Варяг
Шрифт:
– Всеволод Федорович, вы предлагаете сдаться???
– Я надеюсь, что господин Уриу другого выхода из нашего положения тоже не усматривает. Вот от этого и будем плясать. Я завтра попробую задурить голову коммодору Бейли и убедить его попросить Уриу подпустить "Кореец" для отправки офицера на переговоры о сдаче. Вот только Уриу будет ждать нашей сдачи, а в ультиматуме мы потребуем сдать его эскадру. Под катером за ночь надо скрытно подвесить ту самую гальваноударную мину, что не перегрузили на "Сунгари", в отличие от ее товарок. Взрывать ее будем гальванически, после отхода катера от Асамы, поэтому на катере пойдет минер, лейтенант Берлинг. "Асама" очень удачно стоит первой к выходу. Попросим Уриу прибыть на нее для переговоров…
– Господин
– А запирать противника до объявления войны силами шести против одного, а потом требовать его выхода в море на "честный бой" под угрозой расстрела на нейтральном рейде честно? А высаживать ДО объявления войны десант в нейтральном порту честно? Не я начал эту игру. Но я БУДУ играть по правилам, которые Уриу установил, как он думает, только для себя. И не волнуйтесь по поводу вашей чести, перед судом и судом офицерской чести тоже в случае чего отвечать буду я (вернее, Руднев, шкуру которого я подставляю, а что делать? На войне как на войне). Теперь по "Корейцу". Как только катер отвалит от "Асамы", расклепывайте якорную цепь, вернее, заканчивайте расклепку, и поворачивайтесь носом к "Асаме". По черной ракете с катера залпируете из обоих восьмидюймовок и пускаете мину. Ну и изо всей мелочи по мостику, естественно. Рекомендую всадить хоть один 8'' снаряд первого залпа тоже в мостик. Это существенно усложнит япошкам борьбу за живучесть, потому что большинство офицеров будут там наслаждаться процессом нашей капитуляции. Если "Асама" будет надежно выведена из строя двумя взрывами мин и первым залпом "Корейца", прикрываясь ей, попробуйте достать второй крейсер в японской линии. Это вроде бы "Чиода", наш недавний сосед, брат-стационер, так сказать. Если нет, извините, но вы должны таранить "Асаму" и взрывать погреба "Корейца". Другого выхода нет. "Кореец" с его скоростью не жилец при любом раскладе событий, так что из его неизбежной гибели надо извлечь максимальную пользу при минимальных потерях в людях. Ему не прорваться в море и не вернуться назад.
– А назад-то почему не получится? Прикрываясь той же "Асамой"…
– К этому моменту пути назад уже не будет. На фарватере будет лежать "Сунгари", а за ним будет стоять девять мин заграждения.
– ПОЧЕМУ??? КАК??? Откуда они там возьмутся?
Разноголосица офицеров была прервана донесшимся из темного угла басом. Вернее, БАСОМ. Приглядевшись, Карпышев разглядел глыбу, или вернее, гору. Причем не жира, а мускулов. Рудневская половина сознания услужливо подсказала, что ЭТО зовется Иван Леонович Франк, притихший в уголке механик "Корейца", а Карпышевская подумала "увидь незабвенный Арик Шварценегер этого простого русского человека, наверное, повесился бы с горя от сознания собственной физической неполноценности". Мех был огромен. И судя по заранее улыбавшимся, глядя на него, офицерам - изрядный балагур.
– Господа, уж коли нас тут начальство собрало, то оно нам, наверное, все растолкует, если мы ему, наконец, позволим. Давайте не будем прерывать дорогого капитана, а то до завтра не узнаем, что за мины и кто их поставит.
Ну, для начала двадцатого века чувство юмора неплохое.
