Вдвоем против целого мира
Шрифт:
– Думаешь, оно в озере? – Виктор грустно наблюдал, как отъезжает труповозка. – Может, в реке, а может, убийца унес его с собой. Или ты думаешь, это Соня ее грохнула?
– Вряд ли. – Реутов нахмурился. – Конечно, она могла бы – физически она сильнее Филатовой, хотя тут большая сила не требовалась. Но убийство было не спонтанным, некто шел сюда, чтобы убить, прихватив орудие убийства с собой. Соня Шумилова не кажется мне человеком, способным на обдуманное преступление. Вспылив, могла бы, как и любой человек, но тогда она воспользовалась бы подручными средствами. Нет, Вить, здесь поработал кто-то более сложно устроенный, чем Соня. И этот человек
– Кто-то свой.
– Да, Вить, кто-то настолько свой, что ей и в голову не пришло, что этот человек может быть ей опасен, а она, играя в эти игры с людьми, должна была опасаться если не за свою жизнь, то уж точно за свое здоровье. И круг этих «своих» не так широк, как кажется. Из близких друзей у нее был только Дариуш Андриевский, звания «человек года» она бы не завоевала, даже если бы в номинации больше не было претендентов. Относительно близкие отношения у нее были только с друзьями детства. Судя по всему, бывшими друзьями, если ни ее, ни Дариуша они накануне даже на шашлыки не пригласили.
– Кстати, да. – Виктор припомнил вечер, когда в озере нашли останки Лизы. – Вся компашка была в сборе, а эти двое отсутствовали. Я расспросил гостей – эти двое явились сами. Но никто не горел желанием их видеть, хотя на бал, устроенный накануне Дариушем, они все-таки приехали.
– Знать бы зачем. – Реутов задумался. – Вот суди сам: ты кого-то ненавидишь, потому что этот кто-то в свое время причинил тебе сильную боль, которая с годами не стала меньше. Не все раны лечит время, и то, как Филатова и Андриевский поступили с Соней, особенно если учесть предысторию, жестоко и бессмысленно. Они оба ничего не выиграли, сделав это. И я не думаю, что Соня забыла о случившемся – хотя бы потому, что до сих пор не рассказала об этом своей лучшей подруге Анжелике Рыбкиной. Это значит, что душевная рана не зажила. И я хочу знать, какие счета приехали выставить к оплате остальные участники банкета. Я не думаю, что с Соней поступили эксклюзивно, Анжелика сказала, что в то лето их компания распалась. Ребята общались между собой, но враз перестали общаться с Андриевским и Филатовой. Это значит, что у остальных тоже есть в анамнезе какая-то жуткая история, поданная как шутка, а на деле она нанесла душевную травму, которая свежа даже спустя столько лет. Ты много лет ненавидишь неких людей и не простил их за боль и унижение, которые они тебе причинили, причем абсолютно без всякой причины. И приезжаешь на бал, устроенный ими. Зачем?
– Отплатить за «шутку» той же монетой.
– Именно, Вить. – Реутов кивнул, соглашаясь. – Они все выросли и научились отлично притворяться, все сделали вид, что прошло много лет, и старые обиды остались в прошлом. Но я уверен, что каждый из них думал о том, чтобы отплатить, так или иначе. Они все не выглядят людьми, которые легко забывают обиды, даже кудряво-розовая Соня Шумилова. Но именно она никогда не убила бы вот так. Она бы скорее стукнула Филатову по голове любым подручным средством, а потом утащила труп и спрятала бы где-нибудь в болоте или зарыла в овраге, благо местность здешнюю она знает, как свой карман. И мы бы через несколько дней принимали заявление о пропаже человека, и никогда бы не нашли Филатову. А здесь один точный удар, нанесенный в совершенно определенное место. Человек готовился, рассчитывал и не оставил следов. Самое главное – ты видел, что на убитой практически
– Держал нож в ране? – Виктор почесал в затылке. – Вот сукин сын! Держал нож в ране, пока кровь не осела, и тогда осторожно вынул. На нем крови и не осталось. А труп просто бросил, ему плевать, найдут ее или нет. Понимаешь? Эдакое пренебрежение к высокомерной дряни, которая считала себя лучше всех, а на деле была просто подлой и вздорной бабой, любящей причинять людям боль просто от скуки.
– Именно. И человек этот ушел отсюда, как и пришел – чистым, крови на нем ни капли, люминолом мы ничего не выявим. – Реутов оглянулся на подъехавшую машину. – Водолазы прибыли, быстро как.
– Рядом были, в Привольном утонул очередной алкаш. Ну что ж, побеспокоим Соню Шумилову. – Виктор ухмыльнулся. – Сиськи у нее, брат, просто грандиозные, ты заметил?
– Заметил. – Реутов хлопнул приятеля по плечу. – Думай о вечном, Вить.
– Сиськи – это и есть вечное. И у нас к ним тяга с рождения, так уж мы устроены. – Виктор засмеялся. – Эх, брат, иногда вот думаю – я бы… ух! А потом Райку вспомню, и домой. У меня там все есть, но хорошие сиськи завсегда отмечу. Просто для поглазеть.
– Старайся не глазеть слишком уж явно. – Реутов зашагал вслед за водолазами. – У нас постановления прокурора нет, и если Соня нас прогонит, придется уйти.
– Ну так поулыбайся ей. – Виктор засмеялся. – На дамочек твоя физиономия действует убийственно, поговори с ней, как ты обычно девушек охмуряешь, она и растает.
– Нет, только не с Соней. Я же не Дариуш, чтобы играть с ней. – Реутов с сожалением смотрел на гаснущие прожекторы. – Это уж слишком. Эй, парочку везите к озеру, будем нырять!
Машина с криминалистами поехала к озеру, сминая траву, и Реутов подтолкнул Виктора:
– Идем, не то в темноте здесь ноги сломаем.
– Ты прав. – Виктор кивнул и двинулся в сторону участка Шумиловых, где уже зажглись прожектора. – А вот и сама Соня.
От дома по дорожке, кутаясь в теплую розовую кофту, шла Шумилова. Кудрявые волосы были собраны на затылке, платье в клетку и матерчатые туфли делали ее абсолютно домашней и оттого беззащитной. Реутов с Виктором снова вспомнили рассказ Анжелики, и каждый для себя решил не доставлять Соне неприятностей больше, чем уже есть, без крайней на то необходимости.
– Добрый вечер, Софья Николаевна. – Реутов выступил вперед, виновато улыбаясь. – А мы к вам снова. Извините за беспокойство.
– Да уж я вижу, что снова. – Соня удивленно смотрит на прожектора и водолазов, надевающих снаряжение. – Что происходит? Что-то выяснили?
– Видите ли, Софья Николаевна, кое-что произошло. – Реутов вглядывается в ее лицо, она кажется ему усталой и совершенно измученной. – Вон там, около леса, нашли труп Татьяны Филатовой. И мы…
– Труп? – Соня вытаращила на Реутова глаза. – Таньку убили?! Но кто? О господи…
– Да. – Реутов кивнул. – И поскольку орудие убийства не найдено, то мы обыскиваем все водоемы и близлежащие лесонасаждения.
– И вы решили начать с моего озера. – Соня хмурится. – Конечно, это самый близкий к тому месту водоем… Вы что, думаете, это я ее убила?!
– А вы это сделали?
– Нет, боже мой, конечно, нет! – Соня вспыхнула. – Как вы могли подумать! Да я целый день была занята, когда бы я ее убила. Тем более на той поляне, я бы ни за что туда не пошла, там полно ящериц, а я их боюсь до смерти.