Ванька жуков против гарри поттера и ко
Шрифт:
– Зачем? Зачем вы сделали это? Пусть она смотрит! – запротестовала Рита.
– Мамочка, она смотрит, но уже другими глазами, глазами души, а глаза тела должны быть закрыты. Твоя дочь никуда не ушла. Она здесь, рядом с нами. Ей нужно привыкнуть к своему новому состоянию, и не нужно пугать её криками и расстраивать слезами. Нужно молиться, и ей будет легче. Таня, читайте канон по исходу души. А вы слушайте, и молитесь вместе с ней.
Таня читала слова прощальной молитвы, и сердце у неё щемило. Её сын ещё жив, но Господь и его может призвать в любую минуту.
«Нет, не сейчас, – утешала она себя. –
7
– Мама, где ты была? Ты же говорила, что придёшь утром.
– Так получилось, Ванечка. Я должна была сходить к своим знакомым.
Ваня сразу заметил, что мама старается выглядеть спокойной, но у неё это плохо получается.
– К каким знакомым? Я их знаю?
– Нет, не знаешь. Ваня, я тебе потом всё расскажу, когда ты поправишься. А сейчас не спрашивай меня, сынок.
– Ты была у Маши. Я чувствую это. Ты была у Маши. Что с ней?
– С ней всё хорошо.
– Она в больнице?
– Нет, она дома. Она попросила врача отпустить её домой.
– И ты ходила к ней домой?
– Да, я ходила к ней домой.
– Мама, я вижу, ты что-то скрываешь от меня. Скажи мне, Маша умерла?
Мама ничего не ответила. Она взглянула на сына глазами полными недоумения и внезапно выступивших слёз.
– Мама, прошу тебя, не бойся мне сказать. Я знаю, что Маша вернулась ненадолго, но она должна была умереть по-другому. Расскажи мне всё, что знаешь.
– Ваня, ты только не волнуйся, прошу тебя. Я не хотела тебе говорить. Маша, действительно, умерла два часа назад.
Ваня закрыл глаза и какое-то время молчал.
– Ты её видела?
– Да. Представляешь, она дожидалась меня.
– Так ты видела её живую? Мама, расскажи мне всё. Маша была без меня. Ей было трудно. Расскажи мне всё.
– Она такая милая девочка. Она просила передать тебе, что очень любит тебя, просила не помнить её плохой.
– Маша, – по щеке Вани потекла слеза. – Она самая лучшая. Как я могу помнить её плохой!
– Ты поплачь, сынок, только не рви сердце. Машина смерть была светлой. За ней пришёл её Ангел, и она умерла, улыбаясь.
– Откуда ты знаешь об Ангеле? – Ваня даже привстал, опираясь на локти.
– Она сама рассказывала и просила папу помочь ей умереть по-другому, чтобы уйти с Ангелом. Они позвонили мне, и я привела батюшку. Маша умерла, как праведница, причастившись Святых Христовых Тайн. Она будет в раю.
– Мама… – Ваня начал говорить тихо-тихо, потому что слёзы мешали ему говорить, но он и не пытался сдерживать их. – Как я буду жить без неё? Она мне как сестра. Нет, она мне больше, чем сестра. Она вторая половинка меня самого. Разве я смогу жить без неё?
– Но твоя половинка не потерялась и не исчезла. Она просто переместилась в другое место, где ей хорошо. Разве тебе было бы легче оттого, что она осталась бы жить, но продолжала мучиться?
– Нет, мне было бы ещё больнее.
– Вот видишь. И Маша навсегда останется у тебя в сердце, останется в твоей памяти. Она теперь самая яркая звезда на небе над тобой. Ты каждый вечер будешь смотреть на небо и разговаривать с ней, будешь делиться с ней
– Мамочка, я тебя очень люблю, – Ваня взял мамину руку в свои ладони. – Ты прости меня за то, что я заставил тебя столько страдать.
– И ты меня прости, родной. Знаешь, ради этой минуты… – Мама не смогла договорить. У неё больше не было сил сдерживать слёзы, и они потекли, как вешние воды, облегчая и согревая душу.
После долгой холодной зимы наступала весна. Её сын, почти навсегда потерянный, возвращался к ней, и вместе с его любовью возвращалась и надежда на счастье, простое материнское счастье. Вечно путающееся под ногами, это незатейливое счастье будет шалить с Муркой, шлёпать босиком в ванную, забывать чистить зубы, приносить двойки в тетрадках, придумывать разные небылицы, просить чего-нибудь вкусненького и пить чаёк в прикуску с незатейливыми историями про своего любимого друга Пашку. Это тихое счастье будет говорить ей «Я люблю тебя, мама» и засыпать под её молитвы. Это будет счастье, которое невозможно купить ни за какие деньги. И это счастье уже никто больше не посмеет забрать у неё, потому что она выстрадала его, и Господь оказал ей милость.
8
– А вот и я, – в дверном проёме появилось сначала улыбающееся мамино лицо, а потом рука с тяжёлой сумкой.
– Мамочка что-то несёт, – Ваня улыбнулся и приподнялся на кровати.
– Ученье – свет, а неученье – тьма. – Мама подошла к кровати и поставила сумку на пол. – Доктор разрешила тебе понемножку учиться, поэтому я принесла тебе учебники.
– Все, что ли? – Ваня никогда бы раньше и не подумал, что разговор об учебниках может быть настолько приятен.
– Не все, конечно, – мама стала вынимать учебники из сумки и складывать их стопочкой на тумбочке. – Только по лёгким предметам. А то ты сейчас как набросишься на учёбу! А тебе пока нельзя ещё перетруждаться.
– Мамочка, как же здорово! Учебники! Как же мне уже хочется в школу!
– Слышал бы тебя твой Пашка! Вот бы удивился! – Мама открыла тумбочку, чтобы освободить место для учебников.
– Это точно! Сказал бы, что у меня головка бо-бо. – Ваня откинулся на подушку, так как почувствовал лёгкое головокружение. – А у меня головка, в самом деле, бо-бо.
– Что? – встрепенулась мама. – Тебе плохо?
– Прошу тебя, не волнуйся. У меня просто немножко закружилась голова.
– Видишь, сынок, тебе нужно быть ещё очень осторожным.
– Ма, а историю ты принесла?
– Историю? Конечно, принесла. История очень даже способствует укреплению душевных и физических сил. Тем более что настоящее – это хорошо забытое прошлое.
– А про Куликово поле там что-нибудь написано?
– Про Куликово поле вряд ли, а вот про Куликовскую битву, может, что-нибудь и написано.