Вдовец
Шрифт:
Он не дает себе договорить и опускает руки ниже, грубо притягивая к себе, и начинает жадно целовать. Мне душно от его губ и его сильного тела, от сбившегося дыхания…
— Сказала бы, что хочешь по-другому, — он переходит на пьяный шепот, который кружит голову еще сильнее, я ничего не могу поделать с собой, его слова, влажные от частых выдохов, действуют как наркотик. — Будет, как ты хочешь. Трахнуть тебя здесь? Прямо здесь, на вашей кухне?
Он знает правильные слова. Знает лучше меня.
Срывает маску и показывает свою темную сторону…
— Просто
Дневник жены. 7 августа.
Так далеко я не заходила никогда. И была права, потому что землю под ногами я уже не чувствую, я в стремительном злом потоке, который куда-то несет… и ведь ни черта не вынесет мягкой волной на берег. Нет, всё это плохо кончится, как всегда бывает с наркоманами.
А я азартный игрок или даже хуже, потому что попытаться обыграть казино все же безопаснее для здоровья, чем сыграть в игру с мужским эго. Потоптаться на нем ради острых ощущений, как будто это картонная декорация, а не живой человек.
Мужчины убивают за такое.
А я всегда выбирала сильных и решительных, впрочем, как можно выбирать других? Я быстро сообразила, что надо делать сноску на интеллект, потому что темперамент хозяина, помноженный на туповатую горячность, дает скверный результат, там либо некролог в двадцать с небольшим, либо криминальная хроника. Но вот недавно жизнь показала, что темперамент хозяина, помноженный на холодную проницательность, дает изощренность.
Я перестала бояться думать о муже. Не глупыми вспышками — надоел, злит, лезет в душу, а чувствовать подноготную. И тут хозяин точное слово, он слишком вжился в ведущую роль, что решил распоряжаться всем, даже моим телом. Взамен мне предлагается верить его корявым извинениям.
Кирилл так и не произнес слова, которые я ждала. Делает вид, что не помнит из-за алкоголя. А я вот до деталей помню, как он разорвал на мне одежду и взял силой. Он понимал, что делает, он сказал, что хочет детей, а значит так будет.
Так будет.
Нет, не будет…
Я отдаюсь Итану, но волшебство пропадает. У нас был нежный секс, теперь только жесткий и грубый, но итог один. Я пытаюсь понять, что делать со своей жизнью, пока Итан играет в инквизицию. Я так называю его новые закидоны и прекрасно вижу, что ему не помогает. Не знаю, когда он успел так влюбиться, буквально наотмашь, но теперь он пытается отыграться на мне и попутно унизить Кирилла.
Его шатает из стороны в сторону, он чаще убеждает себя, что я последняя шлюха, которую можно только драть, ведь «из-за моего блядского вида он постоянно голоден». Так он говорит в хорошие дни, а в плохие — на него накатывают эмоции, и он пытается придумать, как вытащить меня из брака. Как спасти.
Он безумно ревнует к Кириллу, Не признается себе, но за лютым презрением скрывается
Поэтому эти дни — чистая пытка, он мучает меня допросами по кругу.
Снова и снова.
Золотой мальчик не привык проигрывать и хочет докопаться до правды. И злится, что ничего не выходит. А я запоздало понимаю, что он опаснее Кирилла…
Глава 17
Итан нетерпеливым жестом проводит по страницам дневника, собирая их веером, а потом шумно выдыхает.
— Ее почерк, — произносит он, а я вдруг понимаю, что он смял меня в руках, чтобы рассмотреть тетрадь как можно лучше. — И как Кирилл не нашел?
— Надо сказать ему.
— Нет, стой, — Итан сжимает мою кисть, словно не ждет, что я послушаюсь. — Тут будет много меня, в ее записях… Ты же понимаешь, о чем я?
Я киваю и отворачиваюсь к окну, а Итан продолжает.
— Кирилл сейчас не в лучшем состоянии, чтобы читать откровения жены…. Черт! — Итан вдруг взрывается, но быстро берет себя в руки. — Не сейчас… Он по-прежнему вооружен.
— Но ему придется показать. Кирилл знает много, о чем мы даже не подозреваем. Он занимался делом и может заметить важные моменты в дневнике, несостыковки.
— Да, конечно, — Итан кивает как заведенный и, наконец, отнимает пальцы от дневника, оставляя его в моих руках, — ты права. Но дай ему время свыкнуться с мыслью, что именно я спал с его женой, а потом показывай подробности.
— И сколько времени?
— Пока прочтешь сама.
Итан пожимает плечами, намекая, что предложения лучше у него нет, и он сам плохо понимает, как поступить правильно. Но вторую пулю ему не хочется… И с этим трудно спорить, Кирилл и правда не управляем, он делает обороты из спокойного состояния в агрессивное за неуловимое мгновение, и меньше всего мне хочется наблюдать за этой магией еще раз.
— Спрячь его пока под пиджак, — подсказывает Итан. — Нам нужно возвращаться, он слишком долго один.
— Может, он так быстрее придет в себя?
Я вновь перевожу взгляд на исписанные страницы и на манер нетерпеливого читателя детективного романа перелистываю ближе к концу, начинаю вглядываться в строчки по диагонали. Черт, дневник откровенный… очень откровенный! Я сходу натыкаюсь на красочную сцену и имя Итана во втором абзаце. Всё, как он предупреждал, так что я нервным жестом захлопываю тетрадь и решаю продолжить, когда Итан не будет находиться рядом.
— Нет, одиночество ему не на пользу, — он обреченно выдыхает и делает вид, что не заметил моего читательского бегства. — Я соврал в кафе, что он отгородился от меня… Кирилл пару раз звонил по пьяни, не мог и двух слов связать, а я молчал в трубку и ждал, когда он отключится. И плевать, что я лучший друг вообще-то, у кого ему еще просить помощи? Я только связями помогал, свою службу безопасности к расследованию подключил, денег вбросил… Но не приезжал, боялся остаться с ним наедине.