Вашингтон
Шрифт:
Вашингтону было над чем поразмыслить — предприятие преуспело вопреки всем его советам. Он оказался кругам не прав, а презираемый им Форбс проявил качества прекрасного военачальника. Генерал ничего не упустил, организуя марш, сумев, помимо прочего, дипломатическими маневрами нейтрализовать союзных французам индейцев. Форбс, с блеском выполнив возложенную на него королем миссию, отправился в Филадельфию умирать, Вашингтон — в Вильямсбург жениться.
Прослышав об уходе командира в отставку, офицеры полка обратились к Вашингтону «с почтительным адресом», прося остаться на службе «еще год и вести нас, дабы довершить славный разгром врага». Офицеры воздали неслыханную похвалу полковнику, «отличному командиру, искреннему другу, приятному товарищу! Человека, наделенного всеми этими качествами,
В «прощальном послании» офицерам вирджинского полка Вашингтон писал: «Я попытаюсь проявить благодарность, которая составляет немалую часть характера человека, которого Вам было приятно похвалить... Тот факт, что в течение ряда лет (в необычайно трудных обстоятельствах, которые до конца познали только немногие) я мог своим поведением удовлетворить Вас, приносит мне величайшую радость, ибо я почти отчаялся в достижении этой цели. Трудно быть приятным, когда приходится действовать в неприятных обстоятельствах!.. Мне хвастаться нечем, разве неукоснительной честностью, что я сделал неуклонным правилом всех моих действий... Если бы все вели как Вы, делая все, чтобы удовлетворить меня, мне бы не пришлось познать то горе, которое я испытываю, прощаясь с полком, разделявшим мои труды и перенесшим все трудности и опасности, выпавшие на мою долю. Однако тут встают воспоминания, омрачающие мой разум, которые я должен предать забвению».
Так писал товарищам по оружию 26-летний полководец, утомленный пятилетними трудами в защите родины. Хотя война в Северной Америке продолжалась еще два года, Вашингтон к 1 января 1759 года покончил, как ему казалось навсегда, с военной службой. Ибо в «прощальном послании» он заверял соратников, что их высокая оценка его как командира вирджинского полка «составит величайшее счастье моей жизни и до гробовой доски будет пробуждать приятнейшие воспоминания».
Оборудуя для новой жизни Маунт-Вернон, Вашингтон сразу же заказал в Лондоне шесть бюстов — Александра Македонского, Юлия Цезаря, Карла XII, Фридриха II, принца Евгения Савойского и герцога Мальборо. Торговец не смог подобрать комплект означенных полководцев, предложив компенсировать нехватку бюстами поэтов и философов. Вашингтон отказался наотрез. Он не хотел видеть перед собой штатских в мраморе.
Плантатор и патриот
Теперь я навсегда осел здесь (в Маунт-Верноне) с приятнейшими удобствами для жизни и надеюсь в отставке обрести большее счастье, чем испытал в большом и бурном мире.
О том, как сочетались браком Джордж Вашингтон я Марта Кастис, известно точно только одно — это случилось 6 января 1759 года. В анналах семьи сохранился рассказ, записанный со слов слуги спустя шестьдесят лет.
«Великое было веселье в тот великолепный век старой Вирджинии, и многие собрались на свадьбу — лучшие, великие, одаренные и веселые, а вся Вирджиния радостно приветствовала молодого героя, ставшего богатым и счастливым женихом». «Вашингтон выглядел мужчиной, настоящим мужчиной, а, Калли?» — «Никогда не видел никого похожего на него, сэр, и нет таких, хотя я видел многих на моем веку. Такой высокий, такой стройный, как он сидел на коне! Да, сэр, ему не было подобных! На свадьбе было множество великолепных джентльменов с золотыми галунами, но никто не выглядел как он!»
