Василевский

Дайнес Владимир Оттович

А вот что пишет по поводу телеграммы Сталина сам Василевский:

«За все годы своей военной службы я не получил ни одного даже мелкого замечания или упрека в свой адрес. Вся моя вина в данном случае состояла в том, что 16 августа, находясь в войсках армии В. В. Глаголева в качестве представителя Ставки, я действительно на несколько часов задержал очередное донесение. На протяжении всей своей работы с И. В. Сталиным, особенно в период Великой Отечественной войны, я неизменно чувствовал его внимание, я бы даже сказал, чрезмерную заботу, как мне казалось, далеко мной не заслуженные. Что же произошло? По возвращении на КП фронта я тотчас связался по телефону со своим первым заместителем по Генштабу А. И. Антоновым. Чувствовалось, что тот был тоже взволнован происшедшим и стремился всячески успокоить меня. Он сказал, что мое донесение, за которое на меня обрушился Сталин, было Генштабом получено и доложено в Ставку. Однако

это было уже после того, как мне направили послание Сталина. Антонов, успокаивая меня, добавил, что получил указание Сталина никого с этим письмом не знакомить и хранить его у себя. Доложил он мне также и то, что слабое развертывание наступления на Воронежском, Степном и Юго-Западном фронтах очень беспокоило Верховного. Не получив донесения, Сталин попытался связаться со мной по телефону, но и это не удалось сделать. И тогда он продиктовал Антонову процитированный выше документ. Добавлю лишь, что Сталин был так категоричен не только в отношении меня. Подобную дисциплину он требовал от каждого представителя Ставки. Нам было разрешено передвигаться по своему усмотрению только в пределах фронтов, координировать действия которых мы были обязаны. Для выезда на другие нужна была специальная санкция Верховного. Считаю, что отсутствие какой-либо снисходительности к представителю Ставки было оправдано интересами оперативного руководства вооруженной борьбой. Верховный Главнокомандующий очень внимательно следил за ходом фронтовых событий, быстро реагировал на все изменения в них и твердо держал управление войсками в своих руках» [320] .

320

Цит. по: Василевский А. М. Дело всей жизни. С. 323.

18 августа 1-я гвардейская армия овладела Змиевом, но в центре полосы Юго-Западного фронта наступление развивалось медленно. Не имела успеха и повторная атака, предпринятая на следующий день. Поэтому Василевский и Малиновский решили прекратить бесплодные атаки на прежнем направлении и скрытно перегруппировать необходимые силы несколько южнее. Правда, здесь предстояло форсировать Северский Донец. Основная роль в предстоящем наступлении отводилась 8-й гвардейской армии. Для перегруппировки войск и подготовки нового удара требовалось 5–6 суток. Об этом Василевский доложил по телефону Сталину. Он был неудовлетворен, разговаривал весьма нелюбезно, сделал ряд справедливых, а отчасти и не совсем обоснованных упреков и Василевскому, и в адрес фронтового командования. Несмотря на это, Сталин разрешил начать операцию на новом участке 27 августа.

Более успешно развивались события на Южном фронте. Войска 5-й ударной армии сумели прорвать оборону противника и продвинуться на 10 км. В ночь на 19 августа в сражение был введен 4-й гвардейский механизированный корпус. Он в течение суток преодолел 20 км, вышел на р. Крынка, захватил там плацдарм и создал угрозу перехвата железной дороги Амвросиевка — Сталино. В последующие двое суток ударная группировка Южного фронта, отражая многократные контратаки противника, продолжала расширять прорыв. В результате 6-я армия была расчленена на две части с обнаженными флангами в месте прорыва. Подвижная группа Южного фронта (4-й гвардейский механизированный и 4-й гвардейский кавалерийский корпуса) генерала Н. Я. Кириченко нанесла удар из района Амвросиевки на юг, чтобы отрезать пути отхода таганрогской группировке врага.

22 августа, раньше, чем намечалось, в сражение из второго эшелона Юго-Западного фронта была введена 8-я гвардейская армия с 23-м танковым и 1-м гвардейским механизированным корпусами. Василевский доложил Сталину, что считает обстановку на Южном фронте многообещающей. Сталин согласился на возвращение Василевского в штаб Южного фронта, но лишь после успешного решения харьковской задачи.

На ахтырском и харьковском направлениях события развивались следующим образом. Войска Степного фронта 23 августа завершили освобождение Харькова. Воронежский фронт к 27 августа разгромил ахтырскую группировку противника и развернул наступление к Днепру.

С освобождением Харькова завершилась Белгородско-Харьковская стратегическая наступательная операция, а вместе с ней и вся Курская битва. Были созданы предпосылки для перехода в общее наступление, освобождения Левобережной Украины и выхода к Днепру. В успешном исходе битвы на Курской дуге заслуга, наряду с другими полководцами, принадлежит и маршалу Василевскому. «В результате провала наступления “Цитадель", — писал генерал Гудериан, — мы потерпели решительное поражение… Инициатива полностью перешла к противнику». [321]

321

Цит. по: Гудериан Г.Воспоминания солдата / Пер. с нем. Смоленск: Русич, 2003. С. 431.

