Вампиры. Антология
Шрифт:
— Мне очень нехорошо, — проговорила она. — Мне, я думаю, лучше отправиться домой.
— Нам всем пора по домам, — сказал Каллендер.
— Нет-нет, мой мальчик, я вовсе так не считаю. Мистер Ньюкасл — давнишний приятель мадам Тюссо. Отвезите меня, а остальные пусть побудут здесь еще.
Тетя Пенелопа снова начала пошатываться, вот-вот готовая упасть на руки Каллендеру; эта ее манера все больше его раздражала.
— Очень мило с твоей стороны, Реджиналд, — тактично завершила обсуждение Фелиция. — Со мной здесь будет мистер Ньюкасл, а значит, мне ничего не грозит.
Каллендеру
— Похоже, с возрастом разума прибавляется даже у таких, как она, — заметил Ньюкасл.
— Она на самом деле такая душка, хотя частенько и трещит без умолку. Она знала, как мне хочется остаться здесь еще немножко, но Реджиналд обязательно устроил бы какую-нибудь сцену.
— Так вы желали бы увидеть другие мои работы? — спросила мадам Тюссо.
— Нет, — поторопилась ответить Фелиция. — То есть, я хотела сказать, конечно же, но сейчас мне хотелось бы побольше узнать о том джентльмене, который, как вы рассказывали, был так похож на мистера Ньюкасла.
— Возможно, это был один из моих предков, — предположил человек со шрамом.
— Такие раны тоже передаются от отца к сыну? — спросила пожилая дама. Она протянула руку к Ньюкаслу и погладила его по щеке. — Я с удовольствием изобразила бы такое лицо в воске.
— Для Мертвой Комнаты в вашем музее, мадам? — спросил Ньюкасл.
— Мистер Ньюкасл имеет некоторое отношение к мертвым, — сказала Фелиция. — Он разговаривает с ними. Он медиум.
Ей казалось, что она должна что-то сказать, пусть ей и мешали задать интересовавший ее вопрос отчасти обыкновенная вежливость, отчасти — необычайный страх. Тех двоих объединяло некое взаимопонимание, к которому ей не терпелось приобщиться.
— А этот джентльмен из Парижа, — спросила она наконец. — Вы не помните, как его звали?
— Он был испанским грандом… дон Себастиан… не поможете мне, мистер Ньюкасл?
— Думаю, да. Конечно же, я же изучал подобные явления. Его звали дон Себастиан де Виллануэва, [110] кроме того, я припоминаю, что все его заявления по поводу собственного бессмертия не имели под собой оснований. Разве так и не было обнародовано известие о его смерти? Пожилая дама на мгновение задумалась.
110
Эта фамилия в переводе с испанского значит примерно то же, что в переводе с английского — Ньюкасл: «новый замок».
— Нашли одну девушку, почти сумасшедшую, и она рассказала, что видела, как он то ли рассыпался, как разбитое стекло, то ли рассеялся, обернувшись облачком дыма, или что-то в этом роде, так что я полагаю, что он умер. С другой стороны, знаток черной магии
— Совершенно верно, — согласился Себастиан Ньюкасл, и Фелиция Лэм вздрогнула. Она услышала, как где-то неподалеку звонит колокол.
— Час уже поздний, — сказала Мадам Тюссо, — а я стара. Я вынуждена просить вас оставить меня одну, среди моих друзей.
— Конечно же, мадам, — ответил Ньюкасл. Из жилетного кармана он достал серебряные часы и глянул на циферблат. Корпус часов имел форму черепа. — Время позднее, музей закрывается, а человеку моей профессии недопустимо навлекать на себя обвинения в том, что задержал юную леди до неприлично позднего часа. Мы должны удалиться, мисс Лэм. Доброй ночи, мадам.
Ваятельница восковых фигур сделала реверанс, медиум поклонился, и Фелиция почувствовала, как ее торопливо уводят из Мертвой Комнаты, но, как только она вышла, Ньюкасл остановился.
— Прошу вас, подождите меня здесь. Мне нужно на пару секунд вернуться. Я забыл заплатить нашей провожатой за экскурсию.
В полумраке возле гильотины его ожидала мадам Тюссо.
— Дон Себастиан, — обратилась она к нему.
— Мадам, — ответил он. — Я надеюсь, что вы сохраните в тайне мой секрет.
— Вряд ли вам стоит рассчитывать, что о нем вскоре не узнает эта девушка.
— Это почти не имеет значения. Она станет моей ученицей. Она этого желает.
— Это она вам так сказала?
— Ей не нужно говорить, я и так все знаю.
— А много ли у вас было таких учеников за те полвека, что вы обитаете в Лондоне?
— Ни одного, — признался дон Себастиан. Он обвел пристальным взглядом восковые фигуры вокруг. — Но у меня, как и у вас, есть свои мертвецы, и находятся те, кто готов заплатить, чтобы увидеть их. Доход небольшой, но и потребности мои скромны.
— Мне кажется, что вам нужно то, чего не купишь ни за какие золотые, не так ли?
— За золотые можно порой купить больше, чем мы полагаем. А когда кое-что купить оказывается невозможно, я стараюсь ограничиться легким перекусом, так что моя жертва лишь несколько дней чувствует недомогание и вскоре обо всем забывает. И дважды из одного ключа я не пью никогда. Я крайне редко забываюсь настолько, что перенасыщаюсь на своем пиршестве, а когда такое случается, что же, и это поправимо.
— Для этого, наверно, нужно лекарство из дерева, да?
— Как вы проницательны, мадам.
Старушка шаркающей походкой подошла к креслу-качалке, стоявшему в углу.
— Если я за восемьдесят семь лет не научилась проницательности, то на что мне остается надеяться?
— Простите, совсем забылся, мадам. Я дважды возвращался в мир бестелесных духов, так что на земле я провел лишь на несколько лет больше, чем вы.
— И вы никогда не могли обрести покой?
— Однажды, когда в древнем мире наступил конец света, боги забрали меня к себе в рай, но через несколько столетий я воспользовался заклинанием, которое сам же и придумал, и оказался в вашем Париже. И, зная, как много существует менее приятных сфер, где случается обитать духам, я с удовольствием пребываю здесь.