Ваш непонятный ребенок
Шрифт:
Но что же теперь делать? В спорт уже не вернуться, не нагнать. Лена всегда была ориентирована только на победу, процесс ради процесса — это не для нее.
— А что там у тебя с учебой? Мама жаловалась…
— Да, подзапустила, конечно. Вот смешно — тренировалась и все успевала. Теперь не делаю ни черта и ничего не успеваю…
— А что ты планируешь делать после школы?
— Не знаю, как-то не думала. Поступать куда-нибудь…
— Слушай, но ведь с такими оценками и с такими знаниями, как у тебя сейчас, никуда в приличное место тебе не поступить. На спортивные достижения тебе теперь надеяться нечего… Придется идти, куда
— Вы так думаете, да? — встревожилась Лена. — А если я нагоню? Позанимаюсь?
— Ну, не знаю, — я с сомнением покачала головой. — Смотря сколько уже упущено. Репетиторы вашей семье, насколько я понимаю, не по карману?
— Это — да, — кивнула Лена. — Бате восьмой месяц зарплату на заводе не платят. Он где-то по утрам газеты грузит, подрабатывает… Но я ведь могу сама…
— Ну, вообще-то сила воли у тебя, конечно, есть, — я решила не перегибать палку. — Но институт тебе, наверное, не потянуть. Если только хороший техникум…
— А почему не институт?! — норовисто выпятила губу Лена. — Что я, хуже других?
— Да я не знаю, — мямлила я. — Заниматься много надо, а ты же привыкла допоздна гулять, то есть этот… рок-н-ролл…
— Да ну его к лешим! — решительно отрубила Лена. — Тут поважнее дела есть. Я думаю, если я прямо сегодня начну и, как тренировки, по три-четыре часа в день, то все смогу нагнать. Васька мне, если что, поможет…
— Васька? — заинтересовалась я.
— Да из класса, очкарик, кличка — Знайка, все ко мне подкатывался… — Лена скорчила презрительную гримаску, сквозь которую медленно, но явственно проступили результаты психотерапии. — То есть он, в общем-то, нормальный парень, и жутко много всего знает, но только ростом мне вот посюда… — Лена черканула ладонью где-то в районе своего плеча. — Но я понимаю, что это неважно, то есть… то есть, если я попрошу, он со мной позанимается — я это хотела сказать…
— Ну вот и славненько, — порадовалась я. — Будешь ты у нас теперь, Леночка, при деле… А в какой ты институт-то собралась?
— А, неважно! — махнула рукой Лена. — А какие они вообще то бывают? Чего вы смеетесь-то? Ладно, ладно, я сама понимаю. Сначала нагоним, потом — разберемся…
— Слушай, Лена! — не выдержала я. — А ты в легкой атлетике чем занималась? Небось, с барьерами бегала?
— Точно! — изумилась Лена и даже открыла от удивления рот. — А выто откуда знаете?!
Сейчас Лена ходит на подготовительные курсы и готовится к поступлению в ЛИТМО. Зачем ей это надо — честное слово, не знаю. Но мама на Лену больше не жалуется. А рок-н-ролл Лена по-прежнему танцует. В свободное время.
Заключение. Работа как работа…
Психологом работать интересно. Только ответственность большая. И неудач много. Рассказала-то я больше про удачи, да еще, конечно, выбрала самые красивые. Все так делают. Я только старалась не врать. Вот, мол, поглядела я на эту семью (или на этого ребенка), и все мне сразу стало ясно — и что у них такое случилось, и отчего это произошло, и как им помочь. Я сама читала такие книги — и всегда удивлялась. То есть автора, конечно, понять можно — это он для престижа старается. И чтобы профессию свою не дискредитировать. Но только как он потом к себе в кабинет приходит? Там-то все не так легко получается,
Бывает и так, конечно. Только очень редко, к сожалению.
В основном получается по-другому. Идешь ощупью, как в тумане, да еще по бокам то обрыв, то яма с водой какая-нибудь. А то и не с водой, а с чем-нибудь похуже. Но люди ведь тебе доверяют, идут следом, поэтому пробираешься осторожно, стараешься изо всех сил. Если удалось куда-нибудь дойти, тогда — праздник души, именины сердца. Заблудились по дороге — давайте еще раз попробуем, другим путем. Или уж давайте сами, без меня… Или другого проводника ищите…
Дети психологически беззащитнее, чем взрослые, потому что у них панцирь тоньше, защитных оболочек меньше. Взрослый, если не захочет, то в упор тебя не слышит и не видит, и хоть кол ему на голове теши… А ребенок, хоть и пытается закрыться, но целиком, как наши европейские ежи, еще сворачиваться в клубок не умеет. Есть такие среднеазиатские ушастые ежики. С виду ежи как ежи, только поменьше и в клубок не сворачиваются. Натянут на мордочку колючий капюшончик, и вроде как спрятались. Шипят, подпрыгивают, а брюшко-то открыто — хватай, кто смелый. Вот и дети так.
Поэтому каждое слово важно, каждый жест. Оно ведь все не только в сознании откладывается, но и в подсознании. То есть человек-то о нем забыл или не знает, что оно вообще есть. А там сидит себе какая-нибудь пакость этаким серым кардиналом и потихонечку всей человеческой жизнью управляет (помните даму, у которой «смотреть не на что»?). Что бы там про Фрейда ни говорили, но в одном он прав — многие неосознаваемые гадости мы с собой тянем из детства. Родители постарались, или учителя, или еще кто.
Все мы своим детям добра желаем. Только не всегда знаем, как это добро до них донести. Да и жизнь по-разному оборачивается. Помните, Воланд у Булгакова говорил: «Люди то, они в целом хорошие, только квартирный вопрос их испортил…»
Квартирный вопрос, должна сказать, по-прежнему актуален. В самом деле, попробуйте сохранить психологическое здоровье, если в однокомнатной малогабаритной квартире пятнадцать лет живут муж, жена, их семнадцатилетняя дочь и пятнадцатилетний сын… Кроме того, часто встречаются «жертвы перестройки», живы еще «жертвы коммунистического режима» и всяких прочих обстоятельств. Теперь к ним добавилась еще и национальная вражда, о которой раньше в нашем городе никто и слыхом не слыхал…
Однако жить все равно надо.
И психолог становится в этой жизни, пожалуй, знаковой фигурой. Мелькают на голубых экранах телевизоров загадочные психоаналитики из «их» благополучной жизни, пестрят журналы не менее загадочными психологическими тестами.
Ответишь на десять вопросов, подсчитаешь двадцать плюсиков и минусов — и доподлинно узнаешь: «Можете ли вы преуспеть в бизнесе?», «Нравитесь ли вы женщинам?», «Хорошая ли вы жена?» и т. д. В газетах рекламируют себя какие-то чудовищные гибриды, готовые за один сеанс «изменить судьбу» и «откорректировать карму». Иррациональные психологи, магические психоаналитики, «творческий синтез учения К. Юнга и древней славянской магии»… Бог им судья и флаг им в руки. Всегда в смутное время находились те, кто обещает спасение прямо сейчас, без всякого труда и за умеренную цену.