Василёк
Шрифт:
С вступительным словом вышел директор школы, потом выступили классный руководитель и остальные учителя. Василий Андреевич жестом скомандовал начинать спектакль, внутренне волнуясь, но не подавая при этом вида. Все прошло гладко, и завершилось бурей оваций с огромными букетами цветов для любимого учителя, слезами и объятьями. Никому не верилось, что птенцы выросли и вот-вот выпорхнут из школьного гнезда и уже завтра их жизнь станет другой. Этот взрослый мир одновременно манил и пугал своей неизвестностью. Завершающим аккордом вечера были выступления доморощенных талантов, а потом танцы – популярные в то время вальс, чарльстон и твист.
Василек выступал в самом финале, после веселой кадрили подруг Вальки Гусевой и Томки Лазаревой, вокального соло близкого друга Валерки Дубова и шоу
Ей ничего не оставалось, как скромно отойти в сторону и быть более милостивой с двумя поклонниками, давно добивавшимися ее расположения. Это были Генка Трибунский – местный высокий красавец и Витька Щербаков, пониже ростом, но тоже вполне симпатичный. Они наперебой расточали ей комплименты и заранее занимали очередь в предстоящих танцах. Генка метил на вальс, считая себя наиболее подходящим для этого кавалером и танцевальным партнером, а Витька выбрал динамичный и зажигательный твист – на том они и порешили.
Приглушенный свет зала создавал особую незабываемую атмосферу, мягко освещая контуры танцующих силуэтов. Новомодный проигрыватель крутил черные диски грампластинок, издавая прекрасные музыкальные переливы. Школьные пары, вальсируя, кружились в танце. Сашеньке хотелось остановить мгновенье, чтобы внимательно зафиксировать в памяти все детали, которые она будет потом много раз пересматривать, прокручивая дорогую сердцу киноленту воспоминаний. Василек в какой-то момент протрезвел от нахлынувшей внезапно популярности поэта и стал искать Сашеньку глазами. Увидев ее беззаботно танцующей сначала с Трибунским, а потом – с Щербаковым, и снова – с Трибунским, он потерял контроль над своими эмоциями, разгоряченно выскочил на улицу, нашел секретное место, где птенцы перед вылетом из гнезда распивали домашнее вино и портвейн, налил себе полный граненый стакан и залпом выпил. На клочке бумаги вывел своим витиеватым почерком только что пришедшие на ум строки:
«Зачем ты встречи избегаешь, зачем меня ты наказать желаешь,
Я что-то здесь не понимаю и жизнь за это проклинаю,
Я как во мраке, как во сне, о как противно, грустно мне,
Живу не днем – одним мгновеньем, а может быть твоим виденьем». 4
Потом, подумав, зачеркнул и многозначительно написал следующее:
«Еще хочу я Вам сказать, что красотой меня пленили,
Хотел любимой Вас назвать, Вы этого не заслужили». 5
4
– стихи Василия Васильевича Бегишева.
5
– стихи Василия Васильевича Бегишева.
Он передал эту записку через Юрку Северского и незаметно скрылся в густой темноте июньской ночи. Сашенька, получив послание, бросилась искать Василька, но ни в школе, ни во дворе его уже никто не видел. Она заплакала от обиды и чувства, что навсегда потеряла что-то важное в своей жизни. До окончания школы ей предстоял еще целый год и долгие одиннадцать лет до следующей встречи
Глава V.
1963 год. Игра с Арчи.
Череда карточных побед, снежным комом обрушившаяся на Василька, когда он приехал в город S, не затуманила ему мозг, и была скорее попыткой заявить о себе, получить оценку внешнего мира, таким своеобразным адреналинообразующим хобби. Ему нравились карты за возможность развития важных навыков: памяти, логического мышления, тактики и стратегии, а риск и стоявший на кону выигрыш придавали и многократно усиливали его азарт. Он учился управлять эмоциями, холодно рассчитывая возможные вероятности в процессе игры, тренируя при этом самообладание и непроницаемость. Василек обладал колоссальной фотографической памятью и интуицией, легко срывая маску блефа с лица соперника. Чаще всего он играл в очко, покер и преферанс.
В тот вечер он сел за один стол с известным самарским авторитетом того времени, карточным королем, – армянином по имени Арчи, приехавшим погостить к родственникам в соседний город на Волге и до которого дошли слухи о молодом парне, не знающем поражений и поднимающем крупные суммы за раз. Арчи был своим в разных общественных кругах: от криминальных околотюремных до артистических – везде имел связи и контакты, а про поддержку и помощь дружной армянской диаспоре и взаимную любовь с ее стороны, – и говорить не приходилось. Одним словом, очень уважаемый человек. Играл он блестяще.
Они поздоровались за руку, почувствовав влажность ладоней, по-настоящему выдававшую силу волнения друг друга, пересеклись резкими взглядами двух пар карих глаз и синхронно сели за стол играть в очко. В повисшей тишине каждый слышал лишь стук собственного сердца, отбивающий эхо в ушах.
Жребий выбрал Арчи банкиром. Он, тщательно перетасовав и сняв карты, объявил уверенным голосом сумму банка в сто рублей, раздал по карте и Василек сделал ставку. Первой ему пришла восьмерка. Арчи посмотрел свою – туз. Он сдал по второй. У Василька – десятка. Арчи не сводил глаз с колоды, словно загадывая нужную карту, перевернул, тоже десять. Он набрал особую комбинацию – натуральное очко, 21 из двух карт – туза и десятки. Довольно выдохнув, выпрямил спину и расслабленно откинул голову назад. Василек напрягся, взмок, проигрывать он не привык. Повышая ставки, сыграли еще и еще. Напряжение нарастало с каждой раздачей карт, они собрали банк до «стука» – суммы, втрое превышающей первоначальную ставку банкира, – триста рублей. Неотвратимо близился финал. Горячий армянин нервозно покашливал. Пошел последний круг. Первой у Василька зашла семерка, потом еще одна, он ждал третью, но пришла дама, в сумме 17 очков. Следующая карта была рискованной в этой ситуации. Ему нужен был валет или король, либо остановиться. Он прищурил глаза, как всегда в ответственные моменты, работая с памятью, пухлые губы превратил прикусом в нить и стал мысленно перебирать все карты, вышедшие из игры. Это растянулось, как ему казалось, в вечность, но заняло не более минуты времени, в висках стучало. И тут Василька осенило: «Король спасет даму!», он вспомнил вдруг девочек из своего видения и странную фразу, сказанную одной из них. Да, теперь он был уверен, следующим будет король, и попросил еще карту. Арчи сдал. Это был король, Василек сорвал банк.
Не передать словами, что происходило у него в душе. Он возвращался домой, покачиваясь, словно пьяный, смеялся и вытирал краем ладони влажные глаза, благодарил девочек за подсказку и понимал неслучайность происходящего.
«Это был не просто Его величество случай», – все больше убеждался он.
Глава VI.
1960-62 годы. Друзья. Армия.
После окончания школы сбылась Василькова мечта, и с наступлением сентября он приехал в S. Сделать это было непросто: уезжать из колхозов – в то время было запрещено, паспорта хранились в сельсовете. Ему и сестре Гальке повезло: они были детьми военнослужащего и уважаемого героя войны – им разрешили. Василек устроился на 105-й завод учеником наладчика станков и получил комнату в общежитии, в которой жил с Мишкой Плюшем, по паспорту – Сидоровым.