Василий Иванович Чапаев
Шрифт:
В состав ударной группы намечалось включить две трети всей имевшейся пехоты и артиллерии и всю армейскую конницу Южной группы войск. Район сосредоточения ударной группы прикрывался с востока 20-й стрелковой дивизией I армии, с севера — 73-й бригадой 25-й стрелковой дивизии, куда ей приказывалось прибыть не позже 18 апреля. В приказе требовалось от всех «проникнуться сознанием крайней необходимости положить предел дальнейшему развитию успеха противника, дабы при содействии ожидаемых из областей подкреплений перейти к контрудару и нанести врагу решительное поражение» [539] . Рассчитывая на содействие ожидавшихся из областей подкреплений, М. В. Фрунзе не ставил начало наступления в зависимость от их прибытия. Нельзя было упускать время. Сосредоточение ударной группы требовало значительной перегруппировки войск в сжатые сроки. Перебрасывалось 18 полков пехоты и конницы по железным дорогам и походным порядком на расстояние от 300 до 500 и более километров, в том числе и 75-я (Александров-Гайская) бригада из Уральска через Саратов, Сызрань и Самару. В условиях
539
М. В. Фрунзе на фронтах гражданской войны, с. 96—100; примечание, с. 96.
С большими трудностями было связано всестороннее обеспечение войск. «Доводим до вашего сведения, — докладывали М. В. Фрунзе из политотдела Реввоенсовета Южной группы, — что, согласно сообщению завполитодивом 25-й стрелковой дивизии от 22-го сего месяца, вновь прибывшие в Бузулук на пополнение полков части присылаются тылом разутыми и раздетыми» [540] .
Сосредоточение войск шло медленно, с большими трудностями. Опасаясь за оборону Бугуруслана, М. В. Фрунзе 14 апреля сообщал командарму-V, что направляет из Самары формировавшуюся там 74-ю бригаду 25-й дивизии в составе не менее 3,5 тысячи штыков, артиллерийского дивизиона и саперной роты. «Части эти, — предупреждал он, — не обстреляны, но по составу хорошим ядром полков являются: одного — Иваново-Вознесенский батальон, а другого — батальон интернационалистов; оба полка пополняются за счет мобилизации местных рабочих. Крайне важно, чтобы до их прибытия Бугуруслан нами удерживался. При помощи их и того, что сумеете набрать у себя, я думаю, можно нанести, по крайней мере, короткий, но сильный удар противнику, двигающемуся вдоль линии железной дороги. Этот удар будет поддержан ударом с юга на север от Бузулука частями 1-й (73-й) бригады той же дивизии. К сожалению, мне не удалось до сих пор сосредоточить в Бузулуке более крупных сил…» [541]
540
ЦГАСА, ф. 184, оп. 2, д. 159, л. 72.
541
М. В. Фрунзе на фронтах гражданской войны, с. 105.
Нанести удар не удалось. 16 апреля, до подхода частей, Бугуруслан пал. На помощь из Самары на станцию Толкай был направлен 17 апреля 223-й полк 75-й бригады.
По настоятельной просьбе командарма-V командование фронта требовало от М. В. Фрунзе передать 25-ю дивизию в эту армию. Это, во-первых, резко ослабляло силы ударной группы, так как части 31-й дивизии Туркестанской армии, предназначавшиеся для удара совместно с 25-й дивизией, по мнению М. В. Фрунзе, были «сравнительно плохо снабжены и подготовлены» [542] . Во-вторых, выхолащивало идею замысла операции — мощного удара во фланг и тыл главной группировке противника, приводило к его фронтальному вытеснению. Однако под давлением командования, продолжавшего опасаться за бугульминское направление, выводившее к Симбирску, где находился штаб фронта, дивизию без 73-й бригады из ударной группы пришлось отдать. Передавая, М. В. Фрунзе потребовал использовать ее на правом фланге V армии, где она могла принять участие в предстоящем ударе.
542
Там же, с. 109.
Части ударной группы вошли в соприкосновение с противником. В 73-й бригаде 25-й дивизии, выдвинутой к 18 апреля на прикрытие бузулукской группировки с севера, конной разведкой в тот же вечер были задержаны трое вестовых противника с двумя боевыми приказами. Приказы были доставлены начдиву Чапаеву и немедленно, ночью, им лично переданы по телеграфу в штаб М. В. Фрунзе. В них широко раскрывалась группировка противника, так как на обороте были выписаны все части, в которые приказы рассылались [543] .
543
М. В. Фрунзе на фронтах гражданской войны, с. 110–112. За захват в тылу противника белогвардейских вестовых с важными оперативными приказами Реввоенсовет Южной группы объявил благодарность бойцам и командирам 25-й дивизии. 22 апреля 1919 г. завполитодив 25-й стрелковой сообщил в политотдел Реввоенсовета Южной группы: «Полученная благодарность Реввоенсовета еще более подняла дух бойцов. Командный состав ввиду бодрости солдат готов снова пойти на геройские подвиги» (ЦГАСА, ф. 184, оп. 2, д. 159, л. 72). Разведчики из кавалерийского эскадрона 218-го полка Ивлий и Исай Шляпниковы, А. Г. Ефимов, Я. Г. Сайфаров, В. И. Кузьмин, С. Ф. Елагин, И. Г. Кузьмин, И. К. Портнов, Г. А. Князев, И. Д. Вогаев, Д. И. Дубников, Ф. Т. Куликов были награждены орденами Красного Знамени (ЦГАСА, ф. 184, оп. 3, д. 1072, л. 1-12).