После освобождения

Харькова Ставка ВГК в четыре часа утра 24 августа поставила Юго-Западному фронту следующую задачу: правым крылом наступать в общем направлении Тарановка, Лозовая, Чаплино, а частью сил ударом вдоль р. Берека свертывать оборону противника по западному берегу р. Северский Донец. [322]

26 августа в полосе 1-й гвардейской армии из второго эшелона Юго-Западного фронта была введена в сражение 46-я армия, которая нанесла удар на Тарановку. Однако ей удалось лишь захватить ряд отдельных населенных пунктов. Василевский в донесении Сталину отмечал, что в результате задержки в наступлении левого крыла Степного фронта на северном берегу р. Мжа обнажилось правое крыло Юго-Западного фронта. Поэтому основные усилия 46-я армия вынуждена будет 27 августа вновь направить на оказание помощи северному соседу.

322

См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы. 1943 год. Т. 16(5–3). С. 197.

В то же время войска группы армий «Юг», ослабленные предшествующими боями, находились в тяжелом положении. Гитлер, прибывший 27 августа в Винницу, где находилась его полевая ставка, обещал фон Манштейну усилить группу армий «Юг» за счет соединений групп армий «Север» и «Центр». Однако 28 августа командующий группой армий «Центр» доложил, что не может быть и речи о снятии сил с его участка фронта. Группа «Север» также не могла выделить ни одной дивизии. Спасением для фон Манштейна и его войск было то, что войска 6-й, 8-й гвардейской и 12-й армий вынуждены были в тот же день перейти к обороне на занятых рубежах. 30 августа к обороне перешла и 46-я армия, сумевшая за четверо суток продвинуться всего на 10 км.

Более успешно действовали войска Южного фронта, на командный пункт маршал Василевский прибыл в ночь на 28 августа. Они 30 августа освободили Таганрог. К северо-западу от города были окружены и 31 августа ликвидированы остатки вражеских войск, оборонявшихся на р. Миус. Это вынудило фон Манштейна начать отвод 6-й армии на тыловые позиции. «Этим был сделан первый шаг к сдаче Донбасса, — вспоминал он. — Вечером этого же дня Гитлер разрешил, наконец, командованию группы постепенно отводить 6-ю армию и правый фланг 1-й танковой армии, “если того настоятельно требует обстановка и нет никакой другой возможности”. Было отдано распоряжение об уничтожении всех важных в военном отношении объектов Донбасса. Если бы эта свобода маневра была предоставлена нам несколькими неделями раньше, группа имела бы возможность вести бой на своем южном фланге с большей экономией сил. В этом случае группа могла бы высвободить части для использования на решающем северном фланге и, несмотря на это, остановить наступление противника на юге на более коротком фронте, может быть, даже перед Днепром.

Теперь же она могла только уберечь южный фланг от поражения. Однако было еще сомнительно, сможем ли мы создать прочную оборону перед Днепром» [323] .

По указанию Сталина в распоряжение Василевского 2 сентября были выделены 11-й и 20-й танковые корпуса. Василевский решил использовать их совместно с 5-м гвардейским кавалерийским корпусом для удара через Волноваху в обход г. Сталино с юго-запада, навстречу Юго-Западному фронту. В тот же день соединения 3-й гвардейской армии Юго-Западного фронта освободили Лисичанск, а 38-я армия Воронежского фронта — Сумы. Однако войска 6-й и 8-й гвардейских армий, перейдя на следующий день в наступление, не смогли преодолеть сильно укрепленную оборону противника. Тем временем 3-я гвардейская армия, продвинувшись на 20–30 км, захватила Пролетарск, Камышеваху, Попасную, Первомайск и через истоки Лугани наступала к Артемовску. Одновременно войска 51-й армии Южного фронта заняли Дебальцево, а 5-я ударная армия — Орджоникидзе (Енакиеево). Соединения 28-й и 44-й армий, вклинившись в оборону противника на западном берегу р. Еланчик, расширяли прорыв с тем, чтобы пропустить 4-й гвардейский кавалерийский и 4-й гвардейский механизированный корпуса. Сюда же решением командующего Южным фронтом выдвигалась прибывшая 26-я артиллерийская дивизия.

323

Цит. по: Манштейн Э. Утерянные победы. С. 562.

Медленное продвижение центральной группировки Юго-Западного фронта вынудило Василевского и Малиновского внести коррективы в план дальнейших действий. Основные усилия фронта теперь сосредоточивались в полосе 3-й гвардейской армии, которая получила на усиление 1-й гвардейский механизированный, 23-й танковый и 33-й стрелковый корпуса. По решению Василевского 1-й гвардейский механизированный и 23-й танковый корпуса должны были нанести удар от Артемовска через Константиновку, Красноармейское в обход г. Сталино с северо-запада. Это решение было одобрено Верховным.