Варвары ледяной планеты
Шрифт:
Мой живот урчит, и я прижимаю к нему руку. Время для батончика морских водорослей. Проверяю карманы украденного комбинезона, но ничего не нахожу и начинаю паниковать. Я потеряла еду и оружие, единственное, что у меня осталось, – это ботинки, которые жмут, и комбинезон. Моя разведывательная операция полностью провалилась. Вот дерьмо.
Он приближается и опускается на колени рядом со мной, я инстинктивно отшатываюсь назад, бросая на Вектала настороженный взгляд. Мне доставили удовольствие его оральные ласки, но я знаю, чего он хочет, и с подозрением отношусь к тому, что он находится слишком
Но он только указывает на мой живот. «Кууууск?», – в этом слове множество звуков, которые я не смогу передать, как будто в горле что-то странно вибрирует.
– Проголодалась, – говорю я ему и похлопываю себя по животу, затем изображаю, как что-то ем.
Он указывает на мои зубы и задает еще один вопрос. Верно. Что-то в них беспокоит его. Обнажаю зубы, чтобы показать, что они в порядке, и он обнажает свои в ответ.
Клыки. Конечно, у него есть клыки. Они в три раза больше моих и выглядят устрашающе. Неудивительно, что он озадачен моими короткими мелкими зубами.
– Надеюсь, они для жевания овощей, – бодро говорю я.
Он снимает меховую накидку. О боже мой, как я рада, что это одежда, а не часть тела. Я уже почти смирилась с рогами, но хорошо, что этот лохматый мех не его. Теперь я понимаю, что он выглядел таким огромным из-за одежды. Это хорошо. Хотя тот факт, что он выше двух метров ростом, ничем не скрыть.
Настороженно наблюдаю, как он раздевается. «Надеюсь, ты не принял мое урчание в животе за приглашение заняться кое-чем».
Меховая накидка падает на пол, и мои глаза увеличиваются от того, что я вижу под ней. Его кожаная одежда все такого же голубовато-серого оттенка, который заставляет меня думать о пасмурном дне, к тому же она не выглядит теплой. Его руки обнажены, а грудь прикрыта жилетом, который, кажется, полностью состоит из карманов и шнурков. Несколько зловещего вида костяных ножей прикреплены к жилету. Он полураздет, несмотря на бушующую снаружи метель, и мне интересно, насколько теплая эта его дурацкая накидка.
И смогу ли я украсть ее.
«Наверное, это плохая идея, Джорджи, – говорю я себе. – Этот парень – твой единственный знакомый тут. Даже если он просто хочет полизать твою киску». Крепко сжимаю бедра при воспоминании об этом и стараюсь не покраснеть. Продолжаю разглядывать нового знакомого. Мышцы на его огромных руках стальные, огромные и пугающие. Наверное, под кожаным жилетом он столь же ошеломляющий.
Инопланетянин стягивает пояс с одного плеча, и я понимаю, что где-то среди бесчисленных застежек и кармашков у него на груди висит сумка. У меня снова урчит в животе, возможно, у него есть еда. Настоящая еда, не батончики из морских водорослей.
У меня текут слюнки, и я скрещиваю руки, чтобы не потянуться за сумкой. Никогда в жизни не была так голодна. Он открывает сумку и достает какой-то пузырь, который оказывается емкостью с водой, а также что-то завернутое в кожу. Он протягивает сверток, я разворачиваю его. Внутри несколько толстых кусков чего-то похожего на мясо, смешанного с какой-то крупой. Должно быть, дорожные пайки. Я дрожу и смотрю на него снизу вверх.
– Это мне?
– Кууус-ках, – говорит
Я могла бы расцеловать его прямо сейчас, с клыками и всем прочим.
– Спасибо, – благодарю я и отламываю большой кусок. Меня не волнует, покажусь ли я жадной, я умираю с голоду. Запихиваю весь кусок в рот и начинаю жевать.
И сразу понимаю, что это было ошибкой.
Вкус ужасный, и это самое безобидное, что я могу сказать. Кажется, будто я откусила огромный перец чили, смешанный с чем-то мерзким, мучнистым. Еда настолько острая, что у меня сразу же слезятся глаза и закладывает нос. Кашляю, отчаянно пытаясь проглотить то, что у меня во рту, но еда обжигает язык. В конце концов я выплевываю все себе в руку, а пришелец смотрит на меня с любопытством.
Это жестоко. Давлюсь и кашляю, пока он не передает мне флягу, сопровождая это коротким рявканьем. Опасливо делаю глоток. К счастью, это вода, прохладная и освежающая, с оттенком цитрусовых. Я выпиваю ее с облегчением, и мой сдавленный кашель медленно стихает.
Возвращаю ему сухой паек и качаю головой. Ужасно хочу есть, но это есть не могу. При одной мысли о том, чтобы положить в рот хотя бы маленький кусочек предложенного угощения, у меня сжимаются челюсти и желудок жалобно протестует.
Пришелец озадачен моим отказом. Он снова осматривает мой рот и пытается коснуться языка. Я отмахиваюсь от его руки.
– Проблема не в моем рте, а в твоей еде.
Он опять выдает какую-то тарабарщину и показывает на мои синяки. О, он думает, что я ранена и поэтому не могу есть. Качаю головой.
– Я в порядке. Правда.
Вектал с любопытством смотрит на меня.
– Кажется, вряд ли поблизости есть уютный городишко, полный дружелюбных пришельцев, не так ли? – спрашиваю я. В тесной пещере становится все холоднее, ветер свистит, и я пытаюсь плотнее запахнуть свою куртку.
Вектал поднимает меховую накидку и набрасывает ее мне на плечи, разговаривая со мной на своем грубоватом языке.
– Спасибо.
Кутаюсь в накидку. Он остается раздетым, значит, ему не холодно. Смотрю, как он наклоняется и кидает еще одно полено в огонь.
В этот момент я замечаю, что у него есть хвост. Ну ладно, у многих существ есть хвост, это не так уж и странно. Я пытаюсь не пугаться, он просто такой… другой. Рога, руки с четырьмя пальцами, которыми он подкидывает дрова в огонь, ботинки из мягкой кожи имеют непривычно широкий носок, так что можно только догадываться, что там в них. Ах да, и он дымчато-серо-голубой, чуть не забыла об этом, и он мурлычет. Так что, кроме того, что он двуногий, он не очень-то похож на меня.
– Шорши, – говорит он, искажая мое имя. Он повторяет это, а затем хмурится и встряхивает своими черными волосами. – Шорши, Вектал, – говорит он снова, затем указывает на свой глаз и качает головой.
– Не понимаю, что ты пытаешься мне сказать. Что я не такая, как ты? Я это и так знаю, – говорю я, глядя на еду. Боже, как бы я хотела это съесть, но не могу. Мои глаза наполняются слезами отчаяния. Кажется, это последняя капля.
– Ты не представляешь, какое дерьмо мне пришлось пережить за последние две недели.