Ванька-ротный
Шрифт:
– Ты давай побыстрей! Между пальцами ног потом будешь ковырять. Видно у тебя это любимое занятие. А то славяне всю горячую воду выхлестают. Надо в парную успеть повыше забраться, а то солдатики весь пар с камней изведут. Сидишь ковыряешься, с тобой и веником не хлестнешься. – я пнул его коленкой под зад и сказал: -Пошел! Ст. лейтенант открыл в мойку дверь и переступил порог. Я шел за ним держа в руках обмылок и мочалку. Голые солдатские ноги и плескание воды видны были из-под нависшего пара. Чего-то они сгрудились в один угол. Тут согнутые намыленные спины и бедра. Но что это? Ближайшая солдатская спина
– Ну что девоньки холодной водой мочиться боитесь. Горячая чуть колодезной теплей. И она плеснула в нашу сторону из шайки. Мы стояли прикрывшись (пустыми шайками), и лиц друг друга не видели. Чем выше к потолку, тем гуще туман.
18.
И вот эта шустрая, что плеснула на нас из шайки (водой), видя что мы её шутки не завизжали, решила приблизиться и посмотреть, не начальнице ли госпиталя она плеснула в харю. Что-то она молчит. Мы со старшим было даже попятились к стене вдоль мокрой деревянной лавки (от неожиданности).
Она подошла вплотную и увидела наши лица. Увидела наши улыбки, мы не долго были в смущении, увидела и закричала:
– Бабы, девки, в бане мужики!
– Какие мужики – с хохотом отозвались из угла другие.
– Голые мужики! совсем еще молодые!
– Тащи их сюда!
В бане в бабском углу тут же поднялся гвалт (переполох). Они как бы спохватились (опомнились), повернулись к нам спинами и закричали на нас.
– Ахальники, убирайтесь!
– Давай отсюда! – закричала одна грозно прокуренным голосом.
– Интересно что это за нахалы залезли сюда? – сказала одна чистым, молодым и звонким голосом.
(- А ты дура сходи и посмотри!)
– Совсем молодые – ответила та, что в нас плеснула.
– А ты дура сходи, посмотри! – послышался опять басовитый, видевший все виды, голос.
– А что? Возьму вот и пойду.
Она приблизилась к нам и сказала веселым голосом:
– Здравствуйте, мальчики! Вы откуда и кто такие будете?
– Здравствуйте, девочки! Я гвардии капитан. А мой друг ст. лейтенант. Мы прибыли к вам с самого фронта.
– Ты Манька, дверь на крючок не заложила? Я тебе что говорила?
– Они наверно правда с фронта. Наши сюда не пойдут.
– Вы где, окаянные? Что молчком сидите?
– А что нам прикажете делать? В мыле голыми на улицу из бани (уходить) бежать? Скажут, видали контуженных!
– (Сейчас) Вот щас сполоснемся и выйдем в предбанник. А то хотите за ручку познакомимся?
– Ещё чего? Давай окатывайся и выходи!
– Это наверно старая и костлявая кричит – поясняю
Мы быстро намылились, сполоснулись, налили в шайки воды, сели на лавку и стали болтать в воде ногами.
– Ну вы скоро там?
– Может спинку потереть?
– Я тебе щас потру шайкой по физиономии.
Потом чей-то спокойный, звонкий, девичий голос сказал:
– Мальчики, поскорей. Мы замерзли.
– Уходим!
Мы вышли в предбанник, притворим за собой плотно дверь, чтобы не нарваться на крики и женские вопли. Если они завизжат и поднимут хай (визг), прибежит охрана (персонал) и нам не поздоровится. Скажут из хулиганства в баню заперлись. Шутить с толпой голых женщин (и девок) нельзя. С толпой лучше не связываться. Налетят – шайками забросают. Получишь пробой головы банной шайкой, для гвардейца это будет позор.
– Одевайся лейтенант. Пойдем снаружи постоим (где посидим). Посмотрим на девок в одеже. Через некоторое время санитарки и медсестры стали выходить наружу. На них были надеты шинели, перепоясанные выше крутых бедер ремнями. Они стояли, не отходя от бани попискивали и посмеивались. Из предбанника вышла их старшая и они стали строиться.
– Равняйсь! Смирно! – услышали мы знакомый басовитый голос. На ней были погоны старшины. Остальные под мышками держали свои банные свертки. Мы зашли в предбанник, разделись, поддали на камни воды и попарились. Помылись не спеша, одели чистое, раскраснелись и пошли искать свою палату. На крыльце избы нам встретились две медсестры (санитарки). Одна из них улыбаясь спросила:
– Вы новенькие? Из бани идете?
20.
– Нет, это не мы.
Девчонки сделали серьезные лица, оглядели нас с ног до головы, прошли мимо, а потом обернувшись захихикали и побежали куда-то. Не успели мы зайти в нашу палату, дежурная сестра были уже в курсе дела. Она знала всё или почти всё. Она знала, что нас с поезда сняли, что мы оба гвардейцы и прибыли с фронта. Что ст. лейтенант командир стрелковой роты, а я гвардии капитан и разведчик.
– Что настоящий?
– А тебе ещё какой? – услышал я вполголоса разговор между двумя сестрами (проходя мимо).
– А как же они с нашими девчатами в баню попали?
– Манька виновата. Забыла дверь на крюк заложить (запереть). Мы были так сказать у всех на виду. В палату входили новые лица из женского пола и все уставляли на нас глаза. Когда я зашел к врачу в кабинет на первичный осмотр, медсестра сидевшая тут же за столом нагнулась к врачихе и что-то шепнула:
– Вот этот! Врач женщина лет тридцати повернулась, посмотрела на меня и улыбнулась
– Раздевайтесь, гвардии капитан и вот сюда на стульчик садитесь. Не успели на место прибыть, уже отметились? Сегодня на (десяти) пятиминутке главврач всех предупредил. Представляете себе, старшина мне докладывает, два офицера забрались к голым медсестрам в баню. И как же вы попали туда голубчики?
– Без умысла, конечно. Нас послали, мы и пошли.
– Прямо анекдот! Раздевайся, чего стоишь? Теперь мы тебя разглядывать будем.
– Кальсоны снимать?
– Разрешаю остаться в кальсонах. Рассказывай, где болит?