранату. Те, кто выжил, остались без меха.
– Вот это я понимаю, - задыхается Джоди.
Она лежит на кофейном столике, глядя в окно на ночные огни - сверху вниз. На ней ничего нет, если не считать одного рукава от красной кожаной куртки. С головы до пят Джоди перемазана кровью. Следы клыков и царапины на ее теле затягиваются прямо у Томми на глазах.
– Если бы я только знал, - сопит в обе дырки Томми, - я бы давно уже постарался нарастить крайнюю плоть.
Томми, весь в крови, возлежит у противоположной стены на кургане из книг и обломков книжной полки. Тело его все изранено. Из одежды - один носок.