Вдоводел воскрешенный
Шрифт:
…и дверца захлопнулась…
…и сейф внезапно отрастил ноги и сравнялся ростом с Найтхауком…
…и сейф отрастил руки, которые потянулись к горлу Найтхаука…
— Бедный, глупый клон, — промурлыкал Хилл. — Многое меняется за сто лет. Познакомься с новейшим охранным устройством, последним достижением техники… Устройством, которое может принимать любую форму.
Найтхаук поднял лазерный пистолет, но сейф, Устройство, выбил его из руки своей жертвы.
— Прикажи ему отпустить меня, не то Кассандра тебя убьет! — крикнул Найтхаук,
— Прикажи ей опустить пистолет, не то Устройство убьет тебя! — выдвинул встречное предложение губернатор.
Кассандра выстрелила, и ее отец схватился за правую руку.
— Следующий выстрел придется в голову, — холодно предупредила она.
С губ Найтхаука невольно сорвался стон: железная рука дробила ему кости. Он продолжал крутить головой, спасаясь от второй руки, но тут Устройство отрастило еще три в дополнение к первым двум.
— Ну! — крикнула Кассандра.
— Хорошо. — Хилл повернулся к сейфу. — Целуй!
Все руки тут же уползли в стенки, но дверца крепко держала левую кисть Найтхаука.
— Целуй? — повторил Найтхаук. Несмотря на боль в раздробленном плече, он не мог не удивиться выбору кодового слова.
— Слово, до которого никому не додуматься, — пожал плечами Хилл. Он вел себя так, словно встреча с вооруженным убийцей для него обычное дело. — Ну, что теперь? Ты убьешь меня или я убью тебя? А может, постараемся найти взаимовыгодное решение?
— Прикажи этой штуковине отпустить мою руку.
— Вот уж нет. Ты очень опасный человек, Вдоводел. Лучше держать тебя на одном месте, пока мы не поймем друг друга.
— Целуй, — приказал Найтхаук.
— Устройство реагирует только на мой голос, — пояснил Хилл. — И «целуй» — команда, по которой исчезают конечности. Дверцу открывает другая команда, озвучивать которую я не буду.
Кассандра шагнула к отцу и нацелила пистолет ему между глаз.
— Давай обойдемся без мелодраматических эффектов, дочь, — усмехнулся Хилл. — Его жизни сейчас ничто не угрожает, так что нечего угрожать и мне. Если ты застрелишь меня, мои роботы убьют тебя еще до того, как Устройство убьет Вдоводела.
— Мы не можем торчать здесь всю жизнь, — бросил Найтхаук.
— Значит, пора переходить к делу.
— Хорошо.
— Но о деле я буду говорить только с тобой, Вдоводел. Моя дочь, возможно, унаследует все мое состояние, но сейчас она должна уйти.
— Черта с два! — рявкнула Кассандра, вытянула руку, и дуло пистолета приблизилось ко лбу губернатора.
— При твоем воспитании и такие слова. — Кассий Хилл покачал головой.
— У меня немеет рука. — Найтхаук заметно побледнел. — Начинайте.
— Как только останемся вдвоем.
Найтхаук повернулся к Кассандре.
— Я не знаю, как долго я еще продержусь и не потеряю сознания. Тебе лучше послушать его.
— Никогда! — воскликнула Кассандра.
— Я не могу диктовать условия! — Найтхаук посмотрел на Хилла. —
— Что же ты предлагаешь? — удивился Хилл.
— Не знаю, — прохрипел Найтхаук, и его лицо перекосило от боли. — Куда еще ей выйти?
Хилл огляделся.
— Предлагаю балкон.
— Отлично. Заприте ее там, пока мы не закончим.
— А если она прыгнет вниз и убежит?
— Она сломает ногу, и ваши люди прикончат ее.
— Я никуда не пойду! — отрезала Кассандра. Найтхаук пронзил ее взглядом, словно говоря: перестань изображать крутую и вспомни, кто ждет внизу и что у него в руках.
— Тогда подождем, пока ты лишишься чувств, а ей надоест в меня целиться, — пожал плечами Хилл. — Я ничего не могу с ней поделать.
Господи, когда же ты сообразишь, что к чему, подумал Найтхаук.
— Убирайся отсюда, гребаная сука! — заорал он.
Кассандра яростно сверкнула глазами и без единого слова вышла на балкон.
Отлично, мысленно похвалил ее Найтхаук. А теперь поскорее утихомирься и посмотри вниз.
Хилл закрыл балконную дверь.
— Что ж, как говорится, вернемся к нашим баранам, Вдоводел. Мое предложение остается в силе: ты можешь уйти отсюда, а деньги я переведу на счет твоих адвокатов.
— К черту адвокатов. Я работаю на себя, а не на него.
— Ага! — улыбнулся Хилл. — Наконец-то мы вспомнили о собственных интересах. Слышу голос разума. Ну что же, давай убедимся, что мы поняли друг друга верно. Я тебя освобождаю, расплачиваюсь с тобой, и ты уходишь. Я не знаю, сколько у тебя людей… — Хилл обвел рукой территорию поместья, — …но ты всех их уводишь с собой. — Он всмотрелся в Найтхаука. — Ибн-бен-Халид остается.
— Согласен.
Где же ты, думал он, почему так долго?
— Отлично. Теперь обсудим твое вознаграждение. Я думаю, трех миллионов кредиток хватит за глаза.
— Кажется, мы говорили о пяти.
— Но ты угрожал моей жизни. Кроме того, поместью нанесен урон никак не меньше чем на два миллиона. Я прав?
— Скорее всего.
— Так что же?
— Я предлагаю вам два варианта. Вы платите мне три миллиона или восемь. Решите сами.
— А в чем разница? — полюбопытствовал Хилл.
— Получив восемь миллионов, я не вернусь и не убью вас.
— Опять угрозы? Уроки не идут тебе впрок, Вдоводел. — Хилл вздохнул и долго смотрел на Найтхаука. — Вот что я тебе скажу. Я собираюсь принять твои условия и заплатить восемь миллионов. Потому что не хочу всю жизнь оглядываться. От такого, как ты, можно ждать всего.
— Хорошо. Тогда мы договорились.
— Совершенно верно. — Хилл перевел взгляд на Устройство. — Куси!
Найтхаук взревел, от боли: дверца отхватила зажатую кисть. Он едва не потерял сознание, когда Хилл приказал сейфу открыться. Найтхаук рухнул на колени, сдернул пояс и попытался наложить жгут. Хилл тем временем достал запятнанные кровью пачки банкнот.