Вдова для лорда

Каримова Лука

Дотянуться до провианта я смогла не сразу, пыхтя и вытягивая руки, браслеты больно впивались в кожу. В корзинке оказалась головка сыра, свежий багет, немного ветчины и фляга с водой.

– Жить можно, - быстро пока не пришел тот бугай или Летиция, я умяла всю еду, но стоило отпить из фляги, как еще один камень на браслете потемнел.

– Проклятье, чем же они меня травят то?
– прошипела, подтягивая подол еще выше и оглядывая украшение. На нем осталось одиннадцать чистых камней. Завернувшись в плед, я попыталась еще немного вздремнуть, до самого вечера

меня никто не навещал.

Плакать мне не хотелось, только не для них, но иногда получалось, само собой. Стоило только подумать о Снежке, а теперь мысли о дочери не оставляли меня ни на минуту.

– Даже если я не выживу и меня превратят в суши, то она останется с мамой, и та сможет ее вырастить, - стеклянная чаша потихоньку наполнялась аквамаринами, но кое какие я сразу прятала в лиф платья.

Справить нужду мне всё-таки пришлось, главное не испачкать платье, но все обошлось. А ночью в полумрак темницы наведалась леди Летиция.

В одной руке она сжимала канделябр со свечами, а в другой -большое яблоко. На девушке был домашний халат из красного бархата, на ногах туфли, подбитые мехом, а волосы распущены.

– Ну что, сидишь, скучаешь по-своему Киринну?
– с усмешкой сказала она, проверяя чашу и считая камни.

– Не моему, на него претендовала баронесса Клодия. Так что ты не угадала.

– У Клодии сейчас другое увлечение - мой брат Клемент. Мне же лучше, стану женой лорда Аристида вместо этой курицы, - она мечтательно улыбнулась.

– На здоровье, только зачем тогда тебе я? Если ты итак обогатишься за счет замужества, отпусти меня, а я никому не расскажу, что ты любишь аквамарины и умерщвляешь русалок ради этого, - потрясла перед ней цепями.

– Не стоит думать, что ты самая умная. Не я же сижу в темнице, прикованная к стене. Ты - моя гарантия, кто знает, может лорд выберет эту зануду Аделаиду с вечно кислой рожей.

– Ясно, ну а чего пришла? Душу мне свою изливать или планами на будущее делиться? Не интересует, лучше принеси мне носки потеплее, кровать поставь, а то смотри, я ведь не русалка, а человек и холод мне противопоказан. А лучше переселите жить в комнату рядом с твоей.

Ответом на мою наглость, была громкая пощечина, от которой я дернулась, а цепи зазвенели.

– Приятно бить таких наглых девиц, как ты, - злорадствовала она.

– Чего и тебе желаю, - потерла щеку.

Она пересыпала камни в карман и швырнула в меня чашей, я ее ловко поймала.

– Не бей посуду, а то потом сама тут будешь ползать задом кверху и собирать свои камешки.

Дверь с хлопком закрылась.

– Вот и поговорили, - тяжело вздохнула и приложилась горящей щекой к холодному камню.
– Хоть какая-то польза от этих тупых стен.

Следующий день прошел также, но я осталась голодной и все что мне принесли под вечер - это две сырые рыбины, которые собственно и кинули в меня.

Рыбоглазый надсмотрщик с крюком был хуже всех. Клемент и Летиция просто забирали камешки и молча уходили, а мужик оказался сумасшедшим. Он постоянно называл меня русалкой, говорил, чтоб шла в воду плавать и петь песни.

Я отказывалась, да и как я с цепями туда доползу. Но его это не волновало, он тоже не скупился на пощечины, а то и прижимал к стене, показывая свой нож-крюк для разделки рыбы.

В остальное время мне бывало везло и еду приносили нормальную, но вот из фляги я больше не пила, пока не решилась добавить туда для верности парочку аквамаринов. Тобиас говорил, что они убирают яд, но не всякий. Наконец одну мою руку отстегнули и теперь я хотя бы могла по пояс погрузиться в выемку у стены, наслаждаясь тем что вода там всегда чистая, но соленая, не пригодная для питья. На дне, босыми ногами я даже ощутила какие-то ракушки.

Иногда по ночам, хотя потеряла счет времени, я вызывала магию.

«Может все дело в том зелье которым меня опоили на балу и тут во фляге, оно подавляет магию внутри. Но камни нейтрализовали яд».

Прислушавшись, нет ли в коридоре никого, только потрескивание горящих факелов. Я посмотрела на цепь и попыталась освободиться от нее и... у меня получилось, замок щелкнул и браслет упал на пол.

Дальше я проделала тоже самое, орудуя потоками воздуха, как отмычкой - опля! Дверь открылась, но ее ужасный скрип мог разбудить даже мертвого. Пришлось протиснуться в узкую щель: направо уходил коридор и заканчивался другими камерами, а налево лестница вверх.

Я ступила на первую ступеньку босыми ногами и придерживая подол поднялась наверх. Здесь была еще одна дверь, повсюду стояли большие бочки и пахло прокисшей выпивкой. Может это винный погреб? Где-то капала вода, в углу возилась крыса или мышь, а я уже ступила на деревянные ступени, стоило только открыть дверь, как передо мной встал мой ненавистный сторож.

– Русалочка каким-то способом избавилась от оков. Старина Ферир не даст тебе сбежать, - в его руке появился кинжал-крюк, но я запустила в него шаром с водой и рванула вперед, мельком увидев, что за окном темно, а значит глубокая ночь. Я оказалась в какой-то пристройке к основному дому, обстановка была бедной. На столе стояла сковородка с поджареной яичницей и сосисками, а рядом нож и вилка.

– Ужинать собрался да, а меня рыбинами сырыми кормил, вот тебе твой ужин!
– воскликнула я, запуская ему в голову сковородку, но этот живодер ловко увернулся и рассек воздух передо мной своим кинжалом.

Я зашипела от боли, он задел мою руку. Порез выглядел не опасным, я успела увернуться и кинулась к двери, но сзади меня сжали крепкие руки и потащили обратно в подвал.

«Ну уж нет, туда я не вернусь», - я пожалела, что на мне нет туфлей. Отдавливать ему ноги своими босыми пятками было глупо, и я уже устала изворачиваться, сколько во мне осталось магии я не знала, но вот один приемчик из студенческих годов я вспомнила «Прости меня, бедная головушка», - и что было сил, ударила затылком в лицо противника. Хватка ослабла, голова болела, во рту привкус крови, но я должна была вырваться и у меня получилось, дверь поддалась, я вывалилась на траву и поползла, затем побежала держа подол, коля ноги об гравий.