Вдовья трава
Шрифт:
– Вы – Екатерина? – спросил мужчина.
Катя, едва переводя дух, лишь энергично кивнула.
Семёнов показал охраннику какую-то книжечку – тот сразу же потерял к гостю всякий интерес. Они поднялись на лифте на пятый этаж.
– Екатерина, надеюсь, врач уже в курсе моего визита? – поинтересовался доктор.
– Его нет – уехал, – виновато ответила она.
Доктор вздохнул.
– Ну что же, осмотрим пока так.
Доктор переоделся в идеально выглаженный белый халат, помыл руки в туалете, обтёр их антисептической салфеткой, и только
Игорь, как и прежде, лежал без движения. Попискивал монитор, выдавая непонятные зигзаги, едва слышно жужжали вентиляторы в аппаратуре. Доктор осмотрел мальчика, послушал лёгкие и сердце, осмотрел всё туловище, вплоть до пяток. Закончив осмотр, доктор снял халат и жестом пригласил родителей в коридор.
– В общем, картина понятная. Я учился в Англии – там как раз есть клиника, где изучают подобные состояния, и мне посчастливилось унести с собой часть бесценных знаний. Диагноз, в принципе, ясен. Честно говоря, я думал он будет немного другим, но осмотр, увы, показал обратное.
– Что у него? – почти хором спросили Катя и Антон.
– Название сей хвори вам мало что даст. Объясню проще: в мозге мальчика образовалась большая зона торможения. Сигнал просто не проходит туда. Эта зона как бы спит, и разбудить её обычными средствами невозможно. Состояние мальчика будет с каждым днём ухудшаться. Но это поправимо. Английские учёные уже долго работают над этой проблемой, и есть определённые успехи. Они создали препарат Авотоканотон. Препарат зарегистрирован только в Англии, больше нигде. Но, скажу я вам, это – прорыв. Лекарство творит чудеса. Правда, достать его в России невозможно. К счастью, у меня есть человек, который сможет привезти препарат сюда.
– Ну, так позвоните ему! – воскликнула Катя.
– И ещё, – доктор замялся, – Я обязан сказать – это очень дорого.
– Сколько? – сухо спросил Антон.
– Два с половиной миллиона рублей за курс, – грустным голосом выдал врач.
– Ничего себе! – воскликнул поражённый Антон.
– Господи! – запричитала Катя.
– Понимаете, – виновато заговорил доктор, – Человек, получается, провозит препарат контрабандой. Это большой риск. К тому же, формула лекарства очень схожа с формулами опиоидов. Уже ходят слухи, что его хотят внести в список запрещённых веществ – понимаете, о чём я говорю?
– Наркотики? – с подозрением глядя на Семёнова, ответил Антон.
– Верно, только это – не они. Но закон, если он будет принят – всё равно закон. С ним не поспоришь. Представляете, на сколько лет сядет мой курьер? Это – колоссальный риск, за который, естественно, нужно платить. Да и сам препарат не из дешёвых. Всё вместе – два с половиной миллиона. Вы погуглите, если мне не верите.
Катя и Антон молча достали смартфоны. Да, действительно, такой препарат существовал. Просмотрев аннотацию, они мало что поняли, но то, что он помогает пробудить спящий мозг к жизни – это читалось сразу. И цена… М-да… Но ведь на весах жизнь их сына.
–
Доктор приободрился.
– Я, к счастью, захватил одну ампулу – уж слишком знакомые симптомы описала мне Катерина. Она уже оплачена – осталась от лечения одной женщины. Женщина поправилась, поэтому препарат отменили. Сейчас мы введём её содержимое через желудочный зонд, но у меня будет к вам неожиданная просьба.
– Какая? – хором выкрикнули супруги.
– От лечащего врача это придётся утаить. Никакой врач не позволит применять к пациенту незарегистрированное в России лекарство – за такое и привлечь могут, да и он сейчас отвечает за жизнь мальчика. Поэтому, по правилам, он, сначала должен дать согласие на приём препарата.
– А это точно не опасно, доктор? – встревожилась Катя.
– Абсолютно. К тому же, кроме этого препарата ничего ребёнку не поможет.
– Ладно, – махнул рукой Антон.
Изо рта Игоря торчала прозрачная трубочка, через которую ему в желудок вводили жидкую пищу. С помощью шприца врач ловко впрыснул содержимое совершенно обычной ампулы, правда, завёрнутой в толстый слой ваты, в зонд.
Доктор неспешно упаковывал в портфель свой халат, когда Катя издала пронзительный крик.
– Он просыпается!
Действительно, веки Игоря слегка дрогнули, потом ещё. Мальчик приоткрыл глаза.
– Сынок, бедненький мой! – бросилась к нему Катя.
Она целовала осунувшиеся щёки, лобик, гладила его по волосам. Глазки ребёнка беспорядочно двигались, пока не замерли в одном положении.
– Мама, – еле слышно пробормотал мальчик, снова закрыв глаза.
– Вот видите! – удовлетворённо проговорил доктор.
– Спасибо вам, спасибо! – не находящая себе места, Катя достаточно сильно трясла ему руку.
– Ну, что вы, это – моя работа. Найдёте деньги – звоните. Но не затягивайте. Каждый день в этой койке только ухудшает состояние мальчика.
За окном стучал холодный октябрьский дождь. Антон и Катя сидели на кухне. Родители Антона ещё оставались на даче завершать огородный сезон. Антон, несмотря на возражения, отправил их, сказав, что подежурит эту неделю в больнице сам, а уж потом передаст пост им на всю оставшуюся осень. Пришёл и Дмитрий, и не один, а с Александром – тем самым, что помог им избавиться от вредного начальника охраны. Зачем Димка его притащил – непонятно, но и не выгонять же, в самом деле.
Димка женился. Его жена Лариса носила ребёнка. Шёл уже восьмой месяц беременности. У Дмитрия тоже наметился небольшой живот, благодаря кулинарному искусству супруги. Он сильно изменился – стал более хозяйственным. Всё мальчишеское куда-то испарилось, осталась только его особая, ни с чьей не сравнимая улыбка. Друзья обсуждали проблему поиска денег.
– Короче, кредит мне одобрят, но только на миллион, – отрапортовал Антон.
– Интересно, чем отдавать будешь? – поинтересовался Александр.