Уже в начале XIX века свадьба Вашингтона относилась к числу легендарных, полузабытых свершений. Наверное, то был большой праздник в Белом доме. Хозяйка, вся в бриллиантах, смотрела снизу вверх сияющими глазами на великолепного жениха, явившегося в сопровождении губернатора Вирджинии. Собралось множество гостей, представлявших сливки общества колонии. Радостные поздравления и слезы умиления — дети вдовы обретали отца.
Истек положенный медовый месяц, и Вашингтон занял свое место в ассамблее Вирджинии. В. Ирвинг на основании писем современников воссоздал для
Ассамблея единодушно приняла благодарственный адрес Вашингтону за «верную службу Его Величеству и Вирджинии, мужественное и твердое поведение с начала военных действий против французов и индейцев и до отставки после счастливого овладения фортом Дюкень».
Итак, он решил прожить до конца дней своих плантатором. Что до служения обществу — членство в ассамблее Вирджинии с лихвой перекрыло честолюбивые чаяния отставного военного. Ему предстояло провести так шестнадцать лет. То были спокойные, счастливые годы.
Брак с Мартой дал Джорджу не только громадное состояние. Маленькая женщина создала Вашингтону семью, которой он, в сущности, никогда не имел. Джорджу еще не минуло тридцати лет, а он был патриархом, неограниченным правителем крошечной империи, на вершине которой находилась его семья. Если так, тогда прежде всего вести образ жизни, подобающий положению. В этом отношении Вашингтон старался быть джентльменом до последней пуговицы на всегда наимоднейшей одежде. Иной он не признавал.
Дом в Маунт-Верноне был значительно расширен, но не перестроен. Вашингтон удовлетворился добавлением крыльев к старому зданию. Семья прославилась своим гостеприимством, далеко превысив немалые по принятым в старой Вирджинии нормы приема гостей. С 1768 по 1775 год, например, в Маунт-Верноне побывало свыше 2000 гостей. Многие из них задерживались на день, два, а то и на неделю. Когда, что бывало чрезвычайно редко, супруги обедали одни, они, по словам хозяина, находили столовую «пустой, незнакомой и печальной». Жили на широкую ногу — держали двадцать слуг.
Выезды обставлялись с большой торжественностью. Марта восседала в элегантном экипаже, запряженном четверкой. На козлах кучер-негр, на запятках лакей в ливрее. Вашингтон сопровождая жену верхом. Иногда посещали соседей-плантаторов на берегах Потомака. Тогда пользовались причудливо разукрашенной баркой с шестью гребцами-неграми. Экипажи были предметом особой заботы Вашингтона — в Англии неизменно заказывались самые модные и, естественно, самые дорогие.
Три четверти дневников Вашингтона, которые он вел с величайшей пунктуальностью эти шестнадцать лет между войнами, сохранились, и по ним историки без труда воссоздали быт элегантного плантатора XVIII века. Из итоговой записи в дневнике «Где и как я проводил свое время» видно, например, что в 1768 году он провел сорок девять дней, охотясь на лис, пятнадцать раз посетил церковь, часто ездил в гости и принимал гостей, побывал на двух балах, трех театральных представлениях, охотился на уток и много играл в карты.
Великая страсть Вашингтона — охота — вызвала у него неиссякаемый интерес к разведению лошадей. Он содержал первоклассную конюшню, а псарня Маунт-Вернона служила предметом зависти соседей. Ни один петушиный бой в округе не проходил, чтобы на нем не видели Джорджа, — степенный плантатор совершенно преображался, азарт овладевал им. Другого Вашингтона видели и на скачках.
Захватывали Вашингтона и карты. За карточным столом он был готов встретить утро. Увещевать его было бессмысленно. Всегда сдержанный, он давал страстям волю в карточной игре, хотя никогда не делал крупных ставок. Учет выигрышей и проигрышей в дневнике выглядит сбалансированным активом и пассивом аккуратной бухгалтерской книги. Та же страсть, которая тянула Вашингтона к карточному столу, овладевала им на танцах. Весьма зрелым человеком он любил бесконечно танцевать, находя даже сходство танцев с войной, хотя па на паркете, конечно, «более изящный конфликт».