Ваше Сиятельство 12
Шрифт:
— Придержи язык Арета! Твои права до сих пор очень ограничены! Если тебе выделили несколько храмов, то ты можешь из быстро потерять! — глаза Громовержца вспыхнули гневной синевой. — Ваше вмешательство сегодня было столь дерзким, что в Вечной Книге исчезли важные страницы! А три из них!.. Целых три обратились в пепел! Мы все были свидетели этому! Все возмущены!
— Послушай меня, Метатель Молний! — сдвинуть Небесную Охотницу с места мне было не по силам и мне пришлось ее обойти. — Я очень не хочу возвращаться к прежнему разговору, — продолжил я, выступив вперед. — Тому, что был между тобой и мной в Багряном Дворце. Но я еще раз напомню: Артемида и Арета служат народу, который им молится. Народу,
— Каких еще статей? — Сварог, вглядываясь в меня, опустил голову и даже чуть наклонился.
— Отец Всего, мое особое почтение к тебе! — я поклонился ему, низко — я действительно уважал этого древнейшего бога, влияние которого теперь стало невелико, но великое уважение к нему имели почти все, собравшиеся здесь. — Наверное, некоторые события твой сын от тебя утаил, — продолжил я. — Не пожелал доставить тебе лишние волнения. Позволь, я не буду сейчас говорить о тех статьях и событиях вокруг них. Будет правильнее, если об этом поведает не человек, а сведущие боги. И мне жаль, что тебя иногда держат в неведенье.
После моих слов Громовержец хрустнул костяшками пальцев и процедил:
— Хитер, подлец! Но сейчас ты прав. Я сам поговорю с отцом. Не стоит его утомлять малоинтересными разговорами.
— Прекрасно! Видишь, мы можем найти общий язык. И стоило ли сегодняшнее недоразумение в каком-то дряхлом британском замке этой суеты и возмущений? — я добродушно улыбнулся ему.
— Недоразумение, в котором две, пока еще чтимые богини, убили два десятка людей! Шестеро из которых мои прихожане! — прошипела Морена. — Вечная Книга — наше общее достояние, но она становиться пустой! Вселенная больше не определяет наше будущее! Впереди тьма, в которой неуютно даже мне! Мне, не любящей свет и ясность!
Я хотел ей сказать: «Заткнись, старуха!», но ответил так:
— Милая, люди определяют будущее своими поступками. Если боги избавятся от зависимости в этих формальных определенностях, то они от этого только выиграют. Их жизнь станет намного живее и интереснее.
— Верно сказано насчет Вечной Книги! Браво Астерий! — услышал я позади себя голос Геры.
Как она появилась здесь я не видел — Величайшая умеет преподносить сюрпризы своим явлением и своим поведением.
— Я считаю, сделанное сегодня Астерием вполне можно считать подвигом! Блистательным героическим поступком, которых так не хватает в наших небесных хорах! — грациозной походкой Величайшая прошла мимо Афродиты и Ареса и повернулась к Перуну. — Хотя моих храмов в Лондоне много и в Британии весьма почитают мое второе имя, все равно я восхищена произошедшем! И что для вас эта Вечная Книга?! Записи в ней пропадали много раз! Когда страница, когда две! Сейчас чуть больше! Если бы у меня была возможность написать в той Книге… Если бы у меня имелось древнее перо — Перо Ято, то я бы написала лишь два важных слова. Самых важных сегодня. Они таковы: Слава Астерию!
По площади прокатился ропот. Громовержец гневно смотрел на свою супругу. Лето поджала губы и отвернулась. Но больше всех меня позабавил
— Я сожалею лишь о том, что вовремя не оказалась в замке вместе с Артемидой и Воительницей, — продолжила Гера. — Поэтому сейчас мне остается сказать: Слава Арти! Слава Афине! За то, что они поддержали Астерия!
— Слава Артемиде! — подхватила стоявшая недалеко от меня Афродита.
Арес рассмеялся и выкрикнул: — Слава Разящей! Она прекрасна!
— Ты молодец, дочь моя! — сказала Лето, подходя к Артемиде. — Думаю, Громовержец уже не сердит на тебя. Правда же? — мать Арти с милой улыбкой повернулась к Перуну, не забыв одарить меня презрительным взглядом. Это было мельком, но вполне ощутимо.
Как-то мне на ум приходила не слишком умная мысль, будто на Небесах есть все, кроме цирка. Но как же нет? Вот же он! Сейчас на моих глазах!
Глава 22
Крепкий план Бабского
Как же порою неверны символы, которые древние соотносили с богами!
Причин здесь много. Одна из главных в лицемерии богов. Другая в том, что история вечных все же написана людьми, а людям свойственно заблуждаться. Иногда намеренно. К примеру, Гомер в своих поэмах часто подменял истину вымыслом удобным Гере или Аресу и не только им. Если его почитать, то можно подумать, будто моя возлюбленная Артемида была на стороне троянцев и во всем подыгрывала брату! Но подумайте сами, могло ли быть такое на самом деле?
И все же о символах. Символом Величайшей был павлин и белая лилия. Понятия не имею, какое отношение названая птица имеет к Гере. Ну разве что такое: павлины встречаются в ее обширных садах. А лилия? Этот цветок, означающий чистоту и непорочность, может ли он быть символом Величайшей небесной шлюхи?! Я бы заменил павлина на лису, а лилию на змею — уж не обидится на меня Асклепий. Хотя… Разве клеймо в виде цветка лили не красовалась на плече Миледи? Правда это отголоски иного мира, которые не так давно пришлось мне покинуть.
Гера сбежала. Сбежала вскоре после того, как я начал прижимать ее вопросами о Майкле. Вначале она отшучивалась, рассказывала, как Майклу хорошо возле нее; какие в ее владениях целебные воды и теплые бассейны. Потом сообщила нам, что графиня Елецкая от скуки снова увлеклась бароном Евстафьевым. И будто бы Елена Викторовна в сердечных устремлениях дама крайне непостоянная. А когда я потребовал встречи с бароном Милтоном сегодня же, Гера сказала:
— Астерий, ты тоже очень хорош. Ты милый мальчик. Зря я хотела тебя когда-то убить. Мне хочется плакать, от мысли, что ты мог бы стать мертвым. Я тебя люблю, быть может больше, чем Арти, — она поцеловала меня в губы, рассмеялась в лицо Артемиде и растаяла в воздухе. Растаяла, но на ее месте у моих ног осталась белая лилия.
— Какая же дрянь! — в сердцах выдохнула Артемида. — Она играет всеми нами и при этом чувствует себя так уверенно, будто ее совсем не волнуют последствия!
Я чувствовал, как все произошедшее здесь, задело Охотницу.
— Надо отдать должное, она очень помогла нам, — Афина повела рукой, меняя боевые доспехи на легкое платье.
К тому времени перед дворцом Небесной Охотницы из богов осталась лишь сама Арти и Афина.
— Если бы не ее пламенная речь, нам бы пришлось отбиваться от нападок этой своры, — продолжила Воительница, наклонившись за цветком, оставленным Герой. — А так… Мы из божественных преступниц, превратились в героинь вместе с Астерием. «Слава Артемиде! Слава Афине! Слава Астерию!», — кричали они. Арти, мне это понравилось! Клянусь, ради такого триумфа, я готова вернуться в тот замок и разрушить его до основания!