Вася у пожарных(Рассказ для детей)
Шрифт:
Вася вопросительно посмотрел на Петрова. Он не совсем ясно представлял себе, что это такое мертвый час.
— Это отдых. Кто спит, кто просто тихонько лежит, а кто читает. Никто никому не должен мешать отдыхать. Мертвый час у нас до трех часов, — объяснил Петров.
— Ну я домой пойду, — сказал Вася.
— Да ты не ходи, побудь здесь. С трех часов у нас уборка пойдет — посмотришь.
Вася стоял в нерешительности. Тогда Петров сказал:
— Бери Кутьку, Вася, и ступай с ним во двор играть, а я посплю немного.
Вася не заставил себя долго просить. Схватил он Кутьку
— Почему теперь другой часовой? — спросил Вася.
— A y нас часовые каждые два часа меняются, ведь одному трудно, не выстоять, — ответил часовой.
— А зачем же вам стоять? — спросил Вася.
— Как зачем, — удивился часовой. — Тревогу бить, сигнализацию давать.
Вася не понял, что это такое сигнализация. Он хотел спросить, но часовой сам стал ему объяснять.
— Вот гляди, в будке у меня выключатели да звонки. Как услышу я звонок от телефониста, что пожар, так звоню в колокол и потом даю знак трамваям и автобусам, чтобы останавливались и не мешали нам выезжать. Сбегай-ка, посмотри: на трамвайных линиях около нашей части стоят столбы, на них фонари. Как услышу я звонок про пожар, поверну у себя в будочке выключатель, зажигаются на столбах красные лампочки. Трамваи и автобусы посмотрят на красные фонари и остановятся, а нашим машинам — свободный ход… Труба загудит, милиционер услышит, поднимет свою палочку и тоже остановит все движение. Так мы и даем сигналы друг другу. И машины наши летят по свободным путям.
Вася побежал посмотреть на сигнальные лампочки и вернулся очень довольный. Теперь он начинал понимать, почему пожарные так скоро тогда приехали на пожар к Феде Смирнову.
«Как у них все ловко устроено, — подумал он, — вырасту, непременно буду пожарным. Тем более и Кутька тоже будет пожарной собакой».
Но об этих своих будущих планах Вася не решился рассказывать часовому. Он только спросил:
— А как вы думаете, может из Кутьки получиться пожарная собака?
— Отличный пес выйдет, — сказал часовой, — такого другого не найдешь. Мы его всему выучим. Он будет наш общий, пожарный. Надо ему и на часах научиться стоять.
Часовой поднял Кутьку и поднес его к выключателю в будке. Кутька самым серьезным образом обнюхал выключатель.
— Он все понимает, — засмеялся Вася.
А часовой тоже смеялся и говорил:
— Я его непременно выучу сигналы подавать, вот увидишь, пусть только подрастет немного.
Вместе с часовым и Васей смеялись и ребята, которые, неизвестно откуда, появились на пожарном дворе. Кутьке очень скоро надоело изучать сигналы, а Васе рассматривать часовую будку, и не прошло и полминуты как они уже весело бегали с ребятами по пожарному двору.
Вася совсем не заметил как кончился у пожарных отдых. Пожарные повыходили на двор, и каждый принялся за свои дела. Больше всего Васе хотелось
— А что, скоро вы будете автомобиль чистить?
Петров сказал:
— Смотри, видишь машина блестит, как красное солнышко, что же нам еще ее тревожить. Пойдем-ка лучше посмотрим, что в сушилке делается.
Васе было очень досадно, что он не видел, как разбирается и чистится автомобиль, но Петров успокоил его. Он сказал, что за автомобилями ходят шоферы, и шоферы очень часто чистят свои машины, и Вася еще успеет не раз посмотреть, как они это делают.
В сушилке было жарко и неприятно пахло мокрой резиной.
«Как в бане, — подумал Вася, — только в бане не так плохо пахнет».
— Ну, приятель, хочешь мыться, — сказал Петров, — полезай в корыто.
Вася ничего не мог понять. Может быть, вправду это и есть пожарная баня, бог их знает, может быть, они и моются в этом корыте. Корыто большое, такое большое, что в нем сразу два Петрова поместятся. Вот верно их по двое и моют. Пока Вася стоял и раздумывал над всеми этими вещами, Петров живо поснимал со стены грязные брезентовые куртки и брюки и побросал их в корыто с водой. Потом хорошенько надавил на них так, что они совсем ушли под воду и сказал:
— Пусть отлежатся.
У Васи отлегло от сердца: «Ну, значит, это не пожарная баня, а просто здесь стирают в этой большой деревянной лохани, которая стоит на четырех толстых высоких ножках».
Лохань стояла у самой печки, а печка была тоже такая большая, что на ней вполне можно было спать. Вася попробовал дотронуться до печки. Он чуть не обжегся. Кутька притих. Вася взял его на руки, — «Чтобы не обжегся», — подумал Вася. Над печкой, над лоханью до самого потолка висели пожарные кишки — рукава. Их было очень много, а сушилка была еще гораздо уже и теснее «городка».
— Зачем все это тут висит? — спросил Вася.
— Сохнет после пожара, — объяснил Петров, — это у нас всегда так. Как приехали с пожара, снимаем с себя свою прозодежду, так называется наша одежда, в которой мы пожар тушим, и прямо сюда. Рукава тоже сюда тащим, вешаем их под самый потолок. Потом затопим печь, запрем хорошенько двери и уходим отсюда. Без нас все это здесь и сушится, а потом, что надо, мы вычистим и починим, и приведем в порядок. Ну пошли, приятель. Пусть еще посохнет.
Вася не заставил себя просить. Он был очень рад, что выбрался на двор, на свежий воздух.
— Что же вы теперь будете делать? — спросил он Петрова.
— Ну, а теперь пойдем, приятель, в школу учиться.
Вася вытаращил глаза.
— Как в школу? Учиться? Да ведь вы же большой?
Петров засмеялся.
— Бывают большие, да глупые, их учить надо, вот нас и учат.
Вася не хотел верить и, хоть в школу ему совсем не хотелось — вдруг тоже учиться заставят — но все-таки было очень интересно посмотреть, что это за школа, где такие большие, да еще вдобавок такие важные пожарные учатся.