Варфоломеевская ночь
Шрифт:
— Что это значит, негодяи? — крикнул он, но тотчас остановился в изумлении.
— Если вы сделаете еще шаг, — сказал ему Филипп, направляя на него пистолет, — то умрете.
— Вы с ума сошли — проговорил президент. — Знаете ли, с кем вы говорите?!
— Знаю, милостивый государь: вы президент парламента Тулузы, а я офицер-гугенот, и вы мой пленник. Я мог бы поджечь все ваши виллы и перерезать вас всех, но мы, гугеноты, не убиваем во имя Божие и такие дела предоставляем вам. Возьми этого человека, Евстафий, и стереги его. Если он окажет малейшее сопротивление, всади ему кинжал в грудь.
— Дайте мне хоть одеться, — попросил перепуганный хозяин дома.
— Ни
К утру в руках Филиппа находилось уже десять пленников.
Отряд отъехал подальше от города и остановился под купой деревьев.
Пленников усадили на землю. Филипп заметил, что многие из них были уже пожилые люди, и приказал снять с них петли.
— Очень сожалею, господа, — сказал он им, — что принужден обращаться с вами так невежливо. Хорошо, однако, что вы хоть немного испытали обращение, которое сами применяете к гугенотам. Благодарите судьбу, что вы в руках человека, который не имеет друзей среди убитых вами в тюрьмах Тулузы, иначе вы были бы без пощады повешены. Вы взяты мною заложниками. Мои друзья вчера захвачены вами и отведены в Тулузу. Вы, милостивый государь, — продолжал он, обращаясь к одному из пленников, — по-видимому, старший из всех. С рассветом вас освободят, и вы передадите вашим товарищам в городе весть о том, что вот эти девять человек находятся в плену у меня. Вы объявите, что, если какой-либо отряд приблизится сюда с какой-либо стороны, эти девять человек будут тотчас повешены на этих сучьях. Скажите, что я держу их как заложников за тех четырех пленников, и что я требую, чтобы те четыре пленника были высланы сюда с их конями и оружием в сопровождении двух невооруженных людей. Вы все подпишете распоряжение об освобождении названных пленников и дадите письменно торжественное обещание, что господину де Мерувилю с супругой, если они вернутся в свой замок, не будет сделано никакого притеснения. Позволю себе прибавить, что если это обещание будет когда-либо нарушено, я сочту своей обязанностью вернуться сюда и повесить подписавших его на их собственных дверных косяках, а затем дотла выжгу их замки и виллы.
Утром советника посадили на коня и в сопровождении двух воинов доставили к ближайшим воротам города. Филипп объявил, что если к десяти часам его друзья не будут возвращены, то председатель и его советники будут повешены.
Время тянулось медленно. Пленники с беспокойством прохаживались взад и вперед и с нетерпением посматривали все время на дорогу, которая вела к городу; другие молча сидели в мрачном унынии. Воины, напротив, находились в веселом настроении и как бы гордились тем, что участвуют в таком необычном приключении.
Ровно в девять часов вдали показалась небольшая группа всадников. Филипп с нетерпением выехал к ней навстречу и вскоре уже был рядом с Франсуа и д’Арбле.
— Что за чудо! — воскликнул д’Арбле после первых приветствий. — Мы ничего не понимаем!
— Сейчас вам все будет ясно, — сказал им Филипп.
Солдаты встретили с восторгом освобожденных начальников, а те с изумлением смотрели на странные фигуры девяти полуодетых людей под охраной солдат. Узнав их, де Мерувиль вскрикнул от изумления.
— Господин де Мерувиль, — сказал Филипп, — я полагаю, что вы знаете
Президент и его товарищи молча удалились. Солдаты засмеялись было им вслед, но Филипп знаком остановил их.
— Не следует глумиться над ними, — заметил он, — они уже и так достаточно унижены.
Узнав все подробности, д’Арбле смеясь заметил Филиппу:
— Ну, сэр Флетчер, плохо вам придется, если вы попадетесь в руки этих почтенных людей. Я не боюсь смерти на поле битвы, но признаюсь, что ужас охватывает меня при мысли, что меня могли бы пытать в подвале.
Франсуа и д’Арбле заметили отсутствие пяти солдат в отряде и очень сожалели, узнав об их печальной судьбе.
— Де Мерувиль, — обратился д’Арбле к владельцу замка, — вы должны теперь же решить, поедете ли вы с нами, или положитесь на обещание этих господ. И вам нужно торопиться, иначе, можете быть уверены, за нами помчатся с полдюжины эскадронов, как только президент и его друзья доберутся до города и, если нас захватят вторично, наше положение будет незавидное.
Де Мерувиль обратился к Филиппу:
— Как вы думаете, сэр Флетчер, исполнят ли эти господа свое обещание? Если нет, мы должны бежать; но мы в таком возрасте, когда трудно начинать новую жизнь; имущество наше будет, без сомнения, конфисковано, а без средств нам худо придется на чужбине.
— Я думаю, что помня о моих угрозах, они не рискнут нарушить обещание. Но если вы хотите принять мой совет, вам следует продать ваше имение, как только найдется подходящий покупатель, и переселиться в Ла-Рошель или даже в Англию. Несомненно, что вас будут глубоко ненавидеть здесь.
Пять минут спустя отряд отправился в путь, а де Мерувиль с женою вернулись домой.
Д’Арбле решил направиться в Ла-Рошель.
— Только там мы будем чувствовать себя в безопасности, — говорил он. — Президентов парламента, королевских судей и вообще высокопоставленных лиц нельзя безнаказанно стаскивать ночью с постели. К счастью, все они не скоро доберутся до города — им еще нужно переодеться, чтобы не показаться в таком жалком виде там, где они привыкли властвовать, а мы тем временем успеем уйти далеко. Мы много сделали и собрали большие суммы, и нам лучше не рисковать результатами наших трудов и нашими жизнями.
Отряд ехал быстро, останавливаясь только для того, чтобы дать отдохнуть коням, и приехал в Ла-Рошель, не встретив на пути ни одного неприятельского отряда.
Тем временем на театре военных действий происходили очень важные события.
Армия Конде и адмирала вступила в Лотарингию и, избежав столкновения с преграждавшими ей путь королевскими войсками, благополучно соединилась с немецким отрядом герцога Казимира. Правда, немцы отказывались идти дальше, пока им не будет выдана плата, и адмирал, войсковая казна которого была пуста, попросил помощи у своих офицеров и солдат и те отдали все, что имели.