Василиса в тылу врага
Шрифт:
На этом этапе он уже не оказывал сопротивления. Дошло наконец!
Кровать в спальне оказалась заправлена, всюду порядок. А вот мужская спортивная сумка стояла не разобранной, еще и цветы на кухне.
«Только с самолета, вот и поперся мыться», – отлегло у меня на душе. Да и не могла Василиса так со мной поступить, другая – да, но не мой светлый ангел.
– Алекс… – вышла наконец и она из ванной, кутаясь в халат. Ее растерянный взгляд так и метался где-то между мной и итальянским мачо.
– Я пытался его остановить, –
– А тебя кто-то об этом просил? – отчитала его Василиса, сверкнув сердитым взглядом. – И будь добр, оденься уже наконец.
Насупившись, Марко со своими вещами скрылся в спальне, в то время как мы с Василисой прошли на кухню.
На столе стояли две чашки, в воздухе витали ароматы свежесваренного кофе, а я все смотрел на мою засмущавшуюся красавицу с мокрыми волосами и не мог ею налюбоваться.
Моя. Всегда была моей. С первого взгляда, с первого вдоха, с первого касания. Не думаю, что ту встречу на ночном пляже тоже подстроил Ален Новак. Это была судьба. Из четырех миллионов человек в этом сумасшедшем городе она выбрала именно нас двоих.
– Извини, это не то, что ты подумал… – из уст моей прилежной девочки эта фраза звучала по-настоящему нелепо, как в анекдоте, вот только сама Василиса не на шутку разволновалась, буквально не находя себе места. – Хотя, какое теперь это имеет значение?
Опустив голову, она сделала рваный вдох, словно готовилась сообщить что-то очень важное, а я приготовился слушать.
– Ты ведь приехал проститься? Вот, возьми, – стянув с пальца обручальное кольцо, Василиса протянула мне его на своей ладони. От такого поворота и ее обреченного лица, у меня едва сердце не выпрыгнуло из груди.
Ну вот. Все, как Адам и предвещал: уже обвинила себя во всех грехах, и в моих чувствах усомнилась. Выходит, мозгоправ из него ничего.
– Василиса, – шагнул я к ней навстречу, но моя любимая замерла испуганной птицей. – Пожалуйста, посмотри на меня.
Не сразу, но она подняла взгляд… Тоскливый, потухший, полный слез и отчаяния. Господи, и это все из-за меня? Как я мог довести ее до такого?
– Милая моя, родная… Я не собирался с тобой расставаться. Слышишь? – хотелось сжать ее в объятья и никогда не отпускать, но она смотрела мне прямо в глаза, и все еще не верила.
– Но как же вся эта ложь? И то, что я натворила?
– А что, собственно, такого ты натворила, за что не перестаешь себя корить? Убедила меня принять собственную дочь? Стала отличной помощницей? Спасла мою жизнь? Тогда да, ты действительно перевернула мой мир вверх тормашками, но сделала его только лучше. И меня заодно.
Впервые за утро Василиса улыбнулась, только вместе с улыбкой из глаз прорвались первые непрошенные слезы.
– Ты действительно готов простить меня? – затаив дыхание, она не сводила с моего лица взволнованного взгляда карих
– Мне не за что тебя прощать. Я люблю тебя, Василиса Новак, всегда любил, и буду любить. Ты выйдешь за меня замуж? Правда, фамилию придется сменить на Каминскую.
– Mea vita et anima es (Ты моя жизнь и душа), – ответила она моими же словами, отчего я и сам был готов разрыдаться.
Подхватив обручальное кольцо из ее ладони, я вернул его на законное место.
– Так-то лучше.
Сквозь слезы Василиса зашмыгала носом, а я наконец притянул ее к своей груди. Мокрый подбородок уткнулся в ключицу, холодные ладошки скользнули под футболку, скрещиваясь на спине.
– Вот теперь действительно лучше, – согласилась моя девочка, набрав полную грудь воздуха, словно не могла мной надышаться.
ЭПИЛОГ
– С днем рождения, с днем рождения, с днем рождения тебя, – подпевали со всех сторон, а наша годовалая Лэсси хлопала в ладоши.
Свечи на торте мы задували всей семьей. Благо дело, теперь она у нас была большая и дружная, с полным комплектом дедушек, бабушек и дядей с тетями. Мерил тоже неожиданно в нее влилась, когда отец передал все дела молодому поколению, взялся за свое здоровье и стал подозрительно часто наносить нам визиты, играя с внучкой.
– Ну и каково это, быть молодыми родителями? – подшучивала Рейчел.
– Непросто, особенно первое время, – всякий раз отвечал Алекс, а потом добавлял: – но радости это приносит столько, сколько ни один даже самый успешный бизнес-проект.
Из уст моего ненаглядного трудоголика звучало это как настоящий комплимент. И это он еще не подозревал, что через восемь месяцев снова станет отцом. Как выяснилось, наше свадебное путешествие по Европе не прошло даром, о чем сама я узнала совсем недавно. Но эту замечательную новость решила приберечь до подходящего случая. Пока в курсе был только Адам, в чьей клинике я наблюдалась.
– Что-то случилось? – сам док после внезапного телефонного звонка изменился в лице, словно призрака встретил. За это время мы с Адамом стали по-настоящему близкими друзьями, отчего Алекс даже немного ревновал.
– Да. Мой дядя в Англии внезапно скончался от инсульта, придется уехать на какое-то время. Семейные дела.
– Соболезную.
– Не стоит. Мы не очень ладили, от слова совсем.
– Тогда надеюсь, ты скоро к нам вернешься.
– Постараюсь. Но лорд Вудвилл был из тех людей, что при желании достанет даже из могилы.
– Лорд? – удивилась я. – Выходит, ты у нас благородных кровей? И ведь никогда не рассказывал.
– Есть немного, – на губах, обрамленных легкой щетиной, мелькнула улыбка. – Только счастье не в титулах и землях, а в людях, которые тебя окружают. Если честно, я бы с радостью променял свой холодный родовой замок в Англии на все вот это.