Вечерник

Дорофеев Владислав Юрьевич

Эпиграммы

* * *

Пьяные музы орловских равнинночью настигли и в спину вошли.1982

* * *

На радость близким и друзьяммне снится юркий таракан.1981

* * *

Гусеницей проползла зима.1981

* * *

Все это также скучно мне,как если бы скучал не я.1981

* * *

Любовница, безумье, странный камень.Любовница, безумье, камень.1981

* * *

Мы любим тех, кого не любим никогда.1981

* * *

Я потерял чужую кровь, зачем мне остальное.1981

* * *

Медленно крутит пропеллер,и в парке белом тишина,и

вижу я, как русский меринидет с душою, выпитой до дна.1982

* * *

Ворона-крошка,подай немножко,вот видишь крошку,ну, кинь мне брошку.1981

* * *

Спокойный воздух сегодня утро.1981

* * *

Я наливаю Хлебникову водки,он говорит, что запивать не надо,что с толстой бородой теплее глотке,московский зоопарк похуже ада.Лорд Байрон возбуждает аппетит,от Пушкина порой зевать охота,в осеннем Мингалеве мне претитв устах и глазках фюрерская нота.1982

Ответсек

бездарна и слепадвулична и блудливасердечная тоскане женщина – суглинокнеотвратимо злаотчетливо глумливаответственно подлаи пошло горделивабесстыдно холоднабезнравственно ленивабездушна и пустабанальна и брезгливабессмысленно глупаи бесконечно лживастарушечьи стройнагадюшечьи красивагазетная змеятягучая, как тинапорочная лисаконечна, как могила2006

Оглашенная

А.Она умирает долго,противно и безнадежно,хотя еще дышит ровно,отчетливо и надежно,в плаще и домашних туфлях —она в инвалидном кресле,забытая всеми рухлядь,храпит свою злую песню,не видеть дурехе мая,сидит она вдрызг пустая,и слюни текут по краю,смывая дорогу к раю,ей явятся злые дети,закружатся, замилуют,на том ожидают свете,по падшей душе ликуют,она во дворце вельможи,когда-то скакала птичкой,теперь же с тупою рожей,ее запрягают в бричку,нам вовсе ее не жалко,жила она здесь брутально,как бестолковая галкакончается жизнь буквально.2006

Поэза

Старое

Трупный вопрос,легкий прыжок,тонкий снежок,русский сучок.Чок… чок… чок…Шипит в леса оса.Чок… чок… чок…Летит в местах роса.Чок… чок… чокРастет юркая краса.Тук… тук… тук…Топчет оконце рука,(рука труит упрямо здесь),мучит упрямо билет.Голит лаково крик,метит ласково.Липкие толпы!Остановите!Высовываются рожи,плещут губы,лунки храмов распахнуты,круги городов любят по-новому.Венец тел жмет к рыжей почве,великое наречие теней тянет рукуза образа – рвутся билетики,скрипят половицы лица,толкутся мужи на площади:– В радость.1979, 2005

Признание в любви

Вгляжусь за зеркало,кость изо рта вынимаю,щекочущее пламя мышиной мочойгасит воспоминания,и на последний крик,умерший на груди,дроздомна колесо взошедший,приколотые ноги,губы рваные приволоку,и разбросав язык,засовывая зубы на крюки плечей,заговорю:– Ах, вы мать нашу – татарва…И ночь рисует хоры тишины.А сон опченясь,лязгая,на грудь наступит.Кипучая красавица равниназадранной юбкой щеголяет.Танец в мех завернули,круг в мех обернули.На ночь нет круга.Ресницей вода стекает.Остроносыйрыжийгордый петухкучу травыкровью оближет.Край тишинычерной скотиной,равной могиле,вниз тернием прорастает и мстит могилам.По крышам и карнизам,черным от дождя,ползет берестяной походкой —лицом он дед, —а на лицо его красивое,от струй текущих по лицу,мы посмотреть не в силах.Старый человек выбивает скань.Зубилом,легким от дождя,и телом,черным червяком,кипит на листьях осень.Карандашная девочка в переднике от куклы,в прощеном обнажении рук,в молитвенной венозности глаз —на параллелограмм прохожегои речные порталы улиц,на шарнирные заводы,на фонтаны магазинов —таращится звуками Моцарта.Плещет воздух,красуются речи работы,забытиерыжими ладонямина ладан ложится,солнце,как резус,копошится сливой гниющей.Я наступаю на шаль звонов города.Фонарь,как вошь,скачет по тротуарам,уходящим во чрево земли;город веки смеживает,ослеплен шубою огня,торчащим из квартир телом,накрыт и обессилен,каменная сфера не сияет концертами,прозрачная рама гробадиверсифицирует встречимузыкантов и зрителей,и мешковина бедерне мешает увидетьореола танцующего зада,и нанизанные лицалетят на сиденья пачками,и номерки местсветятся над водоюдушным колокольчиком.Я ласку не отвергаю —люблю.1979, 2005

