Ванька 5
Шрифт:
Постепенно сельский житель к городу привыкает, его личное пространство уменьшается. У меня — наоборот, не один месяц прожил я на вольных просторах, оно у меня и увеличилось.
Во как… Теперь мне снова надо к городу привыкать.
Мы в одёжной лавочке на железнодорожной станции человеческий вид приняли, на нас уже никто не оглядывался. Не косился, как на чудищ лесных.
С Жаргалом ещё перед станцией мы распрощались, оружие ему отдали.
Он сейчас уже без аппарата на ноге был. Снял я его,
После избавления от металлоконструкции Жаргал даже что-то типа танца изобразил. Народного. Бурятско-фольклорного.
Ну, тут — как кому. Мне его представление не понравилось.
Только думали на вокзальчике, он тут не большой, как игрушечный, за билетами идти, как отвлеклись. К перрону поезд прибывал.
Наш? Не наш? В смысле, в нужном нам направлении?
Тут никаких указателей не было, в каком направлении куда поезда следуют.
Поезд остановился, народ из него выходить начал.
Смотрю — мужик с двумя чайниками бежит. Вроде, знакомый. Один в один как санитар из нашего отряда, с которым на борьбу с эпидемией я ехал.
Пригляделся, точно — он!!!
Ну, дела! Не бывает так!
— Илья! — окликнул я мужика.
Тот притормозил, встал, на меня уставился.
— Воробьев? Курсант?
Глазами хлопает. Удивлен до самой невозможности.
— Ты, как здесь?
— Ну, так…
— Мы же тебя уже похоронили…
Ну, здравствуйте. Похоронили они меня! Значит — теперь жить долго буду. До ста лет, не меньше…
— Ты, один? Или все наши тут?
Сам на поезд мужику с чайниками киваю.
— Тут… Не все…
Посмурнел как-то санитар, улыбка с лица его сползла.
— Где они?
— Да, вон. Второй вагон отсюда…
Посмотрел, точно — наши. Вот преподаватель, что десмургию нам в головы вкладывал. Вон ещё одно знакомое лицо, второе, третье…
Я мужику с чайниками кивнул, беги де, запасайся кипяточком, а сам к указанному вагону зашагал.
Как меня встретят? Что говорить товарищам и прочим старшим в отряде буду?
Егор с детьми стоят, не вмешиваются. Дело-то такое…
— О, Воробьев! — преподаватель десмургии меня разглядел.
— Ванька! Ты!
Наши курсанты меня окружили. По плечам хлопают, тормошат.
— Ты откуда?
— Жив, курилка!
— А, мы тебя…
Понятно, что вы меня…
— Кореец где? — что-то не вижу среди курсантов я своего друга. — Спит ещё поди?
У сокурсников моих лица как у санитара стали.
— Нет Петра…
— Не понял? Как нет? Куда бурята дели? — говорю, а сам Корейца всё выглядываю.
— Заразился…
Мля…
Заразился…
Звиздец…
—
Тут и с меня вся веселость спала.
— Похоронили, — машинально повторил услышанное.
— Вот так, Ваня. Похоронили. На дальней сторонушке.
— Ты, сам-то, где был? — посыпались на меня вопросы.
Глава 43
Глава 43 Возвращение в Санкт-Петербург
— Ты, сам-то, где, Иван, был? Мы уже думали, ты — всё…
Ну, началось… Как я и предполагал…
Ладно, про моё отсутствие пока только одни сокурсники спрашивают, а скоро подобный вопрос мне совсем другие люди зададут.
Задали. Буквально через несколько минут. Где? В штабном вагоне нашего отряда.
Ну, хорошо было у меня время заранее ответы продумать. Не раз я ещё в лесу всякие варианты отговорок и оправданий в голове прокручивал. Переживал я, беспокоился о своей пропаже. Как же иначе? Решил в конце концов отвечать близко к правде, но некоторые нюансы и упустить. Про то же золото…
— Головой ударился?
Ну, а чем же ещё… Ею, родимой.
— Не помня себя по тайге в неизвестном направлении шёл? Как, не помня? Про тайгу помнишь же…
Тайга… В ней годами плутать можно… Временами просветления сознания были…
— Заблудился и не мог к железной дороге выйти?
Заблудился… Это в тайге легче лёгкого…
— Болел долго? А, сейчас как себя чувствуешь? Дальше продолжать обучение сможешь?
Смогу, как не смочь. Лучше лучшего буду учиться. Тем более, не так долго и осталось.
Да, повезло мне государя спасти… Награду за это получить… Иной бы уже с вещами на выход пошёл, причем — с волчьим билетом, а со мной — цацкаются…
— По приезду в Санкт-Петербург всё подробно в письменном виде изложишь. Там и решать с тобой будут.
Таково было последнее слово руководства нашего противоэпидемического отряда.
Я только головой кивал, на всё соглашался. Ну, а что мне прикажете делать? Только виниться и каяться. Так оно лучше будет.
Так что в столицу я и Егор с детьми в одном и том же поезде прибыли. Правда, в разных вагонах.
Знакомство наше мы не афишировали, хотя ничего в нём предосудительного не было. Наоборот, Егор кое-что в мою пользу мог свидетельствовать. Что заблудился я, не в себе был, болел… Что они меня к железнодорожной станции, и вывели, а один бы я дороги туда не нашёл. Обглодали бы мои косточки таежные звери.
Егор с детьми в гостинице остановился. В приличной. В денежных вопросах он теперь не был стеснен, мог себе нормальное жильё позволить. Документы у всей семьи тоже были в полном порядке. Как дальше — определиться мы решили позже.