Вавилон восставший
Шрифт:
— Чрево и бедра статуи из бронзы, ноги — из железа, ступни же — из смеси глины и железа.
Он вновь замолчал. Царь боялся пошевелиться из страха, что видение может исчезнуть.
Навуходоносор уселся на свой трон из кедрового дерева и сделал несколько глотков из чаши с вином. Восторг, который испытал царь, припомнив сон, одурманил его, но ненадолго. Теперь его наполняло острое желание проникнуть в сокровенный смысл необычайного видения.
Он поднял глаза на Даниила, и тот, казалось, сразу же по одному его взгляду понял суть просьбы царя.
— Четыре части
— Четыре царства, — размышлял царь. — Всего лишь четыре?
— Да, до последних времен на этом свете будет всего лишь четыре великих царства. Так людям дано узнать, что только Господь Бог небесный может раскрыть им предопределенное от века. И вот в конце времен десять царств мира сего соединятся, дабы создать вселенское царство, подобное твоему, о повелитель. После наступит конец миру сему.
Все сказанное этим евреем было необычно и удивительно. Навуходоносор жил в обстановке, где ложь была привычным делом. Даже самым близким ему людям — возможно, именно им в первую очередь — нельзя было доверять. Царь уже давно пришел к выводу, что правду говорит только тот, кто связан и закован в цепи и кто видит перед собой палача с раскаленным железом в руках.
Тем не менее, он ничуть не сомневался в том, что все сказанное здесь Даниилом — совершенная правда. Впервые за многие годы повелитель бесчисленных народов почувствовал, что под ногами у него зыбкая почва.
И вновь раб-еврей предугадал его следующую мысль.
И что во всем этом имеет отношение к Вавилону, к Навуходоносору?
Даниил еще раз взглянул в глаза царю, и вслед за этим его звонкий голос, казалось, заполнил тронный зал:
— Вот истолкование сна. Ты был избран Богом стать повелителем всего и всех. Бог небесный дал тебе царство, силу, власть и славу. До прихода Царства Божия твое царство будет самым великим из всех существовавших на земле. Ты, мой повелитель, — золотая голова статуи из твоего сна. Когда же наступит время четвертого царства, оно будет сильным, как железо. Оно разобьет на мелкие осколки и покорит все другие царства.
— Разобьет на мелкие осколки? — возопил царь.
— А вот последняя часть твоего сна. Ты видел, как сам собой, без помощи рук был слеплен камень. И камень этот ударил идола, и от удара рассыпались ступни статуи, сделанные из железа и глины. И статуя рухнула на землю. Ее железо, глина, бронза, серебро и золото — все смешалось и сделалось подобным мякине. И вот поднялся ветер и сдул все это так, что и следа не осталось. А камень, ударивший статую, вырос размером с гору и покрыл собой землю.
Царь поднялся с трона и в сильнейшем волнении сделал несколько шагов.
— Мой повелитель, ступни ног, которые ты видел, частью из глины, частью из железа, означают разделенное царство, сильное и слабое одновременно. Как тебе известно, царь, железо нельзя
В завершение своей речи Даниил сказал:
— Все это сообщил тебе Господь Бог небесный. Сон и его истолкование истинны.
Царь Навуходоносор приказал слугам принести дары Даниилу и воскурить фимиам. Он возложил руку на плечо Даниила со словами:
— Отныне и впредь ты станешь правителем этой области и начальником над всеми мудрецами Вавилона. Ибо ты, Даниил, служишь Богу, который выше и могущественнее других богов.
31
Чак Нельсон порылся в кармане и достал оттуда горсть помятых банкнот. Окинул их недовольным взглядом. Десять баксов, как ни считай. На гамбургер хватит, возможно, с кетчупом. Он смахнул с глаз прядь светлых сальных волос и еще раз посмотрел на доллары так, словно от пристального взгляда их могло стать больше.
Ни черта! Те же десять баксов, которые были у Чака в кармане, когда копы застукали его в угнанном «шевроле». Как те же старые джинсы в жирных пятнах и с дырами на обеих коленках и те же засаленная толстовка и стоптанные кроссовки. По крайней мере, копы выстирали его тряпье.
В животе заурчало, и Нельсон безуспешно попытался вспомнить, когда в последний раз ему приходилось, есть настоящую человеческую еду, а не поросячье пойло. Он сейчас и большую чашку кетчупа слопал бы с удовольствием. Но больше всего Нельсону хотелось выпить.
Ему понадобятся все его деньги, до единого цента, если, конечно, за время его отсутствия не ввели закон о бесплатной выдаче пива. До города оставалось примерно две мили. А может быть, ему повезет — кто-нибудь попадется по дороге и подбросит до Престона. Сомнительно. Чак знал, какое впечатление он производит своим видом на здешних водителей. Весьма подозрительное. А благочестивые престонские людишки всегда и всячески пытаются избегать всего подозрительного.
Почувствовав первые капли начинающегося дождя, Чак плотнее запахнул куртку с логотипом Престона и зашагал по проселочной дороге.
Вначале любой ценой раздобыть пива. А потом кое за что рассчитаться.
Два часа спустя Чак сидел за столом в «Таверне» Муни и доцеживал последние капли из пустой кружки. Определенный кайф он, правда, уже словил, но деньги были истрачены до последнего цента, а бармен, какой-то новый парень, видимо, прямо из школы официантов, наотрез отказывался поить его в долг. Чак грохнул кружкой об стол и сплюнул на пол. Сколько ж деньжиш он потратил за долгие годы в этой вшивой дыре на их разбавленное пиво? В математике Чак силен никогда не был, но и без подсчетов ясно, что много. И вот теперь молокосос бармен смотрит на Чака так, словно тот какая-нибудь мразь, от которой нужно поскорее избавиться. Нельсон почувствовал, как в нем закипает ярость, ощутил покалывание в кончиках пальцев, будто кто-то у него внутри вдруг поджег запал.