Располагая сведениями о противнике, М. В. Фрунзе 19 апреля отдал приказ по Южной группе войск, согласно которому V армия, усиливаемая 25-й дивизией (без 73-й бригады), получала задачу не только остановить наступление противника в направлениях Бугульминской и Самаро-Златоустовской железных дорог, но и овладеть районом Бугуруслана. Ударной группе в составе 73-й бригады 25-й дивизии, 31-й
544
М. В. Фрунзе на фронтах гражданской войны, с. 119.
XI. В решающих боях
Утром 21 апреля Чапаев и Фурманов в сопровождении десятка полтора всадников выехали в 73-ю бригаду, к комбригу И. С. Кутякову. Двигались медленно. Дорога через Сухоречку на Ждановку была тяжелой, грязной, местами покрытой льдом и рыхлым снегом. Лошади скользили, спотыкались, проваливались. В Крутенькую, неподалеку от Ждановки, где находился штаб бригады, прибыли под вечер. Уточнили расположение частей, а потом до глубокой ночи изучали по карте возможные направления удара противника и наиболее выгодные позиции для своих войск. С утра следующего дня выехали на местность. Путь лежал на Александровку и далее на Казаковку. На позиции жизнь шла по-боевому. Не умолкала перестрелка, велась разведка.
Противные стороны разделяла река Боровка. На левом ее берегу были свои, на правом — противник. Ночами агитаторы призывали обманутых колчаковских солдат переходить на сторону красных. Конники бригады систематически проникали в тыл противника с разведывательными целями. А комиссар бригады Г. А. Горбачев переправился вплавь через вздувшуюся в половодье реку Боровку с целым эскадроном. Собрав необходимые сведения и оставив там группу для ведения дальнейшей разведки, грязные и мокрые, вернулись обратно. «Вот как работают настоящие комиссары, — записал в своем дневнике Фурманов. — Его работа слита неразрывно с работой командира бригады, функции объединяются, сплетаются, перевиваются» [545] .
545
Дм. Фурманов. Собр. соч., т. 4. М., 1961, с. 190.
Проведя рекогносцировку и ознакомившись с положением дел на месте, Чапаев и Фурманов отдали необходимые распоряжения. Поздним вечером вернулись в Бузулук, а затем до двух часов ночи были у прямого провода на переговорах с заместителем командующего Южной группы войск Ф. Ф. Новицким: требовалось срочно выехать с оперативной частью штаба дивизии в распоряжение командующего V армией. Изъятие дивизии из состава ударной группы, снятие ее с направления главного удара и передачу в V армию Чапаев, как и М. В. Фрунзе, встретил с неудовольствием. В разговоре с Ф. Ф. Новицким он заявил: «Люди воюют, а я буду кататься из одной армии в другую» [546] . 73-й бригаде Кутякова предстояло действовать в отрыве от своей дивизии, в составе Туркестанской армии.
546
Цит. по кандидатской диссертации Д. В. Ознобишина «Организация разгрома Колчака весной 1919 года». Защищена в Москве в 1948 г., с. 165–166.
До перехода в наступление боевые действия Южной группы войск Восточного фронта сводились к активной обороне, но в ходе их с 23 по 28 апреля было немало достигнуто успехов в деле победы над Западной армией генерала Ханжина. Этому способствовала вся предшествовавшая организационная, оперативная и политическая работа. Войска были выдвинуты навстречу противнику в необходимой группировке. Так, группировка I армии была рассчитана на удержание Оренбурга, поддержание с ним связи развернутой по правому берегу реки Салмыш 20-й дивизией и на активные действия 24-й дивизии на левом фланге армии. Части 24-й дивизии, сосредоточившиеся юго-западнее Шарлыка, продвигались в северо-западном направлении, охватывали левый фланг противника в районе Романовское. В боях было взято до 200 пленных 12-й дивизии, несколько пулеметов и 2 орудия. На другом участке фронта I армии наступал противник. Часть 2-й дивизии корпуса Бакича переправилась через реку Салмыш с целью выхода на железную дорогу у станции Переволоцкая, в 70 километрах западнее Оренбурга. Другая часть этой дивизии пошла на юг, через реку Сакмара, на помощь двум Оренбургским казачьим полкам, наступавшим на Оренбург с северо-востока, где 277-м Орским полком 31-й дивизии и Оренбургским рабочим полком была разбита.
Затем западнее устья реки Салмыш ими же была разбита во встречном бою еще одна часть этой дивизии. Совместно с подошедшими частями 20-й и 24-й дивизий разгромлена переправившаяся через Салмыш 5-я дивизия противника. В бою взято 3 орудия, 20 пулеметов и 1500 пленных. Таким образом, был разбит левый фланг Западной армии, обнаружилась слабая боеспособность и плохое политико-моральное состояние частей противника [547] .
Но между I и У армиями оставался разрыв, достигавший 140 километров. В него устремились войска противника. В глубине и слева от направления их движения, в районе Бузулука, сосредоточилась ударная группа. Ее сосредоточение прикрывалось 73-й бригадой в 30–45 километрах северо-восточнее Бузулука.
547
Ф. Е. Огородников. Удар по Колчаку, с. 197–198.