Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом
Шрифт:
Примерно в то время, когда мне самой было чуть больше двадцати и я принимала участие в исследовании по теме трудных браков, я провела свой первый сеанс психотерапии с клиенткой по имени Алекс, которой тогда исполнилось двадцать шесть. Когда Алекс пришла ко мне, я испытала облегчение. Мне еще не хватало опыта, чтобы быть настоящим экспертом, но мне казалось, что уж с проблемами девушки одного со мной возраста я справлюсь. У Алекс не наблюдалось никаких расстройств, а поскольку во время сеансов она рассказывала забавные истории, я только кивала головой и искала решение проблемы весьма поверхностно. Но моя работа состояла именно в том, чтобы серьезно воспринимать двадцатилетнюю жизнь Алекс. Я просто еще не знала тогда об этом.
Мой руководитель сказал мне, что психотерапевты, лишь кивающие головой в ответ на рассказы клиентов, –
Возрастные проблемы Алекс казались мне весьма серьезными, но все же вполне обычным. Насколько я понимала тогда, ее настоящая жизнь еще просто не началась. Алекс часто меняла работу и заводила случайные связи с разными мужчинами. Она не воспитывала детей и не готовилась к какой-то важной должности. Когда мой руководитель настойчиво порекомендовал мне поговорить с Алекс о ее любовных приключениях, я возразила: «Безусловно, она встречается с не совсем подходящим человеком, но она же не собирается за него замуж». Мой наставник ответил: «Пока не собирается. Но она может выйти замуж за следующего. Как бы там ни было, лучше обсудить с Алекс тему вступления в брак до того, как она выйдет замуж».
Так я и сделала.
Глава 7
Выбор семьи
Вокруг нас многое может измениться, но мы начинаем и заканчиваем свою жизнь с семьей.
В сфере охраны психического здоровья пациенты с самыми серьезными и самыми легкими расстройствами получают, как правило, самое плохое лечение. Больные первой категории зачастую страдают серьезными психическими заболеваниями и их скорее поддерживают в определенном состоянии, чем лечат. Кроме того, из-за ухудшения экономической ситуации многие из них переходят в категорию людей с более низким уровнем доходов, поэтому нередко у них просто нет доступа к качественному, но дорогостоящему лечению. У пациентов с более легкими расстройствами, напротив, больше возможностей для получения помощи, в том числе со стороны членов семьи или школьных психологов, которые при необходимости могут порекомендовать им хорошего частного психотерапевта.
Таких пациентов психологи обозначают термином YAVIS (young, attractive, verbal, intelligent and successful) – молодые, привлекательные, разговорчивые, умные и успешные. Эти качества обеспечивают пациентам самые разные социальные и психологические преимущества. Быть молодым означает, по словам одного моего коллеги, «что вы еще не испортили свою жизнь окончательно». Быть разговорчивым – значит легко обмениваться общими ценностями с друзьями и коллегами по работе, используя это свойство для повышения социального статуса [72] . Развитый интеллект способствует достижению успехов, помогает решать задачи и даже формирует лидерские качества [73] . Успешным людям, как правило, присуща высокая степень уверенности в себе [74] . И наконец, как сказал Аристотель, «красота – это более убедительная рекомендация, чем любое рекомендательное письмо». Поэтому пациентов категории YAVIS хорошо принимают везде, куда бы они ни обратились за помощью, а у многих психотерапевтов загораются глаза, когда к ним приходит подобный пациент.
72
Информацию об интересном исследовании по поводу того, как экстраверсия способствует повышению статуса в группе, можно найти здесь: C. Anderson, O. P. John, D. Keltner, A. M. Kring’s article “Who Attains Social Status? Effects of Personality and Physical Attractiveness in Social Groups” / Journal of Personality and Social Psychology 81 (2001): 116–132.
73
См. Arthur Jensen’s Bias in Mental Testing (New York: Free Press, 1980).
74
Размышления
Однако в молодые годы выглядеть умным и очаровательным можно в двух случаях: когда жизнь складывается хорошо и когда жизнь складывается плохо. Если в жизни человека все хорошо, он может какое-то время ходить на сеансы к психологу, потому что какой-то один аспект его жизни не в порядке. Скорее всего, эта проблема будет быстро решена, и у клиента все нормализуется.
