Вася-капиталист

Третьяков Юрий Федорович

Сидя на полу, Борис и Колька разбирали громадный самосвал, тут же пионер из Васиного звена Петя, более известный под кличкой Алхимик, без бровей и ресниц, начисто спаленных в результате одного неудачного химического опыта, что-то паял маленьким паяльником.

Колька сидел за столом и копался во внутренностях уже знакомого плюшевого медведя. Сам Хозяин медведя стоял возле него и, не отрываясь, глядел на Толиковы руки.

Марсианин скромно остановился у притолоки, но на него никто не обратил внимания —

так привыкли здесь к посторонним.

— Вот! — сказал Васе Толик, обводя рукой комнату. — Видел? Больница наша превратилась в авторемонтную станцию… Никаких других игрушек больше не несут: одни машины! Да машины какие — не всякий инженер разберется: и электричество в них, и радио, и всякие хитрые механизмы! Одной атомной энергии не хватает! Сегодня только одну простую игрушку и принесли — вот этого медведя! Пищалка у него внутри испортилась: раньше положишь его на спину, он пищит, а теперь онемел…

— Он купался в ванне, — сказал Хозяин медведя, — и простудился. Теперь — совсем охрип…

— А одни даже котенка притаскивали! — весело сказал Борис, постукивая по колесу самосвала. — В масляной краске выпачкался, отмывали мы бензином!

— И воробья! — добавил Колька.

— И котенка, и воробья… — подтвердил Толик. — Но больше — машины! Таких сложных механизмов я сроду не видал! Вот — трактор, ездит, как настоящий, внутри лампочка загорается, и управление дистанционное, вот через эту кишку! Понял? Попробуй ее починить! Хорошо еще, что Алхимик к нам подключился — здоровенная у него башка, наверное, профессором будет!

Скромный Алхимик на эту похвалу никак не отозвался.

— А сколько требуется химикатов вроде бензина, кислот всяких и запчастей! Все нужно покупать, и неизвестно, где взять денег…

На этот раз Вася промолчал, будто не слышал.

— А откуда здесь взялась глиняная свинья? — громко спросил он, чтобы увести Толика от разговора о деньгах.

— Это была Алхимикова копилка! Теперь он ее разбил, деньги вынул…

— Неужто полную свинью накопил? — удивился Вася.

Алхимик поднял голову:

— Да нет… не очень полную… Даже можно сказать — много не полную… В общем, оказалось там два рубля тридцать одна копейка…

— Хе… Стоило из-за этого разбивать свинью…

— А как же! — сказал Алхимик. — Нужны ведь деньги на запчасти! Знаешь, сколько тут требуется всего… А так разве я разбил бы… Я хотел насобирать на перегонный аппарат, видел — в аптеке на окне выставлен! Шестьдесят восемь рублей! А вещь очень нужная… Стал бы я тогда все перегонять!.. Да ничего: свинью склеим, опять собирать начну… Я, между прочим, третий раз ее разбиваю, и никак не выходит, чтоб больше трех рублей накопилось…

— Да и нечего копить! — сказав Борис. — Копит кто? Кулаки, да спекулянты всякие, да капиталисты! Так и собирают

по копейке в свою толстую мошну!..

— Почему это спекулянты? — обиделся Вася. — А спекулянт, по-твоему, не человек? Чем они тебе навредили? Когда есть деньги — это очень даже хорошо! Захотел что-нибудь купить, как, например, перегонный аппарат, пошел и купил! А если здраво рассудить…

Вася совсем разгорячился, заподозрив, что это на него намекает Борис, и собрался сказать целую речь в защиту спекулянтов и кулаков, но тут Марсианин, про которого совсем забыли, тихонько потянул его за рукав:

— Когда же… меня?..

— А! — обрадовался Вася перемене разговора — Я тут вам настоящего больного привел — живого!

Толик, после котенка и воробья ко всему привыкший, ничуть не удивился и кивнул:

— Давай! Что с ним?

А остальные даже обрадовались: вот, мол, какая известная стала их больница — даже люди приходят лечиться!

— Лесник в него впился, — объяснил Вася. — Надо вытащить.

— Это можно, — сказал Толик. — Куда бы его положить? Маринка, а Маринка, проснись… Перейди вон на то кресло, а тут вот этот мальчик ляжет…

Сонная Маринка послушно поднялась, не открывая глаз, перешла в кресло и, свернувшись там калачиком, опять заснула.

— А что, Маринка тоже больная? — поинтересовался Вася.

— Да нет… Просто мать привела се, пусть, говорит, у вас побудет… А нам что, жалко?..

На освободившийся диван лег вниз лицом Марсианин, стоная:

— Чую… болит… а все… через тебя… Заманил… меня… в лес… на съедение… лесникам!

— Ладно, не вопи! — сказал Толик, невозмутимый, как настоящий врач. — Все ты врешь! От лесников никогда не бывает больно, я по себе знаю… Где он?

Осмотрев место, где сидел клещ, он покачал головой:

— Как глубоко успел залезть… А что это у него задних ног не видно?

— А я их оторвал! — сказал Вася.

— Обычное дело… — согласился Толик, — Ну, ничего… Сейчас мы попробуем…

Он взял со стола какие-то щипчики, пощелкал ими, отчего Марсианин начал заранее вздрагивать и стонать, потом попытался зацепить ими клеща, а Марсианин взвыл:

— Ой-ой-ой-ой! Ой, больно!.. Зачем щиплешь? Ты… за него… тяни… а не за… кожу!.. А ты… за кожу!..

— За него… — хладнокровно бормотал Толик. — За него… Попробуй, ухватись за него… Вон он как глубоко улез… И задние ноги оторваны… Подержите-ка кто-нибудь больного, чтоб он не копошился!

Борис и Колька с удовольствием схватили Марсианина — один за голову, другой за ноги — и прижали его к дивану. Операцией заинтересовался и Алхимик: он отложил паяльник, вынул из кармана лупу и, отстранив Толика, стал внимательно изучать место, куда впился лесник.

— Ну как? — озабоченно спросил его Толик.