Вдоводел воскрешенный
Шрифт:
— Невелика, — признал Киношита. — Когда эффективность подходит к максимуму, прирост, достигаемый любым усовершенствованием, всегда мал.
— Это точно. Но ты не ответил на мой вопрос: где тебя высадить?
— Нигде.
Найтхаук молча смотрел на него.
— Я бы хотел лететь с вами.
— Соглядатаем Марка Диннисена?
Киношита покачал головой.
— Я слишком долго прожил в Олигархии. Пора возвращаться в Пограничье.
— Ты сумасшедший. Разве тебе не понятно, что они клонировали меня лишь потому, что шансы на успешное завершение операции практически нулевые?
— Я в вас верю.
— Это
— Денег у меня достаточно, — ответил Киношита.
— Нет такого человека, которому достаточно его денег!
— Послушайте, я попытаюсь все объяснить, но, если не получится, не обессудьте. Я был охотником за головами. Чертовски хорошим охотником, как говорил я себе. Я гордился своими достижениями. — Он замялся. — Но вы — самый лучший из всех, кого мне доводилось видеть. Возможно, вообще самый лучший. Я хочу посмотреть, как вы работаете.
— Мне бы себя защитить. Для тебя не хватит ни времени, ни сил.
— Я постою за себя. А вам помогу.
— Как в ресторане? — усмехнулся Найтхаук.
— Я никогда не видел вас в деле. Хотел посмотреть, действительно ли вы так хороши, и решил не вмешиваться, если вы сумеете обойтись без меня. — Пауза. — Произвести на меня впечатление не так-то легко, но вам это удалось. Вы превзошли все эпитеты, которыми награждали вас книги. — Он посмотрел Найтхауку в глаза. — В следующий раз я вас не подведу. Обещаю.
Найтхаук не сводил с Киношиты глаз, пока тот не заерзал в кресле.
— Да, лучше бы такое не повторялось, — молвил наконец он.
— Так я лечу с вами? — спросил Киношита.
— Пока летишь.
— Спасибо. Я у вас в долгу.
— Отлично, — кивнул Найтхаук. — Начинай расплачиваться.
— Простите?
Найтхаук постучал пальцем по лбу.
— Здесь у меня куча воспоминаний, но все они устарели. К примеру, я думаю, что самый большой публичный дом Внутреннего Пограничья находится на Текамсехе IV и называется «Мадам Зюга», но может случиться так, что его уже девяносто лет как снесли.
— Я понял.
— Так «Мадам Зюга» все еще в деле?
— «Мадам Зюга»?
— Вроде бы мы говорим именно об этом.
— Не знаю. Никогда не слышал о таком заведении.
— Выясни. А если он давно закрылся, узнай, какой публичный дом сейчас самый большой.
— Я слышал, что больше, чем на Барриосе II, нет нигде.
— Проститутки с разных планет?
Киношита пожал плечами.
— Честно говоря, не знаю.
— Так узнай.
— Хорошо, — кивнул Киношита. — А с чего вдруг такой интерес к публичным домам?
— Во-первых, не вдруг, а во-вторых, мы летим именно туда.
— Сейчас?
— Конечно.
— А почему бы нам просто не приземлиться на ближайшей кислородной планете? Без борделя во Внутреннем Пограничье не обходится ни одна.
Найтхаук покачал головой.
— Заурядный публичный дом мне не нужен.
— Я найду вам роскошный, — заверил его Киношита.
— Об этом я тебя не прошу. Мне нужен самый большой, а не самый лучший.
— Так что же вам нужно?
— Я тебе сказал. — Найтхаук откинулся на спинку кресла, положил ноги на панель управления и закрыл глаза. — Давай поглядим, что
— Это какая-то проверка?
— Делай то, о чем тебя просят.
Киношита вздохнул и зарылся в память компьютера. Он выяснил, что «Мадам Зюга» уже принадлежит истории, а вот самый большой бордель Внутреннего Пограничья действительно находится на Барриосе II и называется «Гоморра Палас». Киношита приказал кораблю взять курс на систему Барриоса и пошел на камбуз, чтобы перекусить, гадая, с чего бы это Вдоводела потянуло на инопланетянок. Вроде бы ни один из его биографов не упоминал о столь странных сексуальных привязанностях.
Глава 4
Звездная система Барриоса располагалась между Терразином, мощным форпостом Олигархии, и звездным скоплением Квинелла, относящимся к Внутреннему Пограничью.
Вокруг Барриоса вращалось четырнадцать планет. Восемь газовых гигантов, четыре старательских мира, из которых давным-давно выгребли все полезные ископаемые. Тринадцатую окружала аммиачная атмосфера. И лишь на Барриосе II жизнь била ключом. Поначалу планету использовали как заправочную станцию. Потом на ней открыли богатые месторождения плутония, доходов от продажи которого хватило на несколько столетий. Когда запасы плутония иссякли, на Барриосе II серьезно занялись сельским хозяйством, и планета стала кормить население полдюжины окрестных звездных систем. И наконец, благодаря исключительно выгодному местоположению и постоянно увеличивающемуся населению Барриос II превратился в крупный финансовый центр, где проводились сделки с любыми товарами, поставляемыми Внутренним Пограничьем, за которые расплачивались сотней различных валют.
Одной из достопримечательностей Барриоса II по праву считался «Гоморра Палас», самый большой публичный дом Пограничья и, вполне возможно, самый старый. Его не отличали элегантность и роскошь, свойственные «Бархатной комете», публичному дому, который притягивал самых богатых мужчин и женщин галактики. Наоборот, в «Гоморра Палас» во главу угла ставилось быстрое и качественное обслуживание, а не удовлетворение экзотических фантазий. Началось все более ста лет тому назад со скромного заведения, обслуживающего местный непритязательный люд. Но со временем бордель расширялся и перестраивался и теперь занимал целый квартал. Некоторые местные жители требовали его закрытия, как требовали этого же их отцы и деды, но ни одно из сменяющих друг друга правительств не обращало внимания на протесты: по прибыли с борделем могло сравниться лишь отделение Делуросского банка. И пока бордель аккуратно платил налоги, о его закрытии не могло быть и речи.
Найтхаук оглядел центральный подъезд «дворца».
— Не впечатляет, знаешь ли, — поделился он своим мнением с Киношитой.
— Я же предупреждал. — В голосе Киношиты слышалась обида. — Нам следовало остановиться на Поллуксе IV.
— Я комментирую увиденное, а не жалуюсь. Именно это заведение мне и нужно.
— Не могу понять, почему.
— Потому что в самом большом борделе самый большой выбор.
— Точно так же, как в самом лучшем борделе самый лучший выбор, — пробурчал Киношита. — А теперь до лучшего борделя примерно четыре с половиной тысячи световых лет.