Ваш скандальный нрав
Шрифт:
Как все правильно, подумала она. Ничто не может быть столь же губительно для успешного любовного приключения, как брак.
И ничто не может так хорошо встряхнуть мужчину, как чувство соперничества и легкая ревность.
Новое платье было сшито из крепа, отделанного черным шелком с тонкими серебристыми полосочками. Вырезы на груди и спине были очень низкими. По сравнению с остальными ее нарядами это платье поражало своей простотой. А значит, служило отличным фоном для ее великолепного бриллиантового гарнитура, главной составной частью которого было ожерелье из бриллиантовых капелек под золотыми
Франческа так и представляла, как она сидит в своей оперной ложе, убранство которой было голубого цвета, и флиртует с каждым красивым мужчиной, который входит туда. Это научит Кордера ценить ее.
Нет, подумать только, он попросил ее руки у ее невозможного, невыносимого отца! Как будто она девчонка-школьница, которой еще не разрешают самой принимать решения и которая ничего толком не знает о замужестве!
Внезапно на том повороте, где гондола должна была свернуть на другой канал, возникла фигура. Фигура была высокой и…
Она легко прыгнула на гондолу. Лодка сильно качнулась.
Улива выругался. Думини – тоже.
– А что, по-твоему, я должен был делать? – произнес знакомый низкий голос на хорошем – в этом не было сомнений – итальянском. – Когда я пытаюсь потолковать с ней в пристойном месте вроде дома ее отца, она вылетает оттуда в полной ярости. Зато уж здесь ей от меня не избавиться. – С этими словами Кордер нырнул в каюту, закрыл дверь и уселся на сиденье рядом с ней.
Франческа отвернулась и стала демонстративно глазеть в окно, хотя ее сердце забилось в томительном ожидании.
– Очень красивые бриллианты, – промолвил он – на хорошем английском на этот раз.
– Гарнитур от Нито, – пояснила Франческа. Нито был знаменитым ювелиром, поставляющим драгоценности французской королевской семье, начиная от Бурбонов и заканчивая Бонапартом. – Некоторые камни принадлежали королю Людовику IV. А мне их преподнес в подарок один очень красивый, добрый и преданный маркиз.
– Я понимаю, кого ты имеешь в виду, – кивнул Джеймс. – Но семья моей матери более древняя и знатная. И моя мама устроит тебе куда более сердечный и теплый прием, чем его мать. Кстати, его мать – большой сноб, потому что она родом из буржуазной семьи. А вот моя мама будет в восторге от того, что я нашел себе жену, обладающую безупречным вкусом в отношении драгоценностей. И уж она точно не будет интересоваться всякой ерундой вроде того, откуда взялись твои украшения. Разумеется, и я не стану поднимать из-за этого шум, ведь тебе известно, что я тоже добывал драгоценности не самыми достойными способами.
Беда в том, что он был честен. Честный негодяй. Франческа повернулась к нему. На Джеймсе был элегантный вечерний костюм – черный, с узкими белыми полосками на шее и на запястьях. Он снял с головы шляпу – какой соблазн! – и его черные кудри заблестели в свете лампы, освещавшей каюту. Джеймс знал, что у него отличные волосы. Ему было известно, что женщины очень любят ерошить их, играть ими. О, этот человек очень порочен!
– Кордер!
Он взял ее руку, затянутую в перчатку. Но этого ему было мало. Если она снимет перчатки со своих рук, то сможет снять и его перчатки, а потом… Потом…
– Настало
Франческа опустила взор на руки в перчатках, державшие ее ладони, и нахмурилась.
– А ты совершенно… полностью уверен, что это… не папа? – неуверенным тоном спросила она. – Потому что я не совсем… ему доверяю.
– Что бы твой отец ни сделал или намеревался сделать, самый большой обман спланирован и воплощен в жизнь стараниями Элфика, – твердо ответил Джеймс.
– Папа никогда не говорил об этом, – промолвила Франческа. – Это очень разумно с его стороны, ведь шума было много.
– Не думай больше об этом, – сказал Кордер. – Эта глава закончена. И я хочу, чтобы мы с тобой начали другую.
– Да и я бы не прочь, – медленно кивнула Франческа. – Я знаю, что ты хотел лучшего, когда делал мне предложение, только ты не понимаешь… Ты же мужчина.
– Знаю, – согласился Джеймс. – И с этим ничего не поделаешь.
– Ты не знаешь, что такое для женщины – быть уважаемой, быть замужем за достойным человеком. Я всегда считала, что это почетно – до тех пор, пока не переехала на континент и не перестала быть уважаемой. Женщины, замужние женщины, живут в плену правил и предрассудков, но порой даже не понимают этого. Благочестивые женщины не могут делать того и этого, и если они вдруг нарушают правила, то отношение к ним резко меняется. Вот им и приходится вилять из стороны в сторону и превращаться в абсолютных лицемерок.
– Это Англия, – заметил Кордер. – А мы сейчас в Италии. И мы с твоим отцом составили типичный итальянский брачный контракт…
– Вы что, оба одновременно оглохли? – вскричала Франческа. – Разве я не сказала «нет»? Это так присуще самодовольным самцам…
– …в котором четко указано, как должен вести себя ухажер, – продолжил Кордер, словно не слышал слов Франчески. Выпустив ее руку, он стал стаскивать с себя перчатки. – Для леди знатного происхождения и хорошего воспитания такие детали обязательны. Надо иметь мужа, хоть это и скучно. И вот для того, чтобы хоть как-то смягчить ситуацию, она заводит преданного друга, который идет туда, куда идет она, выполняет ее прихоти, развлекает ее. При этом он может быть, а может и не быть ее любовником.
Джеймс говорил, а его руки тем временем остались без перчаток.
Франческа посмотрела на них, на его длинные артистические пальцы и вздохнула.
– Но ты не можешь одновременно быть моим мужем и любовником, – сказала она.
– Я об этом подумал, – кивнул Джеймс. – Если мне не удастся не быть большим занудой, то, возможно, тебе понадобится ухажер… или еще какого-нибудь рода любовник, который поможет тебе стать счастливой.
Франческа видела, как длинные пальцы потянулись к ее руке и скользнули ей под шаль. Потом она почувствовала, как они спускают ее перчатку к запястью. Джеймс осторожно протащил тонкую кожу перчаток под браслетами.