Вариант "Ангола"
Шрифт:
– Там прыгнули, без разбега, – пояснил Гриша. – Тут приземлились.
– Норму ГТО перевыполнили, безусловно, – пробормотал Попов. – Прыжок метров на шесть-семь, верно? Эх, вот бы осмотреть такой организм!
– Смотри, как бы они вас сами нэ препарировалы, э? – предостерег вездесущий Горадзе.
– Ну вас, дядя Лаврик! – засмеялась подошедшая Зоя. – Что это вы всех пугаете? Если эти существа дали кристаллы ангольцам, то не для того, чтобы навредить, ведь так? Значит, они добрые и хорошие.
Горадзе открыл рот, чтобы сказать в ответ, наверняка, какую-то колкость, но передумал, махнул рукой и отошел прочь.
– Представьте, если бы нам удалось расположить этих… ну, не
– Будь уверен, Александр, фашистов мы и так побьем! – ответил ему я, на мгновение вспомнив о собственной должности. – Кроме того, создается впечатление, что "бесы" не самые воинственные создания в мире. Обездвижили нас, схватили кристаллы – и бежать.
– Ну так мы же не фашисты, они это прекрасно понимают. Просто не до конца разбираются в положении, которое сложилось в мире, и…
– Хватит на этот счет распространяться! Сплошь все досужие вымыслы… Может быть, мы их и найти-то не сможем. А может, найдем, да они с нами разговаривать не станут. Будете приставать со своими идеями – тогда и вовсе накостыляют.
Вершинин с немалым удивлением оглянулся на говорившего: это был Раковский.
– Какие-то пораженческие настроения среди нас преобладают, – пробормотал Сашка. – Как это не найдем? След вон какой прекрасный.
– Может он потому такой прекрасный, что должен нас завести черт те знает куда? – раздраженно отмахнулся энергетик. – Мы сами недавно для отвода глаз куда следы указали? После нападения на конвой, помните? Думаете, одни только мы на свете такие умные?
– Подождите, вы что же предлагаете? – вспыхнул Сашка. Не будь у него рюкзака за спиной, он бы подпрыгнул от негодования, честное слово. – Никуда не идти? Удирать, бросив алмазы и эти удивительные кристаллы? А может быть, вообще пойти португальцам сдаться?
– Тихо! – крикнул я. – Вы еще подеритесь. Все устали, всем не по себе, но это же не повод до ругани доходить и обвинений черт знает в чем! Давайте лучше молча пойдем дальше, а? Саша, если у тебя силы некуда девать, иди с Даниловым разберись. Он вон пытается у Новикова для себя рюкзак выпросить.
Конфликт был погашен, но не до конца. Кажется, стороны продолжали хранить внутри себя намерения при случае начать все заново. Если так дальше пойдет, никакого воздействия со стороны не потребуется. Глядишь, и до драки дойдет, а там и до поножовщины. За Горадзе и Раковским, как за самыми недовольными, явно требовался глаз да глаз. Ну а Сашка… Сашка наоборот. Я вдруг подумал, что он временами похож на подвыпившего человека, когда из него оптимизм хлещет, хочется всем кругом помочь, все дела переделать. Может, действие кристаллов похоже на вино? Эйфория, радость – а потом головная боль, депрессия и все прочие негативные явления. К черту тогда такие волшебные штучки! Я украдкой оглянулся на Данилова. Он ведь тоже воздействию подвергся. Зажил, окреп… Чем за это придется заплатить?
За второй рекой местность стала резко повышаться. Кондратьев вскоре опять появился и велел всем остановиться. Впереди нас ждало новое препятствие: грунтовая дорога из Чиквите в Домбе Гранде. Места глухие, движения мало, но все же боязно. Кто знает, как повезет – вдруг как раз по этой дороге сейчас на юг едет колонна с войсками, чтобы нас там ловить? А мы тут как тут.
Новиков был отозван, и радостный Данилов получил должность погонщика лошадей. Миша и Гриша разошлись вдоль дороги на большое расстояние, на предел нашей видимости.
Получив разрешение от дозорных, мы двинулись дальше. Сразу за дорогой нас ждал Радченко, а впереди начинался настоящий горный склон, вздымающийся к небу, испещренный расщелинами и заваленный камнями. Идти прямо по следу "бесов" с лошадьми и рюкзаками не представлялось возможным. Надо было двигаться в обход, причем идти в опасной близости от дороги. Я сразу же предложил старшине вообще не сворачивать с пыльной колеи. Так ведь гораздо быстрее пройти получится! Подумав немного, Радченко со мной согласился.
Горадзе и Анте, ушедших вперед, вернули. Вершинин вызвался сбегать к Кондратьеву, охранявшему дорогу слева, и сообщить ему о смене маршрута. План был такой: пройти по дороге направо пару километров, где должна была быть врезающаяся в гору глубокая долина, по которой можно уйти прочь от дороги. Там двигаться на северо-восток, пока опять не начнутся крутые склоны, и встать лагерем. Радченко продолжит идти по следу и позже найдет лагерь, чтобы сообщить отряду, куда отправились "бесы".
Все прошло гладко. Уже в сумерках мы достаточно отдалились от дороги и оказались в широком ущелье с высокими стенами. На удивление, здесь не оказалось никакой речки, как это бывает обычно. Как сказал подошедший позже Кондратьев, на самом деле это было не ущелье. Просто гора, вставшая у нас на пути, была этаким обособленным куском каменной стены, отгораживающим долину от дороги, как по заказу. Если бы мы не остановились, а продолжили идти в том же направлении, то вышли бы ко второму выходу из долины. Там же имелась речка, стекающая с более высоких восточных гор и поворачивающая на север. Как бы там ни было, все уже достаточно устали после дневного перехода, даже Сашка стал терять свою живость и уже не так носился туда-сюда. В долине мы были скрыты от постороннего глаза, а также имели возможность набрать и дров, и воды, поэтому лагерь решили разбить здесь.
Бойцы принялись разводить костры, стреноживать лошадей. Успевших немного отдохнуть и попить чаю из первого котелка Валяшко и Новикова я поставил в дозоры, дав им на усиление Вершинина. В первый раз за сегодня он проявил недовольство.
– Почему я, Владимир?
– Чтобы вдруг с Горадзе не подрался, пока чай пью. Потом ты вернешься, а Горадзе с Раковским пойдут. Ты не согласен?
– Согласен, – пробурчал Сашка, но перед уходом о чем-то пошушукался с Зоей и бросил на меня подозрительный взгляд. Мне оставалось в задумчивости чесать голову. Что это – подтверждение моих мыслей о схожести по действию кристаллов и алкоголя? Или просто совпадение? Силы у Вершинина истощились, появилась подозрительность, раздраженность. Впрочем, кто из нас не раздражен? Разве что привыкшие к большим нагрузкам бойцы Радченко.
Хотя, вот еще Олейник тоже казался неутомимым. Пока остальные валялись около костров, не в силах пошевелить рукой или ногой, повар сварганил ужин из консервов. Каша, консервированная колбаса, масло – готово, кушайте, товарищи. Услышав запахи, люди стали оживать и приободряться. Все-таки, весь день не жравши – чай с галетами не считается. Подумав, я велел Олейнику развести спирту, чтобы выдать фронтовые сто грамм тем, кто пожелает. Отказались только Анте и Зоя.
Примерно через час до нас добрался арьергард. Яровец утверждал, что они видели пролетавший далеко на западе, ближе к побережью, самолет.