– Благодарствуем за помощь в утихомиривании нашего бардака, Иван Леонович. Мины сейчас перегружают с "Варяга" на "Сунгари" вместе с катерными метательными минами, подрывными зарядами и прочей взыво- и огнеопасной гадостью и всей ненужной взрывчаткой. Кстати, "Корейцу" тоже приказываю сдать всё не нужное в бою на "Сунгари". Еще туда же завозят весь цемент, который найдут в городе до утра. Как только "Кореец" откроет огонь по "Асаме", я прошу из кормового 6'' орудия стрельнуть перелетом по "Варягу" и стоящей рядом с ним "Сунгари". После падения снаряда, а его не смогут не заметить на "Паскале" и "Телботе", я взорву две гальваноударные мины, заложенные на "Сунгари". Корпус "Сунгари" существенно осложнит пользование фарватером до весны, а если на заграждении еще кто-либо подорвется, то можно ожидать полной закупорки порта на месяц-другой. А вину за неудобство
– Теперь понятно, почему капитан "Сунгари" от вас красный, как из бани, вылетел! А не взгреет вас Старк за утопление собственного парохода? И потом, а как же стационеры?
– Взгреет - не взгреет, как говорит один мой приятель - "ты сначала доживи". Будем в Артуре, будем об этом беспокоиться. А стационеры ваши посидят несколько месяцев тут. Не помрут. Они нам очень помогли? Вот пусть и поскучают. И опять же - это не мы, это японцы стрелять не умеют, все претензии к ним!
– А цемент-то зачем на "Сунгари"?
– Когда он утонет, из цемента получится бетон. А поднять со дна моря бетонную чушку нашим друзьям японцам будет гораздо труднее, чем порожний пароход. Так, мелкая гадость. Да, в связи с тем, что "Кореец" фактически идет на самоубийство, полная команда вам ни к чему. Я предлагаю оставить половинный наряд машинной команды, треть кочегаров, половину комендоров, полные расчеты только на восьмидюймовки, остальные сокращенные наполовину и половину минеров, вам удастся выпустить не более одной мины. Остальную команду предлагаю перевести на "Варяг", пригодятся в прорыве.
– Всеволод Федорович, у нас же с казаками и севастопольцами1 будет почти двойная команда, это же не крейсер, а Ноев Ковчег получится! Зачем? Передать на нейтральные суда не лучше будет?
– Ну, во первых, будет кем заменять орудийную прислугу, я прогнозирую в ней большую убыль, спасибо господину Крампу. Вернее, нашим умникам из под шпица2. Даст Бог прорваться, первым делом сделаем щитовое прикрытие для орудий. А во-вторых, есть одна задумка, но об этом пока рано.
– Всеволод Федорович, а цемент у вас на "Сунгари" прямо в мешках сгружают?
– Раздался ехидный, как обычно при обращении к "горячо любимому" капитану, голос старшего офицера.
– Да, Вениамин Васильевич, а что, собственно, вас смущает?
– Пустая затея, коли так. В мешках цемент не схватится. Если уж вы потратили на эту затею казенные деньги, то могли бы приказать мешки резать, на тонну цемента тонну гравия высыпать, и заранее затопить трюмы, наполовину примерно. Тогда через недельку и правда хоть плохонький, но бетон будет, а если сваливать по вашей системе, то японцам просто надо будет разгрузить кучу слегка окаменевших мешков.
– Блин!!!
– Простите, Всеволод Федорович, не понял? Какой блин?
– Тот, который комом, конечно! Умоляю, сбегайте на "Сунгари", там боцман погрузкой распоряжается, прикажите ему, чтоб попинал кули. Пусть потрошат мешки и действительно затопите немного трюмы. И как наши узкоглазые друзья закончат с цементом, пускай и правда начинают гравий таскать, я у входа в порт видел кучу. Доплату пообещайте за переработку. Учитесь у старшего офицера, господа, не в бровь, а в глаз, что называется!
Неожиданно с места встал молчавший до сего момента капитан второго ранга Григорий Павлович Беляев-второй, командир "Корейца".
– Господа!!! Господа, а не кажется вам, что капитан первого ранга Руднев немного горячится? Ну, не выпустили нас японцы в море, почему обязательно война из-за этого начнется? Я, кстати, не уверен, что миноносцы на самом дел мины пускали, могло моим сигнальным и померещиться со страху, народ-то в большинстве не обстрелянный… И потом, огонь-то, как не крути, мой комендор, зараза, первым открыл. Может, еще пронесет? Допустим, на Певческом мосту3 договорятся, а у нас что? Пароход Доброфлота залит бетоном по планширь и утоплен на фарватере, на него же перегрузили и с ним утопили все гребные суда, половину боезапаса, завтра еще нейтральный порт заминируем. А не будет войны, КТО за все это отвечать будет?