Человек, у которого жизнь складывается плохо, обращается к психологу потому, что, хотя со стороны все кажется прекрасно, на самом деле он чувствует себя ужасно, а с таким внутренним конфликтом порой не могут помочь справиться даже психотерапевты. Иногда вообще не верится, как настолько, казалось бы, совершенный человек смог прожил столь несовершенную жизнь. В итоге имидж пациента мешает человеку получить ту помощь, в которой он нуждается. Ведь он приходит на сеанс психотерапии, чтобы проанализировать негативные аспекты своей жизни, но психотерапевт не видит этого, обращая внимание только на позитивные моменты. В молодости от способности добиться успеха во многих случаях зависит само выживание. Некоторым людям удается умело скрывать свои проблемы. Они – гении самообмана.
Эмма принадлежала к числу таких людей. Она выросла в семье, принадлежащей к среднему классу. Раннее детство Эммы было счастливым и беззаботным, но затем (как бывает в семьях чаще, чем вы можете себе представить) ситуация начала стремительно ухудшаться. У отца Эммы образовалась большая задолженность по кредитной карте. Склонность матери к выпивке переросла в алкоголизм. Отец потерял работу и предпринял попытку самоубийства. Эмма вела себя в школе и с друзьями так, будто ничего не изменилось, но в глубине души она очень страдала.
Мне Эмма сразу понравилась, что совсем неудивительно, поскольку жизнерадостные люди всегда располагают к себе окружающих. Достаточно долго Эмма вела себя как обычная девушка двадцати с лишним лет: со всеми ладила, ей все удавалось, она со всем соглашалась. Наши первые сеансы тоже были достаточно приятными. Она никогда не опаздывала и часто начинала нашу встречу с вопроса о том, как у меня дела.
Но однажды Эмма перепутала время сеанса и пришла на час раньше. Я была занята с другим клиентом, так что ей пришлось целый час ждать в приемной своей очереди. Когда в конце концов Эмма зашла ко мне в кабинет, она нервно заявила:
– Я тут временно поселилась у вас в приемной. Наверное, вы думаете, что у меня серьезные проблемы.
Я улыбнулась и сказала:
– Ты сама мне расскажешь об этом.
Эмма тяжело опустилась в кресло и расплакалась. Когда она подняла голову, то уже была готова говорить. Она сказала:
– Я чувствую себя самым одиноким человеком в мире.
После этих слов она мне еще больше понравилась.
Эмма так далеко зашла в своем самообмане, что стала чувствовать себя самозванкой. Она прекрасно училась, но ощущала себя аутсайдером, которого не принимают в коллективе. Семья Эммы не имела ничего общего с тем, что рассказывали о своих семьях другие, поэтому девушка скрывала подробности своей реальной жизни. Конфликт между ее прошлым и настоящим обнаружился только у меня в кабинете, и пару лет я выслушивала истории о том, через что уже довелось пройти этой девушке и что до сих пор преследовало ее. Эмма получила диплом с отличием, но ей пришлось отказаться от шумной вечеринки, организованной по этому поводу выпускниками и их близкими. Она уехала из штата, получив хорошую работу. Я очень радовалась за Эмму, но в то же время испытывала грусть.
Через пару лет Эмма вернулась в городок, в котором училась в колледже, и наши сеансы возобновились. Теперь она стала почти осиротевшей девушкой двадцати с лишним лет, у которой была еще вся жизнь впереди. Она выглядела измученной, но у нее появились друзья.
– Нельзя выбрать семью, но можно выбирать друзей, – сказала она бодро, но все же не очень убедительно.
Друзья Эммы были очень добры и постоянно говорили ей: «Ты можешь на меня рассчитывать» и «Ты можешь быть частью моей семьи». Но только тот, кто не имеет собственной семьи, знает, что это не одно и то же. Друзья могли вести длинные беседы и давать выплакаться, но во время праздников или в трудные времена все они были со своими семьями, а Эмма оставалась одна.