Варшавское шоссе – любой ценой. Трагедия Зайцевой горы. 1942–1943

Мосягин Максим Николаевич

в танках – 1:0 (в пользу противника)».

Приведенный расчет показывает, что мы имели в живой силе по всему левому крылу превосходство (в среднем) немногим более чем в два раза, в артиллерии – в полтора раза. В танках на Юхновском направлении мы имели превосходство почти в два раза, а на Сухиническом превосходство оставалось за противником. Однако, по словам Б.М. Шапошникова, «в описываемый период боевых действий танков у обеих сторон было мало, и они сколько-нибудь значимой роли не играли» [9] .

9

Шапошников Б.М. Указ. соч. С. 462–463.

Наступление

этих войск велось в более сложных условиях, чем на правом крыле и в центре. В конце декабря 1941 – начале января 1942 года в результате успешного удара войск левого крыла Западного фронта между флангами 4-й полевой и 2-й танковой армий на участке Юхнов, Белев был создан и последовательно расширялся далее (до 100–150 км) оперативный прорыв, где вначале сплошного фронта уже не было ни у противника, ни у наступавших советских войск. Вот почему боевые действия в полосе прорыва для наших войск приобрели форму наступления на отдельных направлениях, а для противника – форму «очаговой» обороны. Особенно сложной оказалась обстановка в полосах действий 10-й армии и группы генерала Белова.

Главные усилия 43-й армии (17, 53, 415-я стрелковые дивизии, 5-й воздушно-десантный корпус, 26-я танковая бригада) после овладения ею Малоярославцем были направлены в основном на захват Медыни – важного опорного пункта противника на Варшавском шоссе. Бои за Медынь начались 8 января 1942 года. Наступление 1-го гвардейского кавкорпуса генерал-майора Белова через Мосальск в направлении Варшавского шоссе создавало угрозу ликвидации пути снабжения 4-й полевой и 4-й танковой армий через Рославль и Спас-Деменск на Юхнов.

В этих условиях генерал-полковник Гепнер (командующий 4-й танковой армией), не видя возможностей для дальнейшего удержания позиций, отдал 8 января 1942 года приказ об отводе 20-го армейского корпуса. Но уже в 23 часа 35 минут того же дня он был поставлен в известность, что отстранен от командования. На его место был назначен генерал пехоты Рихард Руофф (бывший командир 5-го армейского корпуса). Еще через 25 минут Генштаб ОКХ передал в войска новое решение фюрера, в котором все же разрешался отвод соединений 4-й полевой армии на «промежуточный укрепленный рубеж по линии Зубово – Товарково – Медынь». Отход частей мог осуществляться только «под давлением противника таким образом, чтобы не допускать тяжелых потерь…». В телеграмме штабу группы армий «Центр» указывалось также, что «задача укрепления шоссе от Рославля через Юхнов на Медынь может быть выполнена силами 4-й А лишь относительно. Пока в нашем распоряжении не будет иметься по-настоящему боеспособных соединений 4-й А не только северо-восточнее, но и юго-западнее Юхнова, угроза со стороны противника может превратиться в серьезную опасность этой важной для всей 4-й А коммуникации…» [10] . Чтобы улучшить положение дел в районе Юхнова и Медыни, Гитлер приказал снять часть сил 4-й армии с участка севернее Калуги для восстановления связи между 19-й танковой и 137-й пехотной дивизиями и последующего контрудара на Зубово.

10

Мягков М.Ю. Указ. соч. 165.

Восстановить положение и задержать продвижение советских войск на запад немецкое командование тогда не смогло. Части 50, 49 и 43-й советских армий наступали на Юхнов с трех направлений. 43-я армия атаковала также и Медынь. Чуть севернее в районе Вереи активно действовали соединения 33-й армии генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова. Выход этой армии на оперативный простор создавал угрозу основным коммуникациям группы армий «Центр» и непосредственно городу Вязьме – важнейшему транспортному узлу в тылу немецких войск.

