Варяжко
Шрифт:
Все дальше и дальше в прошлое отодвигались льды Варяжского моря, покрываясь туманной дымкой забвения. И порой Варяжко казалось, что не было ни шхер, ни штормовой Соловецкой пучины, бьющей в подножия скал, не было белого снежного покрывала на высоких соснах и елях… Не плавал он ни на лодье, ни на драккаре, не сидел у родительского очага, вдыхая горький, привычный с детства берёзовый дым. Иногда ему казалось, что всю свою жизнь он провёл здесь, в этой жаркой и душной стране, где все склоняются перед волей беспощадных богов.
Вот уже пятый год длился поход Кецалькоатля. Ицтак Куаутли всегда был там, где требовалось сломить сопротивление врага.
Варяжко, оперевшись на рукоять меча, стоял на высоком холме, у подножия которого бесконечной колонной шли в сторону города Накбе воины мешика и тольтеков. Нещадно палило солнце, над дорогой висели плотные клубы пыли. Склонив украшенную богатым убором из перьев голову, Варяжко погрузился в тяжкие думы. Когда закончится все это?... Позади остались тысячи и тысячи полетов стрелы – дремучие джунгли и сельва, высокие горы и знойные пустыни. Он, Белый Орёл, завоевал для Кецалькоатля множество городов, взял неисчислимые толпы пленных. Он привёл под жёсткую руку Теночтитлана огромные страны Тескоко и Тлакопан, которые до него никто не мог покорить… Но Топильцин Кецалькоатль ненасытен - ему все мало. Может, он и вправду надеется покорить весь мир? Но где они — границы здешнего мира? От дальних лазутчиков Белый Орёл знал: земля, омываемая на востоке и западе Океаном, беспредельна к северу и югу. По их рассказам, на юге лежали неприступные горные хребты, а за ними уходит к краю земли непроходимая сельва, наполненная страшными племенами и невиданными зверями. Не хватит двух жизней, чтобы завоевать все эти земли, племена в царства! Но попробуй, скажи об этом великому вождю Мешика!
В тяжёлом, кровопролитном сражении пал белокаменный город-красавец Накбе. Покрытый с ног до головы пылью, потом и кровью Ицтак Куаутли, еще разгоряченный недавним боем, медленно шел навстречу торжественной процессии - в покоренный город вступал сам Кецалькоатль. Глухо били тум-тумы, ревели раковины. Топильцин двигался меж двух рядов побежденных майя. Стоя на коленях, они положили свои головы в пыль, приветствуя победителя.
Топильцин с каменным лицом сидел в паланкине, который несли шестеро рабов.
– Отбери искусных мастеров, резчиков по камню и дереву, строителей, - сказал он склонившемуся в приветствии Белому Орлу. — Остальных приготовить к жертвоприношению! Вечером я жду тебя в паровых ваннах во дворце верховного вождя Накбе!
Кроваво-красный диск солнца скрылся за далёкими горами, и сразу на город рухнула ночная темнота. На небе вспыхнули серебристо-синие звезды. По внутреннему двору Белый Орёл прошел к стене дворца, нависающего над горной пропастью, к тому крылу, где были паровые ванны. В колеблющемся свете факела, который нес перед ним воин охраны, лицо юноши-жреца, вышедшего встретить непобедимого тлакатеккатля, внезапно дёрнулось гримасой... Белому Орлу почудилось, будто он хочет о чем-то предупредить его. Не отрываясь, Белый Орёл смотрел на жреца. Но тот виновато опустил голову и, развернувшись, повёл его в покои Тлатоани. Что ж? Пусть будет то, что будет…
Жрецы помогли ему снять мокасины и тильматли. Приняли его знаменитый меч. Затем поднесли напиток из бобов какао и вышли
Кецалькоатль восседал на троне, вырезанном из красного дерева в виде распластавшегося в прыжке ягуара. Рядом с троном стоял старший жрец и с нескрываемой ненавистью смотрел на вошедшего. Варяжко давно знал, что старший жрец жаждет его смерти… И ответил ему таким же взглядом.
Тлатоани перехватил взгляд Белого Орла…
– Расскажи мне все о большой пироге! – неожиданно произнёс Кецалькоатль.
Это было столь внезапно, что Белый Орёл опустил голову…
– Что ты хочешь знать о ней, великий вождь...
– медленно, собираясь с мыслями, начал Варяжко.
Топильцин стремительно вскочил с трона и схватил его за плечо.
– Я хочу знать, мой тлакатеккатль, для чего тебе нужна большая пирога, не виданная в здешних краях?!
Немного помолчав, Варяжко произнес решительно и твердо:
– Много лет я верой и правдой служу великому вождю. Я завоевал для тебя множество городов! Я привел под твою руку страны Тескоко и Тлакопан! Да, я велел построить резчикам майя большую пирогу, чтобы через Море Мрака уплыть на родину. Прошу, отпусти меня!
– Безумец! – вскричал Кецалкоатль.
– О какой родине говоришь ты?
– Ты, верно, забыл, великий вождь, что пленили меня у полосы прибоя. И приплыл я туда на большой пироге из Моря Мрака! Я родился на берегу Ладоги... И не забыл свою родину!
– Он больше не может оставаться тлакатеккатлем ! — прорычал старший жрец Чикчан. Его сухое, изрытое морщинами лицо дергалось от злобы. — Я тебя предупреждал, великий вождь! Нельзя верить чужаку!
– Переплыв Океан, я прославлю твое имя в северных землях!
– сказал Варяжко, уже понимая, что его участь решена бесповоротно...
– Нет!
– оборвал его Топильцин. – Ты предал меня, и потому, ты больше не тлакатеккатль! Завтра же ты ляжешь на жертвенный камень!
Холодная ярость поднялась в душе Варяжко. Что ж, Кецалькоатль сам выбрал свой путь... Он выхватил из кожаных ножен обсидиановый нож и точным ударом пробил сердце тлатоани…
Мгновение Топильцин стоял неподвижно, сверля Варяжко тускнеющим взглядом. Потом его мощная фигура качнулась, и он упал ничком. Наклонившись над телом, Варяжко сорвал с его шеи нефритовую пластинку, на которой был искусно вырезан Пернатый Змей…
Облачный Змей - Чикчан беззвучно открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. Он даже не пытался сопротивляться, когда Варяжко ласково обнял его, приставив нож к горлу.
– Ты выведешь меня из дворца, - тихо сказал Варяжко.
– А сейчас позови жреца.
Старший жрец так резко и поспешно кивнул головой, что с его головы едва не слетел частокол из перьев. Напряженным голосом он окликнул помощника. Тот вбежал, ничего не подозревая. Притаившийся у входа рус, одной рукой зажал ему рот, другой – нанёс тяжёлый удар ножом в грудь, мягко опустив тело на плиты пола...
Чикчан начал часто икать от страха. Варяжко выразительно потряс ножом, и старик замер.