Вечер в городе соблазнов
Шрифт:
– Все равно бы я от тебя избавилась! – вскричала Таечка. – Потому что ты давно у меня в печенках сидишь, Ариша! Ты же хотела выйти за него! И прибрать к рукам деньги, которые по праву принадлежат мне, его дочери и единственной наследнице! Того же хотела и Эстефания, но ее я бы тоже убила, только меня опередили мафиози!
От ее слов у меня скрутило желудок, а голова закружилась. Впрочем, это могло быть запоздалым воздействием наркотика, впрыснутого мне Цыбулиным, или сказались голод и стресс...
– Итак, объясняю для особо тупых и длинноногих, Ариша. То есть для топ-моделей, имеющих привычку соблазнять чужих мужей и отцов и стремиться стать супругой миллиардера! –
Я смотрела на гвоздеметательный аппарат, который уставился мне в грудь.
– А затем этот мерзавец объявился по Интернету! Он не требовал выкупа, а благодарил меня за убийство его первой жертвы и сообщал мне, что опубликует сделанные им фотографии, которые изобличат меня как убийцу родного папочки, после того как доведет до завершения свой план и уничтожит всех членов Староникольского союза. И я поняла – мне нужно найти маньяка до того, как он опубликует фото. Поэтому-то и подбила тебя на проведение совместного расследования. Я должна была первой выйти на киллера и забрать у него компрометирующие материалы!
Тон Таечки не предвещал ничего хорошего.
– Ну что ж, а теперь я тебя кокну. Все будет ясно, как божий день: он убил сначала Ухтомскую, потом тебя, а в итоге его отправила на тот свет я. И я стану героиней! Мастерскую, чтобы замести следы, подожгу. В огне погибнет и спрятанный чип или диск, на котором запечатлены мои фотографии.
– Таечка, милая, подумай, ведь мы же были подругами... – попыталась я выиграть время, вертя головой в поисках подходящего предмета – топора, молотка или отвертки, завладев которым можно было бы напасть на дочку олигарха. Да, яблоко от яблони недалеко упало: папаша был убийцей, и дочка пошла по его стопам! Вот оно, наказание денежным мешкам, продавшим душу золотому тельцу!
– Мы никогда не были подругами! – ответила Таечка с небывалой яростью. – И уже никогда ими не станем, Ариша! Поцелуй от меня папочку…
Я закрыла глаза, приготовившись к смерти на острие гвоздей, но услышала только безвредное щелканье. Я распахнула веки и увидела, что Таечка возится с аппаратом, в котором, по всей видимости, или что-то заклинило, или просто закончились гвозди.
С криком Тарзана я бросилась на Таечку, зажав в руке кисточку, как кинжал, и всадила ее со всей силы дочке олигарха в предплечье. Кисточка, сделанная из дерева, вошла неглубоко, но этого хватило, чтобы Таечка истошно завыла и выпустила из рук гвозди. Я – на две головы выше этой пигалицы –
Так и есть, железная дверь находилась за поворотом. С нечеловеческой силой я распахнула ее и вырвалась на свежий воздух. Было уже темно, на небе сияли холодные звезды и призрачно улыбался месяц.
Я находилась невесть где, посреди чужих дач.
– Стоять, Ариша! – раздался позади меня голосок Таечки. – Ты от меня не уйдешь!
Я побежала по грунтовой дороге куда-то вперед. Но Таечка догоняла меня. Внезапно в лицо мне ударил ослепительный свет автомобильных фар. Я отчаянно замахала руками, подпрыгивая на месте, и завизжала.
Таечка настигла меня. В руках у нее был зажат серп. Она была готова отсечь мне, как невесте Дракулы, голову!
– Арина, Таечка! Наконец я вас нашел! В больнице я хотел выбить из Ухтомской признание, поэтому и пришел туда. Таечка, почему ты меня не подождала... – раздался знакомый голос.
Дочка олигарха замерла. Воспользовавшись этим, я пнула ее в живот ногой.
Дверца джипа распахнулась, и из салона вышел Пташук. Милый, родной, любимый Пташук!
– Спаси меня! Она хочет меня убить... серпом... Она зарезала своего отца...
Я, задыхаясь, повисла на Пташуке. Денис нежно отстранил меня и произнес:
– Но ее здесь нет.
В самом деле – Таечка исчезла! Я, нырнув в джип, приказала Пташуку:
– Прочь отсюда! Эта сумасшедшая бродит рядом!
Пташук подчинился и сел за руль. Только когда мы покинули безлюдную местность и выбрались на трассу, у меня немного отлегло от сердца. Пташук озабоченным тоном о чем-то спрашивал меня и задавал жутко умные вопросы, одновременно разговаривая по мобильному. Я же отвечала что-то не-впопад, чесала ссадины и во весь рот улыбалась.
Потом поняла, уставившись в бритый затылок Пташука: никого дороже и любимее его у меня в жизни не было и быть не могло!
Эпилог
Ну, с этим-то выводом я явно поспешила. Потому как в ту ночь не подозревала, что у меня появится еще кое-кто, если и не дороже и любимее Пташука, то, во всяком случае, такой же дорогой и любимый. Узнала я об этом в больнице. А сообщил мне новость главврач, причем почему-то с траурной миной, как будто оповестил о том, что у меня неоперабельная опухоль с метастазами во все важные органы.
– Арина Сергеевна, теперь понятна причина ваших постоянных легких недомоганий. Вы беременны.
Я беременна! Так вот чем и объяснялись все мои недомогания! Отцом же появившегося семь с небольшим месяцев спустя сыночка, Сереженьки, был... Нет, не Пташук – у нас с ним до той поры ничего не было! Отцом был Виктор Максюта.
Пташук, надо отдать ему должное, отнесся к этому по-философски, заявив, однако, что надо поторопиться и со своими собственными отпрысками. Почему? Потому что я вышла замуж за любимого Пташука. Он, оказывается, как и Цыбулин, пытался узнать правду о гибели Пересветова, своего деда, и Калечки, своей матери, поэтому и начал самостоятельное расследование, в результате которого вышел на Староникольский союз. Так он оказался в Бертране, где навестил Витю. Намекнув, что жизни его угрожает опасность, исходящая от неизвестного убийцы, Денис попытался добыть у него интересующие сведения. Однако Витя выставил детектива вон, и Пташук принял решение следить за олигархом. Если бы он знал тогда, что за Витей на самом деле охотятся и маньяк, и спецслужба-мафия, и родная дочурка...