12 января 1942 года из штаба 4-й армии в группу армий «Центр» поступила следующая радиограмма: «Медынь окружена с севера и северо-запада. Имеющиеся там слабые силы не могут удержать город. В случае прорыва под Медынью, что практически неизбежно, противник по шоссе дойдет до Юхнова; и нет возможности выставить против него ни одного немецкого солдата. В результате будет разбита вся 4-я А…» [11]

Лишь после долгих переговоров фон Клюге удалось вырвать

у Гитлера разрешение на отвод части сил 4-й армии на укрепленный рубеж по реке Шаня (западнее Медыни). Однако общая ситуация на фронте группы армий «Центр» оставалась сложной. Прорывы фронта в районе Волоколамска и Вереи делали невозможным удержание немецких позиций по реке Руза. 9 января 1942 года штаб дивизии СС «Райх» (оборонявшейся на этом участке) отдал предварительное распоряжение об отходе на тыловые позиции. Командование дивизии констатировало: «Рузские позиции, вероятно, в ближайшее время будут оставлены…» [12] При проведении отступления намечалось полностью уничтожить все населенные пункты, находящиеся на пути отхода немецких частей. Поджоги, разрушение всех очагов и печей объявлялись необходимым условием для проведения операции. 14 января город был освобожден советскими войсками.

11

Мягков М.Ю. Указ. соч. С. 165.

12

Там же. С. 166.

Овладение Медынью являлось крупным успехом советских войск и создавало возможность развить удар во фланг юхновской группировке противника. Но враг очень упорно оборонялся вдоль Варшавского шоссе, а наступавшие войска армии были малочисленными. Поэтому только 16 января удалось захватить опорный пункт Кошняки и передовыми частями выйти в район Износки. Остальные силы армии к этому времени вели бои на рубеже реки Шаня.

Здесь завязались ожесточенные бои. Лишь к 29 января войскам армии удалось преодолеть оборону противника, овладеть Мятлево и выйти на рубеж реки Изверь.

На этом продвижение 43-й армии, по существу, закончилось. В дальнейшем она вела затяжные бои в районе Износки, Извольск и в районе юго-западнее Мятлево. Охват юхновской группировки противника с севера для 43-й армии оказался непосильным. Эта группировка врага по-прежнему продолжала упорно обороняться, причем в ее составе появились части 57, 23, 12 и 43-го армейских корпусов 4-й полевой армии. Ликвидация врага в районе Юхнова продолжалась до марта 1942 года.

49-я армия (5-я гвардейская, 60, 133, 173, 194, 238-я стрелковые дивизии, 19, 26, 30, 34-я стрелковые бригады, 18-я и 23-я танковые бригады) вела наступление в общем направлении Детчино, Кондрово, Юхнов. Наибольшее сопротивление противник оказывал вначале на рубеже реки Суходрев. Соединения армии на 8 января занимали следующее положение: 5-я гвардейская стрелковая дивизия, 34-я и 30-я стрелковые бригады наступали на Мотякино, которым и овладели в этот день; 133-я стрелковая дивизия и 19-я стрелковая бригада готовились к наступлению на Детчино; 173-я стрелковая дивизия готовилась к наступлению на Лисенки; 238-я стрелковая дивизия отражала контратаки противника из районов Мызги и Николаевки [13] .

13

Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. С. 351.

В связи с успехом нашего наступления в полосах соседних армий (43-й и 50-й) 9 января сопротивление противника на участке 49-й армии было преодолено, и он начал отход на запад под прикрытием арьергардов. Войска армии, сломив сопротивление этих арьергардов, овладели Детчино, рядом других населенных пунктов и начали преследование. Однако 15–16 января противник вновь оказал упорное сопротивление на рубеже Кондрово, Полотняный Завод. После напряженных боев войска армии 18 января овладели Полотняным Заводом, а 19 января – Кондрово, откуда продолжали наступление, отбрасывая противника на запад, к Варшавскому шоссе.

К концу января 49-я армия вплотную подошла к рубежу Руденка, Федюково и другим населенным пунктам восточнее Варшавского шоссе, где вновь встретила упорную оборону противника на подготовленных позициях.

В итоге с 8 по 31 января 49-я армия продвинулась с рубежа реки Суходрев до Варшавского шоссе северо-восточнее Юхнова на 55–60 километров. Это продвижение к Юхнову с востока хотя и было замедленным, но все же существенно способствовало наступлению 43-й армии на Медынско-Мятлевском направлении и 50-й армии на Калужско-Юхновском направлении, оперативно составляя с ними единое целое.