Гуляние

Народзапахивает

шкуры,летят на крестиз дома на крестах,кровавыево сне заривсе рысаки,снега на санках,лепят бабу в полушалке,нагайка в прок,карета —телега в кошачьем беге,пугач в руках красивого ребенка,тузыбез толстоты задов,кусок тортатокует у прилавка,кортик ногтяшипит у глоткихозяина.Русский народ разбегается,толстый медведь нагибается,голову рубит клыком,кровь переводит из живота в живот,обмакивает в кровьчерные от гнили старой падалилапы;таков медведьв кошачьем сизом беге,пудрит башкуурод,ночью не спит,по Москве кровь сосет.Костры разжигают буклетами кожи,проталины снегом забить норовят,и кучами,склавна пожиткипортки,на битиных рожахне пщат синяка.Затем прыжокв резиновом венце.Блинцынамазанные толсто маслом.На кручах весь народ.Глотаюполыни тепло,кусками кровь,или чулка носок.Надеваю лапти,кикуи сарафан,дышу на черный ладан,о горе,о бедах,о людях.Человек-токката,человек-манишка,человек-пистоль,горючий человек.Начало сумерек.Прорыдав,поет о славе лев.И лошади радовались бурным телом.И стрелы,как сирены,прощали нам распятия.1979, 2005

Автоматическое письмо

И. Г.ААА…,стены предместья сдавили!Пропадающий человек в улицы входит,носится вскачь,качается человек,сомневается человек.Это последняя ложь.Сказка из лжи.Воздух из лжи.Дохнут народы —в прах превращаются.Святостью связанные небеса.Нам рисунков гору набросали,на рисункахмазки из любви.Краски мешали,не верили,все же мешали,меняли ложь на любовь.На стыд напоролся.Слезы – махом.Уродую тишину.В морду мозги превратились.Лапушка-смерть повела под фату.В райском углу —мордой жених,мордой жену целовал.На крестах тишина.На кресты тишина.Мокрым лицом поцелуй прихвачу.Обещанья рублю кулаками.Как трудно писать истину,как горкло писать истину.Радость-языкобращаю в нули.ТАК ПОЦЕЛУЙ ЖЕ МЕНЯ!Я не шучу!Безличие на любовь не похоже,не похожа на расставание ночь.Я рисую ночную людимую правду.Славы не жажду,напротив,ищу унижения радости.И, как бранен, покой.Трон подавился углом пустоты.Так скорей,скорей приди!Я не требую жжения жесткой ладони,не прошу честности!Правды,только любви,только моей любви!Или я лгу?Мой звездный человекна печаль,хохоча,положил свой презренный расчет,несмотря,хохоча,несмотря.Отвернулся.На жертвы не идет негодяй.На российский завет наложу свой венок.Не видеть вовсе.Не смотреть в пустую дверь,не страшиться пустоты России,не, но.Знай,что,я есть,что пращою облапил углы,что лицом нашептывал в темноту:ТЫТЫТЫ, ТЫ.Ты ушла,пораженная будью,пораженная краской телес.Возвратиться?Ну, как?Нет?И как чуждо хрипел иноходью мужик,и как красиво лопались струны участия:громоздятся в ушах —в кучи сложены;я смешиваю,и никак слово не складывается,не сложено.– Я хорошо отношусь!И это пустяк!Я хорошо обнимаю!Я уже когда-то тебя целовала – вот так!Обнимала – вот так!Вот так:обнималицеловалипрощали, успешно ласкали (если можно нищали).Все было как-нибудь,все было лишь потом,я удержать тебя старался,или был груб,невежествениль хрупок.Пускался.Протестовать не смеюи не льщу победой,хотя мой храм и пуст.Сегодня слышу лишь проклятый голос:– Ты видел травостойный сон! Не более. Сон,бесплотен,чудени чужой!НА УЛИЦАХ Я ВИДЕЛ МЕШАНИНУ СТРОЧЕК КРАСОТЫ.И ПРИСТАВАЛИ ОБРАЗЫ, СОВСЕМ, КАК ДЕТИ —ПЛАКАЛИ В МОИ КОЛЕНИ.И я смеялся чинно:– ЧТО ВЫ, ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ? СЕГОДНЯ Я НЕ ВАШ! МОЕ ЛИЦО В ДРУГИХ КОЛЕНЯХ. И ДРУГИЕ РУКИ, НЕ МОИ, ГЛАЗА МОИ ПРИНИМАЮТ. ЕСТЬ РАДОСТИ УСТА, Я В НИХ ПЛЫВУ, Я В НИХ ТАНЦУЮ.Хариты побросали свои дела, скрылись.Хотел увидеть,но их,что ползали у ног моих,нет.Рассказываю о былом,о жизни радостей вещу!По каплям истекающие здания,пластались трещинами,могучий дождьхлестал по щекам подоконников,сипел,как будто сто ослов,и, как маралы,оралимачты деревов,скрипел асфальт,наш лев вставал на корточки,росли у парков бороды дождя,упрямоскользкомокли под дождем поляны,черные улицы во мраках мечты,косу обронили;люди искали,но – нет,не нашли.Мечту, словно росу,заплюютзаблюютзарастят.Кричали ручия,кричали в безразличия людей.Топот и скрежет, мор и храп, сон.Красная луна глупо в траву капли роняла,тело хрипело,воздух сосал.Я устал.Я жадно рву себя, я жадно наедаюсь,а пусто, а поздно.Есть время строить кукольные лабазы.И помни —я молю тебя,но верь моим мечтами страхам и желаниям,и ложью все сочти,и можешь,все пустое брось,прости!1979, 2005