Вариант Единорога (сборник)
Шрифт:
Задрожав, стала ждать она конца света. Ну, естественно, ведь бог же умер. Чуть попозже решила она, однако, что внутренняя сцепленность событий и предметов может поддержать мир еще часок-другой, а в таком случае, подумалось ей, целесообразно привлечь к делам завершающейся юги внимание кого-либо способного с ними совладать.
И она рассказала об этом Первой Наложнице Великого Брахмы; та убедилась во всем воочию и, согласившись, что ее Господин и в самом деле мертв, первым делом
И те тут же явились, захватив с собой Ганешу.
Осмотрев останки, они сошлись во взглядах на них и заперли обеих женщин до вынесения вердикта в их комнатах.
Потом они стали держать совет.
— Нам спешно нужен новый создатель, — сказал Вишну. — Слово предоставляется для выдвижения кандидатур.
— Я предлагаю Ганешу, — сказал Шива.
— Беру самоотвод, — сказал Ганеша.
— Почему?
— Я не люблю быть на авансцене. Предпочитаю оставаться за кулисами.
— Ну а какие у нас еще альтернативы? И поживее…
— Быть может, — спросил Вишну, — разумнее сначала выяснить причины случившегося?
— Нет, — отрезал Ганеша. — Первым делом — выбор преемника. Даже вскрытие подождет. Небеса никогда не должны оставаться без Брахмы.
— Может быть, кто-нибудь из локапал?
— Возможно.
— Яма?
— Нет. Он слишком серьезен, слишком добросовестен. Специалист, а не администратор. К тому же сдается мне, что он эмоционально неустойчив.
— Кубера?
— Слишком ушл. Куберы я опасаюсь.
— Индра?
— Слишком своеволен и упрям.
— Тогда Агни?
— Может быть. А может и нет.
— Ну а Кришна?
— Слишком легкомысленен, ему не хватает рассудительности.
— Кого же предлагаешь ты?
— Какова важнейшая из стоящих сейчас перед нами проблем?
— На мой взгляд, никаких важных проблем перед нами сейчас не стоит, — заметил Вишну.
— Коли нет важных, самое разумное — заняться важнейшей, — изрек Ганеша. — Ну а важнейшая из наших проблем — это, как мне кажется, акселеризм. Сэм, появившись вновь, сильно замутил воду.
— Да, — поддержал Шива.
— Акселеризм? Зачем пинать дохлого пса?
— Э, он отнюдь не такой дохлый, как тебе кажется, и вполне способен кусаться. По крайней мере, среди людей. К тому же борьба с ним поможет отвлечь внимание от проблем преемственности внутри Тримурти и восстановит хотя бы поверхностную сплоченность здесь, в Граде. Если, конечно, вы не намерены развернуть кампанию против Ниррити и его зомби.
— Только не это…
— Не сейчас.
— Мм… да, тогда акселеризм на настоящий момент — важнейшая наша проблема.
—
— И кто ненавидит его больше всех?
— Ты сам?
— Абсурд. Кроме меня.
— Скажи же, Ганеша.
— Кали.
— А как же Яма?
— А что Яма? Оставьте Яму на меня.
— С удовольствием.
— Я тоже.
— Очень хорошо. Прочешите тогда весь мир — в громовой колеснице и на спине Гаруды. Отыщите Яму и Кали. Верните их на Небеса. Я подожду вашего возвращения и обдумаю последствия смерти Брахмы.
— Быть посему.
— Идет.
— Доброго вам утра.
— Погоди, достопочтенный Вама, я хотел бы поговорить с тобой!
— Да, Кабада. Что тебе угодно?
— Мне трудно подобрать подобающие слова… Это касается некого дельца, досточтимый купец, которое породило заметные, гм, чувства со стороны многих твоих ближайших соседей.
— Да? Так говори же.
— Касательно атмосферы…
— Атмосферы?
— Ветров и, гм, дуновений, что ли…
— Ветров? Дуновений?
— И того, что они разносят.
— Разносят? Что же они разносят?
— Запахи, добрый Вама.
— Запахи? Какие запахи?
— Запахи… гм… гм… запахи, в общем, фекальных масс.
— Чего?.. А! Да. Ну да. Ну конечно. Вполне может статься. Я об этом позабыл, к ним попривыкнув.
— Могу ли я спросить об их источнике?
— Они вызваны продуктами дефекации, Кабада.
— Это я понимаю. Меня, скорее, интересует, почему они тут, эти запахи, а не как и откуда взялись.
— Потому, что в задней комнате у меня стоят ведра, наполненные вышеозначенным веществом.
— Да?
— Да. Я сохраняю там все, что производит моя семья, — вот уже восемь дней.
— Для чего, достойнейший Вама?
— Не слышал ли ты о такой штуковине — поистине чудесной штуковине, в которую оные массы испускаются — в воду, — а затем дергаешь за рычаг, и с громким ревом все это уносится под землей далеко прочь?
— Я слыхал какие-то россказни…
— Это все правда, чистая правда. Такая штуковина и в самом деле существует. Изобрел ее совсем недавно один человек, имени которого упоминать я не стану; состоит она из большущих труб и сиденья без дна — или, скажем, без крышки. Это самое удивительное открытие нашей эпохи — и через пару-другую месяцев оно будет у меня!
— У тебя? Подобная вещь?
— Да. Она будет установлена в крохотной комнатенке, которую я пристроил сзади к своему дому. Я, пожалуй, устрою в ее честь обед и приглашу в этот день всех соседей ею воспользоваться.