Варвара и драконий хвост

Арьяр Ирмата

Мирена неуверенно кивнула, но потом всхлипнула:

– Но … как?

Я призадумалась. Действительно. Как?

– Для начала надо заставить его ревновать! А потом … а потом убежать! Это пробудит в нём инстинкт хищника, – заявила я со знанием дела.

– Ты удивительно сообразительная для простой горожанки, Барбара! – подруга посмотрела на меня с восхищением. – И красивая, не то что я. То-то мессир Артур глаз с тебя не сводит…

Я повела плечом: поняли мы уже почему дракон не сводит с меня глаз. Но Мирена! Да… несчастная

любовь непоправимым образом сказывается на женской самооценке.

– Комплексы, – осоловело каркнула Иза. – Беда с вами, девочками.

– Мира! Ну что ты такое говоришь? – я плюхнулась на лавку, сбила пару пузырьков, кое-как поставила на место, а потом прихватила себе один – зелененький, в моём настойка всё-таки закончилась. – Ты умная, воспитанная, одаренная и благородная девушка! У тебя крылья, в конце концов, и ты очень, очень красивая! И я тебе это докажу!

– Поворот! – хохотнула ворона. – Интересно как?

– Как? – флари явно заинтересовалась.

Как-как, как мне в своё время бабушка. Я отпила нового зелья – ягодное! – хитро сощурилась и спросила:

– Зеркальце есть у тебя?

– Не-а, нету, – расстроилась подруга.

Ворона, сидевшая рядом на спинке лавочки, встрепенулась:

– Как это нету, тебе ж Сарвен осколок, который нашел на развалинах, на хранение передал!

Флари, оглянувшись по сторонам, прошептала:

– Точно! Осколок! – княжна так воодушевилась, что подскочила. – Я поняла! Ты думаешь, что это то осколок Того Самого Зеркала? Но, Барби, он уже ничем мне не поможет. Их уже несколько штук нашли, и все они утратили изначальную магию, – сказала она, но всё-таки вытащила из кармана небольшой сверток, размотала ткань и извлекла небольшой, с ладонь, обломок.

– Нет, об этом я даже не думала. Мне просто зеркальце нужно,– честно призналась я и машинально взяла протянутый Миреной осколок. – Интересно, зачем же тогда их собирают, если они всё равно не работают?

– Тор считает… это племянник мессира Артура и друг моего старшего брата, – пояснила Мира. – Так вот, он считает, что если правильно сложить осколки, то зеркало мира снова оживет, и тайные вылазки демонов станут невозможны. Драконы, как хранители мира, сразу будут их видеть и переноситься к месту прорыва. Драконы покупают осколки за бриллианты, очень, очень дорого. Ты не представляешь, какая это ценность!

Ничего себе… Я покрутила кусок стекла с амальгамой в руках, любуясь отражением в нем яркой луны.

– Так может, это из-за этой находки нас пытались усыпить? – предположила я. – Кто-то видел, как Сарвен тебе его передал там, на площади?

Флари нахмурилась.

– Кажется, нет. Но я не уверена.

Изольда задумчиво каркнула, а мой живот предательски выдал голодную руладу. Кусок сыра оказался слишком мал.

– Так, ладно, – я протерла осколок краешком палантина, – давай, смотри сюда. Что ты видишь? – и я сунула осколок подруге под нос.

– Себя… – недоуменно ответила

она.

– А если внимательно присмотреться? В самую суть. Какая ты?

– Рыжая, – буркнула Мира.

Да… всё даже хуже, чем я думала.

– Ой не могу, – хохотнула Изольда. – Давай, Варюша, я в тебя верю!

Верит она. Издевается! Но сдаваться я была не намерена.

– А еще внимательнее? Давай, волшебный осколок, покажи нам!

Я поднесла осколок ближе к лицу Миры, и вдруг кусочек зеркала озарился изнутри ярким сиянием, как цветной телевизор. И кольцо на моем пальце тоже засветилось.

Флари охнула, а затем изумленно выдохнула:

– Я – феникс!

И она, поцеловав меня и крепко обняв, рассмеялась звонким счастливым смехом. Вскочила с лавки, положила осколок рядом со мной, подняла вверх тонкие руки и вспыхнула алым огнем, в мгновение ока превратившись в невероятно красивую огненную птицу.

Успокоительное подействовало, ничем другим не объяснить мою реакцию: вместо того, чтобы хотя бы удивиться, я, не вставая с лавки, подалась вперед, протянула ладонь и погладила пылающие перья. Огонь лизнул мою руку, щекоча, и нисколько не обжигая, что тоже в этот момент казалось мне совершенно нормальным.

– Красавица! – подытожила я. – Давай обратно! Я вообще-то твою женскую силу пробудить хотела, а не вот это всё.

– А это как? – подруга тут же вернулась в привычное состояние. – Ой… получилось! И так легко! А ну-ка еще раз.

И она несколько раз обернулась туда и обратно, я уже зевать начала. И оглядываться по сторонам: не привлек ли этот пульсирующий огненный крылатый маяк лишнего внимания. Но вокруг было тихо.

– Барбара, ты самый лучший помощник в пробуждении дара! – решила Мира. – Всё. Я готова пробуждать женскую силу!

И я бы непременно начала пробуждение, но Изольда затряслась от смеха и свалилась прямо к оставленному рядом со мной осколку.

– Всё-всё, простите, извините, – взмахнула она крыльями и поймала равновесие, а потом не выдержала и снова засмеялась.

– Каррр! Каррр! Ой не могу, пробуждение заснувшей женственности!

– А будешь ржать, я и в тебе что-нибудь разбужу! – рассердилась я и, посадив Рудольфовну себе на колени, поднесла осколок к её клюву. – Зеркало, покажи-ка нам Изольду! Что там в ней сокрыто?!

Я икнула, а осколок снова вспыхнул, как и моё кольцо.

– Варрря, – тихо каркннула Иза – Варрюша… Ты тоже это видишь?

В осколке отражалась не ворона, а чей-то золотистый глаз с черным вертикальным зрачком.

– Вижу… – подтвердила я и непонимающе взглянула на Мирену – она подошла ко мне и тоже смотрела в отражение осколка через моё плечо.

– Ну, точно драконья разработка. Вот и подтверждение, – закивала она.

Я погладила молчаливую Изольду по черным перьям.

– Не расстраивайся, – сказала я вороне. – Разработка ты или не разработка, я тебя любую люблю.